Кавуа бросил на мушкетера короткий взгляд. Можно было ответить резкостью, напрашивалось, но что-то он услышал в этой реплике. Может быть, вовсе не то, что подразумевал Атос.
Считаешь себя лишним - выйди и не спрашивай. А если спросил... "Хотите ли вы, чтобы я остался", - услышал пикардиец, и от этого привычная язвительность куда-то улетучилась.
Наедине с лекарем он оставаться точно не хотел, и не только потому, что опасался ему повредить, - как бы ни лгал самому себе.

- Молодому человеку может потребоваться помощь, - по интонациям Кавуа было ясно, что он испытывает некоторые сомнения и сам еще не определился. - Что скажете, сударь?

Это было обращено уже к юноше. Интересно, сколько ему лет. Ровесник Эжена? Младше?

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Можете мною располагать, - кивнул Атос. Говорил он это как будто бы молодому лекарю, но смотрел в этот момент на Кавуа. Теперь, разглядев рану как следует, мушкетер даже жалел о том, что король не отдал приказа сразу же отправляться к замку. Он бы и сам постарался как можно скорее расквитаться с тем, кто мог учинить подобное. – Командуйте.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Заметив, что капитан покачнулся, Атос слегка подался вперед – и, как тут же выяснилось, как раз вовремя, чтобы подхватить начавшего валиться на пол раненого. Хорошо, что лекарь не успел приступить к шитью, не то плечу досталось бы еще сильнее. Во всем остальном потеря сознания была даже на руку – всем, начиная с самого Кавуа, который благодаря этому был избавлен от лишних страданий.

- Держать так или лучше уложить? – Мушкетер вопросительно глянул на молодого хирурга. – Как вам удобнее?

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Удерживать человека, потерявшего сознание, в хотя бы частично вертикальном положении – чертовски хлопотное занятие. Мало того, что он удивительным образом сразу становится раза в два тяжелее, но обмякшее тело еще и выскальзывает из рук, норовя буквально стечь на землю. Атосу пришлось сесть рядом, перекинув себе через шею здоровую руку раненого, подпирая его плечом и крепко придерживая, чтобы капитан не заваливался ни вперед, ни вбок. Оставалось надеяться, что обморок продлится, пока хирург не закончит работу – и что Кавуа, если очнется раньше, не сочтет его врагом номер один и не попытается вырваться. Так тоже бывает.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

- Я не знаю, - скупо ответил Атос. – Скорее всего вчера вечером.

В последний раз он видел Кавуа два дня назад. Мог капитан угодить в плен сразу после их встречи? Да запросто. С другой стороны, продержаться два дня без перевязки…

- А крови...

Атос глянул на валяющиеся на полу окровавленные остатки того, что изображало бинты. Камзол и сорочка лежали тут же, и левый рукав и у того и у другого был распорот снизу доверху. И если на камзоле запекшаяся кровь была не видна, то здоровенное и уже побуревшее пятно на рубахе захватывало не только рукав, но и весь левый бок.

- Много, - подвел итог своих наблюдений мушкетер. – Впрочем, он и сам об этом говорил.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Голоса доносились издалека. "Он об этом говорил..." О чем говорил, кто?
Кавуа с трудом разлепил веки. Голова казалась тяжелой, все тело изрядно затекло. Тусклый свет не бил в глаза, это был приятный сюрприз. А вот пить хотелось смертельно, и такое знакомое, уже привычное чувство жажды окончательно привело его в себя.
Кто-то крепко держал его...
Пикардиец шевельнулся, пытаясь понять, кто и зачем, потом догадался повернуть голову. Атос, ну конечно!

- О, черт... - он откашлялся, возвращая себе голос. Какая длинная ночь.
И как хочется к себе в лагерь. Матерь божья. А ведь туда придется ехать. И, что характерно, в седле.

- Атос, я вам обязан... - по голосу непонятно было, шутит гвардеец или нет, но выражение его лица, пожалуй, к шуткам не располагало. Он больше не шевелился, позволяя себя поддерживать, но вскоре попытался выпрямить спину. Как только молодой человек закончил обрабатывать шов.

- И вам тоже, - это адресовалось уже ему. - Как зовут вас, юноша?
Это сейчас было важно.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Я уже мог убедиться, что оставаться в долгу вы не любите, - чуть усмехнулся в ответ Атос. Судя по тому, что пикардиец не только очнулся, но и попытался сесть прямо, дела были не так уж плохи. Хотя молодой хирург, со всей тщательностью зашивший рану, все же допустил одну оплошность: взять кружку у него Кавуа не мог, потому что здоровая рука у него была занята. Убедившись, что капитан держится сносно и вновь терять сознание не собирается, Атос принял ее сам и помог гвардейцу напиться.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)