Атос едва сдержал вздох. Мадам де Вейро была проницательна, великодушна, честна и к тому же, похоже, не вполне равнодушна к мошеннику – куда уж хуже… Желание проучить мерзавца, чтобы неповадно было морочить голову порядочным женщинам и пользоваться чужим именем, мешалось у него в душе с жалостью к женщине. Ее ждало очень неприятное открытие.

- Сударыня, - тщательно подыскивая слова, начал он. - Если этот человек действительно не сделал ничего дурного, я клянусь вам ни словом, ни делом ему не вредить. Вам придется мне поверить: мне в самом деле необходимо увидеть вашего знакомца, и так, чтобы он не знал, что его проверяют… Решайте сами.

Портос нахмурился. Атос никогда не бросался подозрениями попусту. И если он хотел проверить ухажера мадам де Вейро, означать это могло лишь одно: он считает, что граф де Ла Фер вовсе не тот, за кого себя выдает.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Портос беспомощно оглянулся на друга. В самом деле, вокруг южанки творилось нечто странное, а от хорошей лошади иной раз зависит жизнь, но была ли эта кобыла так хороша, как расхваливал ее Кола?

- Хорошо, - хмуро сказал он, - несите дамское седло. Только держать лошадь буду я.

- Погодите, Портос, - негромко возразил Атос. – Мэтр, седлайте. Мужским.

Желание молодой женщины было вполне понятно. Но, прежде чем доверить кобыле чью-то жизнь и безопасность, следовало хорошенько ее проверить.
Мэтр Кола округлил глаза, но тут же ткнул конюха в спину кулаком, и тот опрометью кинулся на конюшню.

Эжени, собравшаяся было радостно согласиться на предложение Портоса, чуть не прикусила язык.

- Но... - растерянно сказала она. - Вы же ранены, сударь! Может... Может, позже тогда, мне же не срочно...

Она чуть не прикусила язык второй раз и помрачнела, невольно вспомнив целых два визита убийц в собственный дом. Первый раз в гостиницу, второй - на съемную квартиру, и пусть труп остался только в этот второй раз, третьего она не хотела.

- Это мне не помешает, - спокойно ответил Атос.

Потник на кобыле уже был, так что притащивший седло конюх управился быстро – рывком затянул подпругу, перекинул повод и замер, держа лошадь под уздцы. Портос вздохнул. Он слишком хорошо знал, что если Атос что-то решил, то разубеждать его бесполезно.

Атос же спокойно передал свою трость барышнику, затем собрал повод, потрепал испанку по атласной шее и вскочил в седло.

- В сторону!

Конюх отшатнулся.
Кобыла беспокойно переступила с ноги на ногу, прянула в сторону, но, ощутив уверенную руку, выпрямилась и пошла вперед ровным шагом. Перешла на короткую рысь. Заставив лошадь несколько раз повернуть и прогарцевать по двору боком и крупом, Атос резко поднял ее в галоп, так же резко остановил, вынудив подняться на дыбы (барышник, оказавшийся на пути, так и шарахнулся), натянул поводья и не спеша подъехал к друзьям. На лице мушкетера четче выделились напряженные скулы, но в остальном выглядел он как ни в чем ни бывало.

- Отлично объезжена, - признал он. – Хорошо слушается повода. Мягкая рысь. Может быть, моего жеребца ей и не обогнать, но догнать вполне способна. Портос, пистолеты у вас при себе?

Услышав выстрел, лошадь беспокойно запрядала ушами, но осталась на месте.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Кобыла в ответ на ласку потянулась мордой к мадам де Вейро, шумно выдохнула, обдав лицо женщины теплым ветерком, и принялась ее обнюхивать. Атос ослабил повод, позволяя лошади познакомиться с будущей хозяйкой.

- Как я могу быть против, сударыня, - учтиво откликнулся он. Мадам де Вейро, с чисто женской интуицией, угадала единственный, пожалуй, способ отдарить его за услугу, от которого мушкетер не стал бы отказываться. Способ, лишенный и ненужной многозначительности, и ни к чему не обязывающий ни одну из сторон. – К тому же вы - друг моего друга. А лошадь в самом деле хороша и прекрасно вам подойдет.

Он снова похлопал белую кобылу по шее. Спешиваться под взглядом молодой женщины Атос не желал, потому что наблюдательная южанка оказалась права и в другом: едва поджившая рана действительно причиняла ему изрядные неудобства, и мушкетер сомневался, что сумеет это скрыть, соскакивая с седла. А кривиться от боли перед дамой, вызывая тем самым взрыв сострадательного щебета и укрепляя ее в мысли, что он шел ради нее на Бог весть какие жертвы,  не хотелось совершенно.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)