Давно уже Луи-Франсуа де Бутвиль не испытывал такого приподнятого, радостного настроения, как в тот день, когда злосчастная Ларошель и её окрестности остались наконец у него за спиной.  "Театр военных действий"! Кто бы ни придумал  это определение, оно  очень точно подходило к тому, что творилось в расположении королевских войск: сколько интриг, преступлений, приключений и веселых и мрачных произошло за те несколько месяцев,  что Бутвиль провел там!  Воистину, театр...
        Теперь всему этому можно было сказать "прощай"!  Правда, формальный отпуск был дан адъютанту герцога Ангулемского всего на три недели,  но ведь всем известно, что отпуск - понятие легко растяжимое,  и кто знает, не закончится ли утомительная осада гугенотского оплота за эти недели? Возможно,  из Байонны удастся направиться сразу в Париж?
        Впрочем, пока нужно было еще добраться до самой Байонны, а путь был неблизкий и совершенно неизведанный. Тем не менее, выезжая из Этре в компании любимой жены в её неизменном пажеском облике и верного (теперь уже можно было в этом не сомневаться) слуги, граф де Люз был весел и беспечен.  Он никогда еще не бывал в этих краях, но добрый отец Мартен снабдил его нужными сведениями на первый день пути, порекомендовал остановиться на ночлег у кюре в приморском селении Шатель-Айон - дальше этого прихода, в четырех с половиной лье от Этре, отец Мартен не бывал. 
         На хороших лошадях, с  запасом дорожной провизии, они могли бы, выехав около одиннадцати утра,  проделать намного  больший путь, но песчаная дорога шла по открытой местности, очень близко от берега, и мрачная осенняя погода с низко нависшими облаками и пронзительным ветром с моря  отнюдь не располагала к ночевке под открытым небом.  Поэтому рекомендация отца Мартена пришлась как нельзя кстати - уже в третьем часу дня  они спешились у крыльца маленького домика при столь же маленькой и явно очень древней церкви, вызвав некоторый ажиотаж среди местного населения, состоявшего преимущественно из рыбаков и их многочисленных семейств.

Местный кюре оказался человеком относительно молодым и, судя по наличию книг в его скромной обители, достаточно образованным; по-видимому, только крайне незнатное происхождение и отсутствие полезных связей привели его в этот забытый богом угол. Но отец  Бертело не унывал. Гостей он встретил с неподдельной радостью.
        -  Ах, господа, какое это радостное событие: принять  гостей в такое неприветливое время года! Заходите, располагайтесь, скоро будет обед... Мадлон отлично готовит, поверьте, на много миль окрест другой такой кулинарки не найдется!
        Если учесть, что в ближайшей окрестности вообще не было никакого жилья, можно было признать,  что кюре не слишком погрешил против истины. Мадлон оказалась расторопной, молчаливой и несколько угрюмой, как большинство пожилых женщин в рыбачьих поселках, но поданный ею обед оказался горячим, сытным и в меру посоленным, так что голодным и продрогшим путешественникам не на что было пожаловаться.
        Дом кюре был невелик: одна комната, служившая и спальней, и гостиной, и столовой, каморка, которую Бертело гордо называл "кабинетом", и кухня - вот и все. Лапен, пристроив лошадей под навесом во дворе, оценил диспозицию и выбрал себе место у большого очага, поближе к  соблазнительно кипящему котелку. Господа прошли в комнату. Отец Бертело, проявив поразительную деликатность, на расспрашивал пришельцев о них самих (возможно, в рекомендательном письме отца Мартена была просьба не делать этого), зато много и интересно рассказывал о своем приходе.
       - Вы видели, насколько мало здешнее селение, и живут здесь люди простые. Но представьте себе, что лет четыреста назад здесь кипела жизнь! Здесь находилась резиденция сеньора де Шатель-Айон, высился укрепленный замок, рыцари собирались на совет, на пиры...
      - Странно, - вставил слово Бутвиль, - подъезжая к вашему дому, мы ничего такого не заметили!
      -  И не могли заметить, увы, - вздохнул кюре. - Шатель-Айон поссорился с могущественным герцогом Аквитанским,  тот пришел сюда с войском, устроил осаду, и все кончилось весьма печально. - Замок был сильно поврежден, владельцы забросили его, переселились в другое место, а потом их род пресекся...  Но кое-что осталось, и, если не возражаете, я мог бы вам показать. Здесь идти совсем недалеко...
       - Мне было бы интересно, - искренне сказал граф, - но не знаю, как мой паж... Франсуа, вы найдете в себе силы совершить небольшую прогулку?
       [В пост внесены добавки. Действия Лапена согласованы]

Отредактировано Бутвиль (2016-01-13 11:03:47)

Если отцу Бертело и показалось странным, что знатный господин так заботится о своем паже, он ничем этого не выказал.  Ему самому возможность поделиться своими находками с людьми, явно больше понимающими в истории, чем местные рыбаки, была драгоценным подарком, и он не мог упустить такого шанса.
        - Ну что же, тогда предлагаю вам тотчас же и отправиться, - кюре встал из-за стола, подавая пример. - Погода у нас неустойчивая, может испортиться в любой момент, но я надеюсь, что мы успеем...
        - Прекрасно, - сказал Бутвиль и тоже поднялся. - Однако на мой взгляд, погода и сейчас не то чтобы хороша. Нам неплохо было бы захватить с собой флягу чего-нибудь горячительного, тогда и памятки старины будет приятнее осматривать.
       - Горячительного? - кюре понял это слово по-своему. - Разумеется, господин граф, Мадлон может изготовить прекрасный горячий напиток, весьма пользительный для здоровья, но на это нужно время...
       - Ничего страшного, - заверил его граф. - Пусть Мадлон  займется этим, а потом мой слуга нас догонит и доставит флягу. 
       Отдав соответствующие распоряжения Лапену, Луи-Франсуа надел шляпу, накинул плащ и следом за хозяином дома направился к выходу.

Идти действительно оказалось недалеко: не прошло и четверти часа, как кюре и его гости дошли до груды камней, которая издали казалась беспорядочной, а вблизи  можно было рассмотреть, что это остатки крепости, основательно разрушенной, заросшей бурьяном и мелкими, хилыми кустами. Осенний ветер тонко посвистывал в щелях,  над морем носились с противными воплями чайки,  а людей вокруг видно не было, хотя в полумиле от развалин, внизу, на краю узкого, как клин, залива, виднелись домики унылой деревушки. За домами темной полосой тянулся лес, уходя к горизонту.
          - Это люди так постарались или время? - спросил граф де Люз, окинув взглядом торчащий на высоту человеческого роста обломок стены.
          - И то, и другое, господин граф, - охотно пояснил кюре. - Можно ли сейчас представить себе, что Шатель-Айон был главным городом провинции Они? Что здесь был не только замок, но и городок, по нынешним меркам, может и небольшой, но оживленный, - один из немногих населенных мест в этом пустынном краю?
          - Ну, если кто-то вздумал этот замок осаждать, значит, он что-то значил и давал какие-то выгоды, - заметил Бутвиль. - Но стоило ли в таком случае его разрушать?
          - Да разрушили его вовсе не в те времена, - улыбнулся кюре, довольный, что у него есть ответ на этот вопрос. - Тогдашний сеньор был человек разумный, увидел, что не устоит перед герцогом Аквитанским, да и сдался. Все кончилось благополучно. Но спустя лет двести род этих господ прервался, и замок стал предметом спора между двумя рыцарями, матери которых были сестрами последнего из Шатель-Айонов. Один из них звался Рошфор, другого не помню, увы. Вот они, пока оспаривали владение друг у друга, его основательно повредили. А потом замок вообще забросили - времена изменились, ни в торговле, ни в военных делах эта местность уже никому не нужна была. Главным городом стала Ларошель, а тут одни рыбаки и остались. Вон деревенька, Бушулёр - живем, словно на краю света! Рыбу продать поблизости некому, а в других местах свой улов, правда, на мелководье устрицы водятся во множестве, и крупные! За ужином я вас угощу непременно, Мадлон должна принести... Ах, простите, отвлекся я! Местные жители  и растащили стены мало-помалу для собственных нужд - где в здешнем краю найдешь хороший камень, тесаный, к тому же ни везти издалека не нужно, ни платить за него! Да и природа свое взяла - здесь ветры бывают сильные, волны высокие, бьют в берег и подмывают его. За несколько веков городок заброшенный под воду ушел, потом и замок начал сползать. При моем предшественнике, ныне покойном, угловая башня рухнула, когда  мальчишки вздумали по ней побегать. Чудом спаслись! 
           - Франсуа, вы слышали? -  при слове "мальчишки" граф многозначительно глянул на своего "пажа". - Не вздумайте подходить близко к обрыву!

- Подземелья всенепременно имеются, - живо ответил кюре (похоже, он сам этим вопросом интересовался). - То, что в землю зарыто, сохраняется лучше, чем строения, над нею возвышающиеся. Взять хоть древнее кладбище: неподалеку от деревни есть могилы незапамятной древности, надгробия до сих пор видны, только надписей на них нет. А в крепости подземелья под всеми башнями должны быть.  Но входы тут делали почему-то не от земли, а со второго этажа, так что сперва подняться надо, вон, видите, слева от вас?
          Бутвиль посмотрел в указанном направлении; там возвышалась башня, наиболее отдаленная от края обрыва и потому сохранившаяся лучше других. К стене её примыкал, точнее, как бы вырастал из неё ряд ступенек, ведущих к дверному проему на высоте футов десяти над землей.  Еще фута на два возвышалась стена, но это и всё, что осталось от некогда импозантного донжона.
         - Видите, Франсуа, какая неудобная лестница? - заметил граф. - Ступеньки и узкие, и слишком высокие, и перил никаких. Подняться очень непросто.  Особенно с оружием в руках. Это делалось затем, чтобы  врагу при нападении создать наибольшие затруднения. А жители крепости спокойно поднимались.  Всё рассчитано!
         Он вспомнил, как в детстве лазил по развалинам, сохранившимся возле родового городка Монморанси, и почувствовал, что ему самому хочется взбежать по этим ступенькам и глянуть, что там внутри. Но при  священнике вдруг проснувшееся мальчишество  выказывать не хотелось.
         - Вот что значит человек военный! - восхитился отец Бертело. - Сразу скажет, что к чему! С большим удовольствием продолжил бы  прогулку, сударь, но  мне пора возвращаться домой: в это время положено проводить  час за чтением душеспасительных трактатов, согласно  предписаниям его высокопреосвященства кардинала Ришелье.  Вы не обидитесь, если я вас оставлю?
         - Ничуть, - улыбнулся Бутвиль. -  Мы еще погуляем, а вы, будьте добры, велите моему слуге принести нам сюда горячее питье - надеюсь, оно уже готово!

- Лапен, ты не перестаешь меня удивлять! - воскликнул Бутвиль, которого витиеватая речь слуги позабавила, и досада от того, что пришлось отвлечься от прекрасного занятия, прошла . - Ты знаком даже с древними греками? Отлично, при случае побеседуем еще на эту тему, в дороге всякий разговор уместен... А теперь мне любопытно узнать, понимаешь ли ты, где мы находимся, и почему этот замок построили именно так, а не иначе. Давайте же нам самое время воспользуемся лекарством мадам Мадлен и пойдем вниз, во двор - там есть немало интересного! Где же эта фляга, которую ты столь соблазнительно описываешь?