- Ваша милость! Пора вставать! Потом же ругаться станете, что не разбудил! – в светлые сны Бадремона бесцеремонно проник ворчливый голос Мартена, нанятого Жюлем в начале лета. Мартен был дальним родственником хозяина, у которого Жюль снимал свою комнату. Как слуга он вполне устраивал неприхотливого Жюля, а потому на некоторую леность Мартена и склонность к прожорливости он не обращал внимания.
Горестно вздохнув, Жюль неохотно вынырнул из сна, в котором спас одну прекрасную графиню от полчища разбойников, после чего красиво умирал на руках благодарной спасенной. Сев на кровати, он потер глаза и посмотрел на Мартена с легким укором. Мартен растолковал его взгляд по-своему.
- Ничего на завтрак нету, вы же мне денег не дали, а то я бы, а так вон как… - и Мартен развел руками в подтверждение своей тирады.
- А… деньги, сейчас, - Жюль сунул руку под подушку и вытащил на свет искусно расшитый кошелек, в узоре которого отчетливо были видны буквы Ж,С и Б. Кошелек был пухленький и очень приятно позвякивал. Жюль вынул оттуда несколько монет и протянул Мартену.
- Вот, держи. Да побыстрее давай, я чертовски проголодался.
«Опять был у мадам», - понимающе хмыкнул Мартен и, схватив монеты, поспешно вышел.
«Мадам» была та дама, к которой Жюль когда-то попал благодаря рекомендации графа де Монтрезора, почтенная приятельница его матушки, которой требовался некто для небольших поручений, как посчитал тогда Жюль. Первое время все так и было, а позже выяснилось, что почтенная дама бывает не всегда почтенной. Совершив страшный грех, как считал Жюль, в первый раз, он страшно себя презирал – ведь он преданно и страстно (хоть и безответно) влюблен в другую. Жюль даже хотел было перестать ходить к «мадам», но щедрый подарок оказался приятным утешением, и вскоре Жюль перестал сокрушаться по поводу своей «измены». Не так уж он и изменил, ведь в душе продолжает любить госпожу де Бутвиль, а с «мадам» у него отношения более простые и понятные. И крайне выгодные, что уж говорить. Любовь к графине де Люз принесла Жюлю несколько ранений и уйму переживаний, визиты к «мадам» приносили ему немалый доход. Так он и жил, чередуя обучение фехтованию у Модены с визитами к «мадам» и посещениями фехтовального зала на улице Арфы.
В фехтовальном зале Жюлю скорее нравилось, чем нет, хоть он отчаянно стеснялся и робел каждый раз, когда туда наведывался. Ему казалось, да так оно, в принципе, и было, что туда приходят те, кто фехтует гораздо лучше него. А еще Жюлю казалось, что, когда он уходит, то над ним вовсю потешаются – что вряд ли было, конечно, правдой. Просто неуверенность в своих умениях, стеснительность и мнительность давали богатую пищу воображению. Но не ходить в зал он не мог, помня о словах Модены.
Постепенно робость и стеснительность проходили, техника Жюля, хоть и медленно, но все же совершенствовалась, и он сумел завязать несколько знакомств, которые очень рано было называть даже приятельством. Просто он знал посетителей зала, а они знали его.
А встретиться с Теодором де Ронэ все не получалось. То ли Жюль приходил не в те часы, то ли бретер куда-то уехал. Спрашивать Жюлю было неловко, и он решил подождать до конца лета, а потом, если шевалье де Ронэ так и не появится, все же нанести ему еще один визит. Жюль все-таки посетил рекомендованную бретером лавку и приобрел там книгу, чем вызвал негодование своего слуги, решившего, что молодой господин сошел с ума и тратит деньги на абсолютно бесполезные вещи. Книгу Жюль потихоньку читал, но многого не понимал и очень хотел обсудить ее с Теодором де Ронэ. Книга эта была собранием сочинений господина де Ронсара и торжественно занимала самую середину единственного колченогого стола в комнате Жюля.
Мартен вернулся довольно быстро, Жюль едва успел умыться и одеться. Вместе с пирожками к завтраку Мартин принес записку, которую передали «для господина де Бадремона». Жюль мог не читая сказать, что в ней было – приглашение на новое свидание. Так и оказалось. Подсчитав, что до назначенного в записке часа у него остается еще очень много времени, Бадремон решил его не терять и наведаться в фехтовальный зал.
Когда он вышел, утро было в самом разгаре и собиралось вскоре заканчиваться. Неудивительно: после ночных визитов Бадремон долго высыпался, восстанавливая потерянные силы. Почтенные дамы, как выяснилось, обладают порой неиссякаемым энтузиазмом.
Посетителей в зале было сегодня не очень много, но Жюлю и торопиться было некуда. Поздоровавшись с несколькими знакомыми, он устроился в уголке и решил понаблюдать и подождать, не понадобится ли кому-нибудь в качестве партнера.
Отредактировано Жюль-Сезар де Бадремон (2022-02-10 21:45:49)
