Ранее утро

Марион с досадой рассматривала синяки, проступившие на нежных запястьях. Сколько дней пройдет, прежде чем сойдут следы грубого обращения. Но неважно – важнее сгладить последствия своей неосторожности. Она снова взялась за перо и закончила записку, расписавшись под ней инициалами М.Д., капнула воском и приложила кольцо с выгравированной на нем пухлой птичкой, в которой при небольшом усилии воображения можно было угадать голубку…

***

Обустроившись в одном из верхних комнат «Красной голубятни» со всем доступным там комфортом, то есть очень и очень небольшим, мадемуазель Делорм, или – как ее здесь запомнили – мадемуазель Дюбуа, подоткнув юбку, втирала в кожу щиколоток смягчающую мазь. Третий раз за день. Она сжала зубы, чтобы сдержать проклятие – мазь нестерпимо воняла.

Граф де Рошфор, любезно привезя ее сюда, перед тем не менее любезно сообщил, что ее номер в «Гербе Аквитании» в Этре более ей не принадлежит, но дорожные сундуки находятся в целости и сохранности.

Понимая, что ей не избежать расспросов и желая отсрочить их до более благоприятного для себя момента, Марион всю дорогу изображала полуобморочное состояние от усталости и пережитого потрясения, что, впрочем, соответствовало истине, только самую малость преувеличенной. Женщины – хрупкие создания, и мужчинам не следует о том забывать, тем самым проявляя вопиющую неучтивость. Так что графу пришлось отступиться от расспросов, но, как подозревала мадемуазель Делорм, ненадолго.

Ей пришлось дать слово, что она не сдвинется отсюда с места. Смешно, право слово. Без багажа, без сопровождения… Хотя за багажом она сегодня послала. Марион с раздражением тряхнула головой и принялась отмывать руки от липкой мази. Ленивая трактирная служанка, которая должна была прислуживать ей, снова куда-то запропастилась, и вода в кувшине для умывания давно остыла. Провинция…

В дверь негромко постучали, и Марион, одернув юбки, отозвалась одновременно с облегчением и досадой.

– Входи. Долго же тебя не было.

Отредактировано Марион Делорм (2016-01-02 18:25:30)

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

Капли воды тяжело сорвались с кончиков пальцев, и мадемуазель Делорм резко повернулась.

– Ваше величество, – она запнулась, и очаровательная улыбка расцвела на губах куртизанки, когда она, не обращая внимания на саднящую боль в ногах, склонилась в реверансе. – А я прошу простить мою растерянность, я никак не ожидала…

Здесь Марион лукавила – письмо, что она отправила утром, было одним из тех писем, которые формально заверяя о полном благополучии отправительницы, заставляют мало-мальски неравнодушного мужчину встревожиться от полной неопределенности. Однако ждала она не сегодня, и в этом Марион была правдива.

– Случилось? – женская ладошка шевельнулась в руке короля, открывая весь урон, нанесенный нежной коже мадемуазель Делорм. – О, сущие пустяки. Мне не пристало жаловаться, поскольку я начинаю думать, что люди, называвшие моей путешествие под Ла-Рошель безумием, были правы. Разумеется, в этом я признаюсь только вам, – маленькая ямочка обозначилась на щеке. – Не им.

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

С изяществом, усвоенным куртизанкой настолько глубоко, что оно уже не осознавалось ею, мадемуазель Делорм села на предложенный стул. Опустив глаза, она расправила складки широкой юбки и обратила на короля растерянный взгляд.

– Разбойники, кто же еще, – вздохнула она. – Сейчас, ваше величество, я смеюсь, но тогда мне было страшно до ужаса. Меня похитили, как я думала поначалу, просто для выкупа, а теперь… – Марион прикусила розовую губку. – Боюсь, что я сделала большую глупость и лишь благодаря чуду осталась жива.

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

Бросив на Людовика из-под опущенных ресниц быстрый взгляд, Марион убедилась, что терпением короля злоупотреблять далее неблагоразумно.

– Я знаю не так много, ваше величество… – она не удержалась от нового печального вздоха, очертившего линии груди в вырезе корсажа. – Женщина и мужчина. Я никого из них не знала, но они хорошо знали, кто я, и очевидно было, что они действовали не сами по себе, а исполняли приказы кого-то. Меня отвезли в какой-то охотничий домик неподалеку, здесь на болотах, где принялись поначалу уверять, что ни жизни, ни чести моей ничего не угрожает, только деньгам. Однако потом… – уже не играя, Марион в искреннем отчаянии сжала ладонь Людовика и произнесла почти шепотом, будто озвученный во весь голос ее неосторожный поступок станет совсем непростительным, – меня угрозами вынудили написать письмо. Будто я… – мадемуазель Делорм поперхнулась, но мужественно продолжила, не опуская умоляющего и призывающего не верить дурному взгляда, – будто я провела эти дни вместе с Герцогом на острове Ре и узнала о готовящейся тайной вылазке англичан. Вот та глупость, которую я совершила.

Отредактировано Марион Делорм (2016-01-04 18:01:43)

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

Тревожно кусая губы, Марион ждала дальнейших вопросов, однако короля в первую очередь интересовало совсем не те подробности, которых она опасалась. Мадемуазель Делорм достаточно владела собой, чтобы не допустить ни неуместного смешка, ни даже тени улыбки. Ревность! О, мужчины…

– Кому как не первому министру вашего величества? – абсолютно естественно удивилась Марион. – Ведь его высокопреосвященство отвечает перед вами за осаду Ла-Рошели? Вот почему я беспокоюсь так сильно… Право, лучше бы я написала герцогу Орлеанскому, – откровенно сказала она, но тотчас прикусила язычок, понимая, что еще немного – и она произнесет непростительную дерзость, хотя вероломство и непостоянство брата Людовика уже давно стали притчей во языцех.

Отредактировано Марион Делорм (2016-01-05 22:32:56)

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

– Увы, ваше величество, – огорчение Марион было отнюдь  не наигранным. Обладай она нужными сведениями, насколько облегчилось бы ее нынешнее затруднительное положение. – Хотя постойте… Не имена и не названия, но… – медленно начала она, а затем ее речь участилась вместе с дыханием. – Все было условлено заблаговременно, я уверена. Дом, куда меня привезли, был не просто случайным домом. Обстановка добротная, для провинции даже с претензией на роскошь. И записка… Записка была подготовлена заранее, мне оставалось лишь переписать ее своей рукой. Мои похитители не постеснялись представиться мне, поэтому не сомневаюсь, что названные ими имена вымышлены. Мадам де Мере и виконт. Просто титул без названия имения, – мадемуазель Делорм улыбнулась с высокомерным презрением женщины, чьи уловки в адрес мужчины не принесли предполагаемого результата. – А по виду типичный искатель удачи, из тех, кто нанимается за пол-экю. Видимо, он и должен был потом… – Марион опустила глаза и сдавленно прошептала, – убить меня.

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

Марион прикусила губу: стрела попала в цель. Осведомленности кардинала временами побаивалась и она. Увы, коли она избежала смерти, безвозвратно отбрасывающей в прошлое любой поступок, позади ничего оставить было нельзя.

– Его высокопреосвященство вменил в себе в обязанность замечать всё и вся, так говорят, – ответила она с притворной беззаботностью. – Но в моем случае полной неблагодарностью стало бы негодовать или жаловаться, ваше величество, ведь я свободна и могу сейчас говорить и видеть вас благодаря графу де Рошфору. Полагаю, что именно графу кардинал поручил мои розыски. Однако я с ума схожу от беспокойства от мысли, в чьи руки попало вырванное у меня письмо, и каким неблаговидным целям оно могло послужить.

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

В глазах мадемуазель Делорм промелькнуло выражение, столь мало подходящее для беседы и с венценосным монархом, и с любовником, что она сочла за лучшее опустить взгляд. О кардинале Марион беспокоилась. Немного. Ровно столько, сколько оставалось на его долю после закономерного волнения по поводу собственной будущности. Однако сказала она совершенно о другом.

– Но, ваше величество, – возразила куртизанка с тем милым лукавством, которое, как она прекрасно знала, было ей чрезвычайно к лицу, – разве приставленная ко мне охрана не выдаст вашу привязанность еще вернее, чем пара слов, сказанная графу? Ни за что я не хотела бы злоупотреблять вашей добротой, сир, и одно ваше намерение для меня драгоценно.

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...

Из тёмной массы завитков, собранных в небрежный узел на затылке, Марион в задумчивости вытянула длинную прядь и принялась накручивать её на палец. Отпустила, и выпущенный на волю локон запрыгал, раскачиваясь, как пружина.

– Даже лишённая знаков отличия, сир, охрана не утратит ни глаз, ни ушей, ни языков, – наконец, сказала она.

Мадемуазель Делорм не была уверена, был ли великодушный жест короля сиюминутным порывом, о котором Людовик сожалеет через час, на следующий день или через неделю, или твёрдым решением, от которого он не отступится из врождённого благородства или из упрямства.

Подпись автора

Роман закончен, когда его продолжение перестает интересовать...