Замечательная девочка Эглантина, проводив шевалье де Ронэ в гостиную, первым делом доложила о госте своей хозяйке. Мадам де Бутвиль, облачённая в удобное домашнее платье, к тому времени успела поспать, почти сгрызть яблоко и вспомнить детали вчерашнего нападения. Из чего ею сделан был вывод, что обитателей замка надо предупредить, посланцу они вряд ли поверят, а значит, надо ехать самой. И пережить недовольство домашних - воспрепятствовать ей они, конечно, не смогут, но… И известие о приезде бретёра она приняла с досадой: сегодня встреча с ним радости не сулила. Эмили встала, поправила платье, пятерней пригладила растрепавшиеся кудри - причесываться долго, потрогала пальцем царапины на щеке, поморщилась и поспешила в гостиную. С Теодора в дурном настроении (а в его дурном настроении она не сомневалась) станется вломиться к ней в спальню, а злого Ронэ казалось куда безопасней встретить в гостиной.
- Я вовсе не хотела вас беспокоить, мадам Розье поторопилась! - выпалила она, появляясь на пороге.

- Бадремон? - опешила Эмили. - Лошади?.. Как жаль…
Теодор, к счастью, кажется, ругаться не собирался, и молодая женщина немного воспряла духом. Бог весть почему она боялась объяснений с бретёром, сознавая при этом, что ничего ему объяснять не обязана. - Жюль-Сезар хотел меня навестить? Это очень мило. Однако присядьте. Сейчас принесут вина.

Присаживаться Теодор не стал. Подошел вместо этого вплотную, опустил ладони на плечи молодой женщины. Щурясь уже совсем недобро.

– Навещать вас никто не хотел, душа моя. И меньше всего я. Но раз уж я тут… и мы с вами наедине… – он подался вперед, словно собирался ее поцеловать. И закончил с уже нескрываемой яростью: – Вы можете мне объяснить, что это за ночные поездки невесть куда невесть с кем в мужском платье?

Эмили невольно отшатнулась, сглотнув и испуганно глянув на бретёра.
- Нет! Не могу!
Ответ ее должен был прозвучать дерзко и твёрдо, а прозвучал как-то жалко, и мадам де Бутвиль разозлилась из-за собственного страха. В конце концов, это всего лишь Теодор, что он, бить ее станет? Людей полный дом, и вообще, она в своём доме хозяйка… Эмили вздернула подбородок, постаралась улыбнуться как можно нахальнее (чувствуя, что получается не очень) и тихо произнесла:
- Убери руки.

Бретер и не подумал подчиниться.

– Давенпорт?

На лице мадам де Бутвиль отразилось искреннее удивление:
- Что Давенпорт?

– Я знаю только одного человека, – объяснил Теодор, почти ласково сдвигая ладони вниз, к ее локтям, – которому настолько плевать на твою репутацию, чтобы вызвать скандал, вытащив тебя из дома на ночь глядя в мужском платье и в сопровождении невесть кого. И которого ты послушаешься. Оказывается, ты успела обзавестись еще одним таким же?

- Никем я не обзаводилась, - буркнула Эмили. - И не в «сопровождении невесть кого».
Её так и подмывало сказать, что человека, того, кто послал к ней Рошфора, и сам бретёр будет слушаться.

- А я тебе и не врала! - молодая женщина осторожно поерзала, попытавшись вывернуться из рук Теодора. «Скандал»! Мадам Розье вот-вот войдёт… Впрочем, Эмили подозревала, что достойная дама задерживается нарочно. Послала же она за Ронэ? Думает она что-нибудь предосудительное, нет ли, но, наверное, надеется, что бретёр сможет урезонить госпожу графиню… - Я тебе что-то говорила про друзей?
Рошфора все ещё не было, скорее всего, он все-таки нуждался в помощи, и с бумагами тоже надо было что-то делать. Теодор наверняка во всем этом разбирался лучше, и хорошо бы с ним посоветоваться, но когда он злой, как черт…

– Значит, не друг? – на этот раз бретер отвел руки, позволяя ей высвободиться. –Тем лучше, ты не будешь о нем жалеть. Кто это был, и почему ты с ним поехала?

Глаза Эмили округлились.
- Это в каком смысле «не буду жалеть»? То есть… Не вмешивайся, даже не думай!
Она осторожно отступила на шаг назад.  «Не будешь жалеть»! Драться он собрался, что ли? Только этого не хватало!

- Послушай... - Эмили отошла к столу. - Давай просто сядем и поговорим... Я понимаю, что ты злишься...
Теодор не заслуживал того, чтобы она ему дерзила, чтобы лгала — тоже, но это как получится... Ведь примчался спасать, по первому зову примчался... Самый верный друг, чтобы он ни говорил...
Она опустилась на стул.
- Но я должна была вернуться к ночи. Это случайность, что задержалась, это я тебе расскажу.
Про разбойников вполне можно было рассказать, даже нужно.

– Я не злюсь, – отрезал бретер. – И я не понимаю, о чем тут разговаривать.

К столу он, однако, подошел. Хотя присаживаться не стал. И в «случайность», судя по выражению его лица, не поверил.

- Ты же спрашиваешь. - Эмили постаралась ответить спокойно. - Это называется разговор.
Сидя смотреть на стоящего мужчину, особенно когда ты и так небольшого роста, очень неудобно, приходится все время задирать голову. Но и вставать ему навстречу было бы глупо.

Мадам де Бутвиль тоже в это время думала о Рошфоре. О том, что если он сейчас явится, наверняка что-то будет... А явиться он должен, потому что у нее документы.
- Обычная случайность. Я сама виновата. Мне надо было подождать, пока кто-нибудь сможет меня проводить, а я торопилась, знала, что здесь будут волноваться. Подумала, что конь у меня хороший...
Эмили рассказала о своей встрече с грабителями, стараясь не вдаваться в подробности.
- Ну... до утра я в лесу и была...

- Нет, что ты! -  Эмили не отняла рук. Она... скучала по Теодору, не желая признаваться в этом самой себе. - Ни капельки ничем не обидел! Вообще ничего личного. Я только сделала то, что от меня требовалось, и, как только стало опасно, мне велели уходить.
Она, разумеется, немного отступала от истины, опасно там было изначально... но ведь совсем немного отступила...
- Я сразу послушалась. Я вообще такая послушная, что самой противно, - молодая женщина кривовато улыбнулась. - Все в порядке.
Она все еще думала, что надо было все же попытаться помочь Рошфору, потому что... как-то нехорошо было, что она его оставила.

- Какую? - удивилась Эмили. - Ах, нет, я же не затем! Я только помогла.
Руки надо было отнять… Убрать хотя бы на колени, что ли… Хотя ничего страшного ведь в том не было, подумаешь, подержал за руки!
Когда Рошфор изложил ей свое дело, она правда ведь ни на миг не задумалась о награде. А могла бы просить, наверное... Сэр Джордж наверняка бы что-нибудь выторговал. Но ей то ведь ничего не надо! Разве чтобы Луи-Франсуа поскорее вернулся, и то... Вот сидит напротив Теодор де Ронэ, и она не должна ему радоваться, тем более, что он злится, а должна прогнать, а она руки свои не в силах у него отнять...

- Шере?- удивилась Эмили. - Нет, конечно. И не от...
Она на минуту замолчала, обдумывая. Теодор догадался... Ну что ж, он вообще умный. С другой стороны, нигде не было прямо сказано, что поручение от Ришелье. Могла ли она рассказать? Рошфор не говорил о тайне, но это подразумевалось... О том, что происходило в том доме, конечно, говорить нельзя. Но вообще, если бретер не будет беситься... Он бы, по крайней мере, мог дать совет...
- Не от... монсеньора, разумеется... Это было рекомендательное письмо. От человека,  в котором у меня нет причины сомневаться.
Молодая женщина слабо улыбнулась.
- Мне жаль, что тебе пришлось переживать. Если бы не эти дурацкие разбойники, ты бы и не узнал ничего.

Эмили хмыкнула: эта игра в загадки стала казаться ей забавной. Хотя, конечно, ничего забавного в этом не было...

- Почему мерзость? И зачем Кавуа рекомендательное письмо, я его и так знаю.

Она не поняла поначалу, что бретер решил, будто записка была от Кавуа, и представила Кавуа на месте Рошфора. Вот с кем она бы не поехала! Или поехала бы?..  Вот в дверь стучат, на пороге появляется Кавуа... Письмо ему, конечно, не нужно, он на словах объясняет ей... Чушь какая! Во-первых, Кавуа она боялась... Даже не то, чтобы боялась, а... робела. Как с Атосом. Хотя Атос был куда приятнее. Если, конечно, думать, что это слово ему подходит...  Во-вторых, Кавуа ни за что бы ей такое дело не предложил, потому что он такой же, как Теодор...