Преодолевая ужас и отвращение, Шере отгреб в сторону горсть земли, затем еще одну, и еще, но больше костей не было – хотя, говоря откровенно, искал он без малейшего старания.

- Да нет, все гораздо проще, я думаю, - с улыбкой отозвался он, лихорадочно подыскивая другое объяснение, не столь пугающее. Сорвалось же – сглазил, не иначе! Что там могло быть на самом деле, думать ему не хотелось, и, вернув кость на место, он старательно опять присыпал ее землей, прежде чем снова опустить поверх плиту. – Просто один из монахов пронес с собой на службу куриную ногу и ел ее потихоньку, а потом закопал. Тебе рассказывали уже про то, как в Риме под землей целые дворцы выкапывают?

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере быстро взглянул на сына. Сам он лишь недавно впервые услышал о том, что на месте Парижа когда-то был совсем другой город -  и именно потому, что начал искать новые подземные ходы. Удивившись вслух поначалу – откуда бы им еще взяться – он, к своему величайшему изумлению, получил на этот вопрос исчерпывающий ответ. Но ведь тогда речь шла о службе кардиналу, а тут… мальчишки-пажи, один за другим пролезающие в аббатство святой Женевьевы. Может, не так уж и случайно они начали искать здесь тайный ход?

- Откуда там взяться скелету? - возразил он. – По тайным ходам ходили. А от тех, кто ходит, скелетов не остается. Курица эта наша тоже ведь не на бегу ногу потеряла.

Он провел пальцами по неровной поверхности камня, но если там и была когда-то надпись, ни малейшего следа от нее не осталось. Что это была все же за кость? Если поначалу он и вправду подумал, что ее здесь попросту спрятали, то почти сразу ему стало очевидно, насколько это маловероятно. Нет, пронести на службу чем перекусить какой-нибудь монах запросто мог, но ведь не под лавку он затем остатки запихнул, а под каменную плиту, да еще и в приделе… Невозможно.

Одна это была кость, или они просто не нашли остальных? Может, это была рука висельника? Если кто-то пронес ее в аббатство и спрятал от греха подальше… может, убедившись, что ни черта она не работает… Но тогда почему такая маленькая?

- А что здесь за город был? – спросил он, надеясь увести Александра дальше от пугающей темы. – От которого ходы?

Поднявшись на ноги, он тщательно отряхнул колени. В темноте, которую едва рассеивал свет воровского фонаря, он не мог разглядеть следов земли на одежде, но на всякий случай… А то привратник решит еще, что они своих огненных змей ко всему прочему и выкопать пытались.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере пожал плечами. В том, что найденная ими кость никак не могла быть связана с римской Лютецией, он не сомневался: слишком неглубоко она была закопана. Но говорить об этом вслух значило признать, что он знает гораздо больше, чем до сих пор показывал. И зачем тогда, спрашивается, задавал вопросы?

- Может, и не курица, может, индейка. Или барашек. По кости-то не угадаешь, чья она была. А в христианском храме языческие жертвы приносить – это как-то уж слишком. Но я одного не понял, - не понял он вполне искренне, хотя и прекрасно знал, что речь здесь шла, верно, о простой ошибке, - у этих римлян между домами ходы были? А улиц не было? А зачем это они так?

В эту минуту из-за церковной двери внезапно донеслись приглушенные голоса, и Шере, не задумываясь, тут же задул фонарь, лишь затем сообразив, что сделал глупость. Если привратник кого-то привел…

- Да тихо ты! – громким шепотом донеслось от входа.

Не колеблясь уже, одной рукой Шере подхватил фонарь, а другой потянул Александра за локоть, увлекая его к стене, туда, где лежал еще его мешок. И это, наверное, тоже была глупость, потому что рисунок все равно оставался на полу часовни, и там же стояли двое песочных часов.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.