Г-жа д'Андиже мысленно кивнула самой себе. С г-жой де Лавальян можно было говорить серьезно. Нет, не то чтобы г-жа д'Андиже ожидала, что ее гостья возмутится или начнет ей доказывать правоту мироустройства, но это новое подтверждение ее выводов не могло не радовать.

- Господин де Шансье, - уже без обиняков сказала она, - прибыл сюда в поисках людей, которые согласились бы разделить с ним расходы и доходы одного весьма выгодного предприятия, которое даже язык не повернется назвать торговлей. В конце концов, разве не занимаются тем же самым даже самые благородные испанские идальго?

Это был самый веский аргумент в ее арсенале. И до сих пор она и ее супруг опробовали его только на людях своего круга. После ночного разговора предприятие должно было расшириться, и г-жа д'Андиже, сама даже не зная почему, видела в нынешнем разговоре первую ласточку этого расширения – как если бы г-жа де Лавальян принадлежала к дворянству шпаги, а не к дворянству мантии. Было в ней что-то такое… неуловимое. Но нет, глупости. Не по любви же она замуж вышла!

Г-жа д'Андиже не могла не улыбнуться, увидев, насколько живой отклик пробудили в г-же де Лавальян ее слова. Да разве и сама она, услышав от мужа, зачем приехал из Новой Франции г-н де Шансье, не пришла тоже в восторг – и ведь не по одним только меркантильным соображениям?

– Я расскажу вам, сударыня, – тихо, но очень серьезно сказала она, – но сперва вы должны обещать мне, что никому об этом не расскажете. Даже вашему мужу… в особенности, ему.

Произнеся эти слова, г-жа д'Андиже затаила дыхание. Не очень достойно убеждать жену хранить что-то втайне от мужа, но г-на де Лавальяна они посвящать в происходящее не хотели – ни она сама, ни г-н д'Андиже – слишком очевидно было, что он как раз – человек совсем неподходящий.

Именно этот ответ окончательно убедил г-жу д'Андиже – одной своей простотой и деловой краткостью. Г-же де Лавальян явно не слишком нравилось поставленное ей условие, но спорить она не стала – просто приняла предложенные ей правила игры, и это не могло не прийтись по сердцу дочери негоцианта.

– Господин де Шансье – вы обязательно должны попросить его самого рассказать эту историю, он сделает это гораздо лучше чем я – он спас жизнь этому индейцу, господину Деганавиде. Он сам говорит, что это так получилось и любой поступил бы точно так же, но я уже успела немного его узнать – он просто хороший человек. А господин Деганавида, он… – г-жа д'Андиже понизила голос до шепота, – он вождь своего племени, хранитель всех его секретов. И он поведал своему спасителю то, что не знал до сих пор ни один белый человек. В Новой Франции тоже есть золото.

По телу г-жи д'Андиже пробежала дрожь. Золото! Это было так правильно, так очевидно! В Новом Свете было золото, много, об этом знали все, но до сих пор все оно доставалось Испании.

К счастью для всех заинтересованных в этом разговоре лиц, г-жа д'Андиже не могла заглянуть в мысли своей собеседницы, потому что она несомненно была бы разочарована. Тяга к приключениям была ей самой совершенно несвойственна и, знай она, что ее, а не жажду обогащения, пробудил в мнимой г-же де Лавальян ее рассказ, она встревожилась бы — на восторг, в отличие от жадности, положиться нельзя. Но г-жа д'Андиже никакими сверхъестественными особенностями не обладала и сидевшую перед ней молодую женщину знала слишком плохо, а потому даже приняла ее ответ за естественную сдержанность здравомыслящего человека.

- Не сделать, конечно, - понимающе ответила она, - но если вы пожелаете войти в дело — в строжайшей тайне, разумеется...

Г-жа д'Андиже еще раз взглянула на платье своей гостьи и снова пришла к тому же выводу. В отличие от своего супруга г-жа де Лавальян была одета почти роскошно, а ведь это было только дорожное платье.

- Вам известно что-нибудь о компании ста участников? – спросила г-жа д'Андиже и, не дожидаясь ответа, продолжила, справедливо предполагая, что столь юной девице вряд ли раньше могли быть интересны подобные начинания: - Вы знаете, конечно, что у его величества, даруй ему Господь царствовать долгие годы, имеется некая заинтересованность в том, чтобы французские владения в Новом свете расширялись и приносили пользу? Около года тому назад некоторые люди, весьма достойные люди, порешили объединить свои усилия для этой благородной цели. Снарядить в Новую Францию несколько кораблей с припасами для колонистов и… ну, в общем, тем, что там было нужно. И за это они получили от его величества право на торговлю там. Это должно было быть очень хорошее дело, если бы не вмешались проклятые англичане. Вот. И г-н де Шансье приехал из Новой Франции с тем, чтобы исправить эту возникшую несправедливость. Он предполагает возвратиться туда с новым кораблем, который отвез бы туда столь необходимую помощь для колонистов, а назад привез бы золото, о котором рассказал ему его друг. Но корабль, сударыня, это такая дорогая вещь, а ведь нужен еще и эскорт, проклятые англичане никак не успокоятся! Поэтому он ищет себе компаньонов, которые разделили бы с ним расходы и, разумеется, доходы. Он обещает не меньше двухсот процентов прибыли, сударыня, но я вам честно скажу, он в таких вещах явно не разбирается, это будет гораздо больше. Ну и дело-то само по себе славное и благородное. Г-н д'Андиже сам будет в этом участвовать. Мой брат, конечно, тоже поучаствовал бы, но г-н де Шансье, он… он не желает… он считает… он сказал, что это дело для дворян только.

Г-жа д'Андиже вздохнула. Она дала мужу слово ничего брату не рассказывать и искренне об этом жалела.

Г-жа д'Андиже отчаянно замахала руками и затрясла головой.

- Сударыня, умоляю, сударыня, помните: вы обещали молчать! Это будет очень плохо, очень неправильно. «Компания ста участников» — это же еще и господин кардинал. Сразу начнутся интриги какие-нибудь политические, ведь столь многие желают ему зла. Или наоборот. И кто-нибудь сразу захочет это наше предприятие использовать в своих целях, ведь господину герцогу де Монморанси не очень понравилось, наверное, что не он теперь торговлей с Новой Францией ведает. И представьте себе, что будет, если он об этом услышит. Что союзник, что противник — лучше без него.

Был еще один скользкий момент, но о нем г-жа д'Андиже решила сейчас не упоминать. «Компании ста участников» принадлежала монополия на торговлю с Новой Францией, и внезапное вмешательство посторонних могло прийтись ей не по вкусу. Г-н д'Андиже и г-н де Шансье были уверены, что смогут решить этот вопрос. Г-жа д'Андиже верила в деловые способности своего мужа, но подробности он ей не рассказывал, и поэтому она предпочла не смущать покой г-жи де Лавальян лишними подробностями.

- И потом,- закончила она, - дворяне, которые познатнее, они могут решить, что это торговля, понимаете? И тогда всем нам, тем, что не такие спесивые, может прийтись плохо.

Г-жа д'Андиже покивала с мудрым видом. Вообще-то она тоже считала, что ее собеседница слишком молода, чтобы что-то решать, но сложившееся положение дел не оставляло ей выбора. Вот вольно же было г-ну д'Андиже запереть своих непрошенных гостей!

- Рано или поздно, сударыня, надо перестать быть слишком молодой. Когда мой батюшка заболел... - она вздохнула и сменила тему. - Вы могли бы с кем-нибудь посоветоваться. С вашим собственным батюшкой, например, не разглашая подробностей. Но это решение может быть только вашим. С нами, женщинами, это тоже случается. Если, конечно, господин де Лавальян не... - Г-жа д'Андиже перебрала в уме несколько вариантов и наконец решительно закончила: - Если он будет вести себя разумно.

Отредактировано Провидение (2016-05-31 17:56:05)

Г-жа д'Андиже несколько мгновений помолчала, переваривая услышанное. Если у г-жи де Лавальян не осталось родственников, и вместе с тем она одета столь явно лучше своего мужа и столь же явно привыкла им верховодить, то вывод можно было сделать только один: покойный отец г-жи де Лавальян не просто оставил ей свое состояние, а позаботился о том, чтобы ее муж не мог им распорядиться. Могла ли она, однако, распоряжаться им сама? Так или иначе, дать добрый совет г-жа д'Андиже никогда не отказывалась.

- В этом случае, - с подкупающей искренностью сказала она, - послушайте, что я вам скажу. Это хорошее дело, очень хорошее. Такое раз в жизни бывает, и то не у многих. Мы вкладываем девять тысяч ливров. Это три доли – для нас и для нашего мальчика. Но я знаю, что господин де Рунди приобрел шесть долей, даже за свою тетушку. Да и сам господин де Шансье вложил все свое состояние, чтобы задаток за корабль внести. Долей двенадцать еще осталось, но они быстро уходят. Так что с неделю у вас, наверное, будет, а дальше… Да, я думаю, неделя будет.

В голосе г-жи д'Андиже явственно прозвучало сомнение. Все-таки будет очень обидно поманить эту милую молодую женщину призраком богатства, а затем быть вынужденной ей отказать. Не настолько неприятно, чтобы г-жа д'Андиже готова была отдать ей свою долю, разумеется.