После возвращения с войны рота вела себя прилично, словно растратив запасы предприимчивости и нежданно-негаданно обретя совесть. Но так же, как к зиме округляется кот, к концу ноября гвардия накопила новые силы, ленивое спокойствие сошло на нет и все вернулось в привычное русло.
Закончив утренний смотр, Кавуа вернулся к себе и некоторое время работал с бумагами, отвечая на письма и размышляя о вчерашнем визите миледи. Размышления перемежались приятным и непривычным предвкушением - через несколько дней должна была приехать жена. Парижский особняк обещал ожить и снова превратиться в дом, и Кавуа то и дело пытался представить себе, как это будет.
Она писала из поместья, но присутствие жены пикардиец предпочитал всем на свете письмам, даже самым нежным. Ей понравились собаки, она просила разрешения привезти щенка, и он запретил - чувствуя себя тираном. Он так редко отказывал Франсуазе, что все запреты можно было пересчитать по пальцам. Но пикардийскому волкодаву не место в городском доме, вырастет - и счастлив не будет никто, ни пес, ни хозяева.
Приложив некоторое усилие воли, Кавуа вернулся к делам насущным.
Он предполагал, как воспримет Ришелье известия о потерянной бумаге, и потихоньку начинал сочувствовать миледи. Совсем не та новость, которую следовало скрывать от монсеньора. Да еще так долго.
Если документ не удастся найти и вернуть, кардинал должен узнать обо всем. Хотя бы для того, чтобы внезапное появление открытого листа в чужих руках не стало для него сюрпризом. То, что бумага до сих пор не всплыла, не радовало. Такие документы приберегают либо для себя на крайний случай, либо для серьезного удара по автору. И да простит миледи... Хотя нет. Не простит.
Кавуа вздохнул. Одним врагом больше, одним меньше. Из нее выйдет опасный противник, но ведь у него не бывало других.
Но сначала следовало найти бумагу. Если это еще возможно.
Записку с просьбой о встрече он отправил мушкетеру еще вчера, выбрав для разговора фехтовальный зал из тех, которые не пользовались особой любовью ни мушкетеров, ни гвардейцев. И теперь, сообщив лейтенанту, что собирается скоро вернуться, Кавуа направился туда.
Подаренный монсеньором конь, андалузец умопомрачительных статей (когда капитан его в первый раз увидел, только и смог, что остолбенеть и тихо уточнить: "Мне нужно убить кого-нибудь?..") в парижскую грязь ступал с характерной испанской брезгливостью, но до зала домчал быстро. Вышло бы еще быстрее, если бы не кареты и прохожие. Кавуа то и дело вспоминал Ларошель, где по улочкам и дорогам действительно можно было летать.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

К тому времени, как пикардиец добрался до фехтовального зала, пошел снег, и плащ пришлось отряхивать у входа. А в зале ждал сюрприз. В дальнем углу, возле манекена, деловито работал дю Брон. Они обменялись кивками и Кавуа подумал, как это некстати. Если он задался вопросом, с чего это гвардейца сюда занесло, тот наверняка задумался о том же - что капитан забыл в небольшой и второсортной фехтовальной школе.
Избавляясь от плаща и шляпы, Кавуа поискал взглядом Атоса. Мушкетер уже с кем-то фехтовал, и на это стоило посмотреть. Со стороны бывают заметны такие нюансы, которые не подметишь, находясь в том же бою. И потом, ему просто нравилось, как земляк двигается. Четкость, скорость, изящество школы.
Кавуа в который раз не без горечи подумал о несовершенстве этого мира. Атос служил у Тревиля (который отчаянно интриговал против Ришелье), считался одной из лучших шпаг полка (если не лучшей), и можно было не сомневаться, что однажды им придется снова встать друг у друга на пути. И может быть, это случится уже сегодня.
Дружба солдат противоборствующих лагерей.
Кавуа усмехнулся.
Интересно, для чего мушкетеру бумаги миледи... Некрасивая история, но все политические игры жестоки запредельно.
Когда противник Атоса, тяжело дыша, опустил рапиру, Кавуа кивнул мушкетеру:

- Не теряете время зря? Отличный бой.

Капитан выглядел мрачным. Грядущий разговор обещал быть скорее неприятным, чем дружеским. В шанс решить дело миром Кавуа почти не верил - не того калибра бумага, не те ставки, но как жаль, черт. Как жаль...
Но - может быть?..

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Понимаю ваше недоумение, - едва заметно усмехнулся Кавуа. - У вас есть враги, Атос. Я не хотел бы, чтобы вас выследили у моего дома, а после вчерашнего визита исключать такой поворот дела не могу.

Он говорил очень тихо, и со стороны могло создаться впечатление, что дворяне просто обсуждают условия будущего поединка.

- Зная предприимчивость вашей Четверки, я мог ждать чего угодно. Только не того, что ко мне придет красивая женщина и попросит принести ей вашу голову.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Я понял, вы ссоритесь только с голубоглазыми блондинками, - невесело пошутил Кавуа. - Представлять вас жене можно без опаски...

Он сделал короткую паузу, во время которой выбрал со стойки рапиру поприличнее. Хороших клинков здесь не было. Но даже из худшего можно выбрать лучшее.

- Значит, она сказала мне правду, - заметил капитан, вернувшись к мушкетеру. - Отвечая на ваш вопрос... Я не люблю скоропалительных решений. И еще не до конца разобрался в происходящем.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Я действую только в интересах монсеньора и своих собственных, - улыбнулся Кавуа и отсалютовал партнеру рапирой. - Ваша смерть пока не нужна ему и совершенно не нужна мне, я вообще предпочел бы видеть вас в рядах своей роты.

- Представляю, как бы меня там приняли! – рассмеялся Атос. – Благодарю за лестное предложение.

Он тоже отдал салют.

- Надеюсь, вы все же сообщите мне, когда примете решение насчет моей головы?

- Вы шутите? - Кавуа приподнял бровь и начал с одной из простых классических атак. Вышло почти лениво.

- Зря вы так думаете, Атос. Вы пользуетесь заслуженным уважением...

Этот разговор они начинали не в первый раз - с известным результатом, но пикардиец помнил, что вода камень точит. К сожалению, сегодня они встретились по иному поводу, и дольше тянуть не стоило.

- Что вы натворили, Атос? Вам грозит эшафот?

Ни о чем подобном Кавуа не слышал, но ведь и был не всеведущ.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

Похоже, они с миледи были давно знакомы. Кавуа не смог бы сказать о леди Винтер ничего подобного - просто не знал.
Из осведомленности мушкетера можно было сделать несколько выводов.

- Бумага, которую вам удалось у нее забрать, еще у вас?

Если бы напротив стоял не Атос, Кавуа не рассчитывал бы на честный ответ, но этот человек не стал бы врать. Он мог не ответить, но не солгать.

Атос колебался не более нескольких мгновений. Бумага. Конечно. Тот самый открытый лист, который Арамис выпросил у него, обещая вернуть через месяц – и, к слову сказать, так и не вернул, а Атос не стал напоминать.

- Нет, - глядя прямо в глаза капитану, ответил он. – Ее у меня больше нет.

Кавуа прищурился, снова пробуя защиту мушкетера. Все-таки не для себя он добывал документ. И это было хуже всего.
Тревиль?..

- Это опасная вещь, Атос. Несмотря на все выгоды, которые она сулит.

А если не Тревиль?..

- Более опасная, чем способ, которым вы ее получили.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- В это легко поверить, - усмехнулся Кавуа, переводя бой на низкий уровень. Уничтожить Атоса можно было намного проще. Для этого не требовалось выдавать такие листы. Нет, дело было в чем-то другом... И не была же леди Винтер убийцей? Да еще таким убийцей, которому нужна подстраховка на случай провала?
Или была?
Задумавшись, пикардиец чуть не пропустил укол.

- Что вы с ней сделали? С бумагой?

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Мой бог, за что? - Кавуа обозначил обманный маневр с уколом в голову и тут же коварно шагнул в сторону, чтобы ударить уже оттуда. В лучших традициях дестрезы.

- Но я хотел бы знать, где этот документ. И если он не нужен лично вам... В чем я несколько сомневаюсь... Может быть, даже выкупить его. Или обменять. Я понимаю ценность этой бумаги для иных ваших знакомых. И если она уже у них, мое предложение бессмысленно. Тревиль ни за что не выпустит ее из рук.

В то, что лист у Тревиля, Кавуа тоже не слишком верил. Если и был, достойный капитан мог уже несколько раз передать его; на это косвенно указывали и слова Атоса.

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)

- Да, - немедленно согласился Кавуа. - Если сожжете его лично вы.

После ухода миледи он некоторое время размышлял о том, для какого задания мог быть выдан такой документ, но гадать можно было до второго пришествия.
Сам он таких бумаг никогда не получал. И ему, пожалуй, в голову не пришло бы просить.
Зачем?

- А что касается третьих рук... Если это случилось, вы не откажетесь назвать мне обладателя этих рук?

Подпись автора

Откуда эта стрельба, дым и дикие крики? А там как раз обращают внимание высшего общества... (с)