После эпизода Все зло от книг – подтверждение гипотезы. 12 декабря 1628 г., Шатору
Отредактировано Провидение (2018-03-27 22:24:58)
Французский роман плаща и шпаги |
В середине января Французскому роману плаща и шпаги исполнилось 17 лет. Почитать воспоминания, связанные с нашим пятнадцатилетием, можно тут.
Продолжается четвертый сезон игры. Список желанных персонажей по-прежнему актуален, а о неканонах лучше спросить в гостевой. |
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды: |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1628 год): Мантуанское наследство » Вина - женского рода, позор - мужского. 12 декабря 1628 г.
После эпизода Все зло от книг – подтверждение гипотезы. 12 декабря 1628 г., Шатору
Отредактировано Провидение (2018-03-27 22:24:58)
Проводив унылым взглядом уходящих молодых людей, г-н де Лекур испустил глубокий вздох и укоризненно посмотрел на дочь. Тревога за сына боролась в нем с гордостью - при том, как вел себя наемник, у Этьена не оставалось выбора, но долго ли мальчик выстоит? Разумеется, фехтовать его учили, и сам отец, и мэтр Вентур, но… почему он не отправил сына служить его величеству, как подобает всякому дворянину? Тогда и у Софи приданое было бы получше, не сговаривался бы он со всякими Берседами…
- Он… он тебя… совратил, дитя мое? - спросил Лекур, стараясь не глядеть на дочь и все равно неудержимо краснея. Не так, конечно, должен разгневанный отец требовать ответа у падшей дочери, но Лекур был глубоко несчастен, совершенно выбит из колеи обрушившимся на него двойным, а то и тройным унижением и, смутно осознавая, что у злоязыкого наглеца просто не было времени соблазнить Софи, все же не находил для себя иного объяснения ни поведению дочери, ни поступку Берседа. - Что… ну. Что случилось?
- Нет, отец, - отвечала, краснея, Софи - она и подумать о таком не могла, - нет, он не..ничего такого не было... Он не соблазнял меня...И был очень вежлив... Правда, иногда он меня смущал... тем, что говорил... и стихами... Но ничего не случилось. Я ушла, но забыла книгу, а шевалье меня догнал, сказал, что я оставила... И тогда мы и встретились с..с месье де Берседом...
И про книгу я уже не помнила. А месье де Берсед... он стал приказывать мне, чтобы я с ним пошла, и был груб, и я сказала, что не пойду с ним. Тогда он разозлился и закричал, что расторгает помолвку... А потом мы встретили Этьена... - Софи тяжело вздохнула - этот рассказ, немного сбивчивый и испуганно-взволнованный, дался ей нелегко. Практически всё в нём было правдой, Софи только лишь опустила подробности.
Девушка опустила глаза и лишь чуть сильнее прижала к себе книгу, словно боясь, что кто-то ее отнимет у неё. Она сидела всё так же, чуть склонив голову, с печально-задумчивым выражением на лице, просто ожидая слов отца, понимая, что наказание будет строгим...
Г-н де Лекур с отвращением посмотрел на томик в руках дочери, а потом наморщил лоб. Что-то смущало его, и было то не запоздалое понимание, что следовало бы ему обращать больше внимания на то, как Софи проводит время и что читает. Что-то с этой книгой…
Тут Лекур спохватился, что думает он не о том. Жаклин, которая рассказывала еще сбивчивей Софи, сказала, что наемник этот за Софи пошел, приставал к ней и ничего не слушал, а г-н де Берсед все неправильно понял и расторг помолвку - прямо посреди улицы и кричал при этом едва ли не на весь город. Лекур почти услышал ставший визгливым голос горничной - «…так, что прям небо на землю валилось».
Он огляделся в поисках Жаклин, но той не было - она явно успела в какой-то момент тишком выскользнуть из комнаты. Будь Лекур поспокойнее, он бы только вздохнул с облегчением, что у этой безобразной сцены не было еще одной свидетельницы, но сейчас его беспокоила одна только Софи и ее рассказ.
- А господин де Берсед, - осторожно спросил он, - он… почему хотел, чтобы ты с ним пошла? И… куда?
Не складывалась, ну вот совсем не складывалась у него эта история - и грубый ни с того ни с сего г-н де Берсед, и книга, которую этот Ронэ отдал Софи на добрую память, и эти ужасные, оскорбительные слова - «даже с доплатой».
- Я..я думаю, он хотел увести меня от шевалье. Когда мы встретились с ним, он..господин де Берсед сказал, что как раз собирался идти к нам, но я ему не поверила, я полагаю, он так нарочно сказал. Хотел, чтобы не шевалье, а он сам проводил, наверное... - Софи могла лишь догадываться, предполагать, не могла же она читать мысли. Голос звучал неуверенно, но уже не так испуганно; Софи больше всего боялась того, что отец запретить ей читать, запрёт её дома, и тогда...нет, этого девушка бы не выдержала...
Девушка обратила внимание, как отец смотрит на книгу в её руках, и подумала, что никому её не отдаст, потому что это был как бы подарок но него, от шевалье, в которого она влюбилась; ей казалось, что книга ещё хранит тепло его рук... Не сама книга была важна, нет, но она напоминала Софи о том, кто пленил её сердце...
Г-н де Лекур никогда не полагал себя великим прозорливцем, но столь глубокое впечатление произвели на него манеры шевалье де Ронэ, что рассказ дочери лишь усугубил его сомнения. Если этот наглец вел с Софи так же, как он вел себя в этой самой гостиной, стремление г-на де Берседа самому проводить невесту было более чем понятно… а она, бедное дитя, даже не поняла, конечно, сколь предосудительно было поведение бретера.
- Дорогая моя, - запинаясь, пробормотал Лекур, - но… Нет, это ужасно! Ужасно! - в голосе его зазвучали истерические ноты. - Чтобы моя дочь, дочь моей дорогой Анны, могла настолько не понимать!..
Вскочив, он заметался по гостиной.
- Софи, Софи, ну в самом деле! Это же твой жених, выбранный для тебя мной, твоим отцом! С одной лишь заботой о тебе! Он мужчина, он старше, он почти твой муж - почему ты стала ему возражать? - он пнул ни в чем не повинное кресло, и то, задетое таким обращением, жалобно взвизгнуло, прочертив на деревянном полу неровную черту. - Этот шевалье де Ронэ, который, может, и не шевалье даже! Он же дурной человек, наглец, невежа! Молчи, я все знаю! Все! Он хотел избавить тебя от дурного общества, господин де Берсед! А ты! Ты решила, что ты лучше знаешь? Ты, почти еще ребенок, невинная девушка! Откуда это в тебе, это упрямство? Из книг этих, которые ты читаешь? А ну дай сюда!
Окончательно выйдя из себя, Лекур повелительно протянул руку за книгой.
- Отец, - в глазах девушки, всё это время державшейся твёрдо, появились слёзы, - отец... - Софи ещё сильнее прижала книгу к себе. - Книги здесь ни при чём..Нет, я не отдам... - возразила отцу Софи, сама удивляясь собственной смелости. Софи отступила на несколько шагов, отрицательно качая головой.
- Нет..послушай, отец, прошу тебя... Не говори так о шевалье де Ронэ! Как ты можешь! Он - истинный дворянин, а ты так оскорбляешь его! Этот месье де Берсед...он сам был всему причиной - неужели он не мог не затевать ничего на улице, при людях? Неужели не мог просто прийти к нам и поговорить, мы могли бы объясниться и ничего бы не было... Я...возражала..он..шевалье.. - девушка запуталась и остановилась, подняла на отца полные слёз глаза. Голос ещё сохранял некоторую уверенность и спокойствие, она не кричала и старалась не плакать.
- Ты ничего не знаешь, отец! Ты не видел, как всё происходило... Я не люблю своего жениха, и тебе это известно; это месье де Берсед, а не шевалье, нанёс оскорбление мне и всем нам, расторгнув помолвку! - Софи, как бы наивна и доверчива ни была, понимала, в чём дело: разрыв помолвки - это скандал, это слухи... "Где же Этьен? Где он? Не случилось ли чего?" - подумала Софи о брате, который вышел вместе с шевалье и который мог бы её сейчас защитить.
- Причём здесь книги, отец? Это романы, поэмы, стихи, только и всего. Что в них может быть такого..неправильного? - Возможно, не потребуй отец у неё книги, она бы послушала его, бросилась бы к отцу, прося прощения и обнимая его, как когда-то раньше, как в детстве, просила бы объяснить, что она сделала не так, обещала бы исправить и так не делать... Но не сейчас.
Отдать подарок (а Софи только того не сказала, что эту книгу она не купила сама, что, смущённая стихами шевалье, выбежала из лавки, забыв про неё, а потом шевалье догнал её и сказал, что она забыла; таким образом, это было как подарок) от того, в которого она влюблена - нет, ни за что! Софи не собиралась так просто отдавать книгу, с которой у неё были связаны самые сладкие воспоминания, от которых она вся пылала... Вот он, шевалье, подходит к ней сзади, и, склонившись, читает стихи из этой самой книги...а потом что-то говорит о поцелуе... Вот он в гостиной, здесь, подходит к ней - "на добрую память, мадемуазель..." Не будь рядом брата и отца, она ответила бы по-другому, нежели "Благодарю, шевалье...". И она случайно касается пальцами его руки, и трепет охватывает её от этого прикосновения... И вот это всё - отдать?! Никогда!..
Лекур, напрочь не ожидавший отпора со стороны дочери, оторопел, растерянно уставившись на книгу, которую Софи так страстно прижимала к груди, и, не будь его приказ вызван всего-навсего раздражением, непременно задумался бы о причинах столь необычного для молодой девушки поведения, а затем и заметил бы, может быть, как отчаянно она вступилась за того, кого он полагал ее обидчиком. Но, ведомая то ли чувством, то ли наивностью, Софи сделала все в своей страстной защитительной речи, чтобы раздражение ее отца перешло в настоящий гнев, целью которого стала уже она сама.
- Вот как? Вот как, мадемуазель? - вскричал глубоко уязвленный Лекур. - Так вам не подходит супруг, которого я вам выбрал, вы знаете лучше? Может, тогда и вправду вы сами повели себя так, что господин де Берсед вынужден был отказаться от брака? Вам больше мил этот наглец, этот оборванец, который, после того, как вы себя вели, не возьмет вас даже с доплатой? Моя дочь, неужели это моя дочь, боже всемилостивый, утратив всякое представление о девичьей скромности, поступает так, что я не смею даже верить боле, что жених, расторгший помолвку с нею, нанес мне оскорбление! Да, мадемуазель? Вы уже решили сами, вам больше подходит обитель чем законный брак? Потому что, видит Господь, я отправлю вас в монастырь, прежде чем допущу, чтобы вы позорили мое имя!
К этому моменту он и сам уже уверился, что г-н де Берсед не мог пойти на столь серьезный шаг без веских на то причин, и от первоначальных его намерений самолично потребовать от того объяснений не осталось и следа.
- Отец, умоляю вас, прошу... - Софи уже не могла сдержать плача. - Я ничего не понимаю, отец! Я совсем запуталась... - девушка уже не могла сдержать себя, эмоции взяли верх, и она заговорила - прерывисто, путаясь в словах:
- С-скажите мне, что я сделала не т-так.. Ш-шевалье не наглец...он н-не сделал ничего н-нед-достойного... Я не л-люблю м-месье де Б-берседа...п-простите, от-тец... - всхлипывая, едва могла продолжать Софи, - я...в-влю...вл-люб... - здесь речь её прервалась, и она заплакала.
Будь Софи в этот момент не столь расстроена, контролируй она свои эмоции, - она бы ни за что не призналась отцу, но сейчас слова вырвались сами, помимо её воли. Отец был сердит, зол на неё... А раньше, он хоть и сердился, но никогда так не кричал. И Софи было очень больно. Она чувствовала, что сама виновата, теперь понимала, что нужно было сразу уйти тогда и ничего бы и не было, но... Почему же тогда не ушла? Или всё-таки в книгах пишут правду? Неужто это возможно - вот так, внезапно, неожиданно... Может быть, отец прав? И она превысила предел, перешла границы достойного девушки поведения? Слёзы текли из глаз по красным щекам, Софи едва дышала, инстинктивно она схватилась за спинку стоявшего рядом кресла, чтобы устоять...
В этот момент дверь гостиной отворилась, и вошёл Этьен, в плаще и со шляпой в руках. Он остановился, ласково посмотрел на сестру и ободряюще кивнул ей, и после подошёл к отцу. Видел ли юноша, что сестра его чуть ли не на грани обморока? Скорей всего, нет - Софи хоть и плакала, но ещё держалась, ещё у неё были силы.
Этьен уже догадался, что произошло в его отсутствие, увидев плачущую Софи и разгневанного отца. Может быть, сейчас был не самый лучший момент, но это было необходимо. Уехать, не предупредив отца, он не мог, а потому решительно и твёрдо обратился к отцу:
- Отец, я поеду к месье де Берседу, я должен поговорить с ним и всё прояснить. Я хочу услышать, что он расскажет и как это совпадёт с рассказом Софи. Я надеюсь, что, как дворянин, господин де Берсед не станет лгать и скажет мне правду, какой бы она ни была. Я верю Софи, но не могу составить полную картину лишь из её слов. - о шевалье Этьен решил не упоминать. - Не думаю, что сильно задержусь..
"Милая Софи, не плачь, слышишь - не плачь. Я всё узнаю, я найду обидчика, я выясню, кто виноват". - Какие бы подозрения ни были у Этьена, он не хотел высказывать их, пока не будет знать точно, ибо подозревать дворянина - значило обидеть его. А вдруг это просто его предположения, и ничего более? Возможно, Этьен таким образом хотел надеяться на лучшее, оправдать сестру, но больше всего ему хотелось знать правду, и вот тогда он и решит, что делать дальше.
Водопад слез совершенно обезоружил Лекура, и он, пробурчав что-то невнятное, торопливо отступил в оконную нишу и отвернулся, приняв позу, от которой так и веяло долготерпением. Возвращение сына позволило ему отказаться от не приносившей успеха тактики, и он тут же вернулся в середину гостиной.
- Вы поедете? - изумленно переспросил он. - Вы? Сын мой, вы не учли, сдается мне, что я еще не сошел в могилу, как бы ваша сестра того ни добивалась! Договаривался с господином де Берседом об этом браке именно я, мне и подобает обсудить с ним, что произошло. И здесь, в этом доме! Если у него хватило отваги устроить скандал посреди улицы, то у него хватит ее и для того, чтобы повторить мне в глаза, что он… он…
Тут некоторое замешательство отобразилось на лице г-на де Лекура, обнаружившего, что ему не хватает приличных слов для описания своего негодования.
- Вот, вы только взгляните, - раздраженно проговорил он вместо этого, кивая в сторону Софи. - Мадемуазель изволила мне сообщить, что она не любит господина де Берседа и не желает становиться его женой. Да как ты не понимаешь, черт возьми, что если ты не выйдешь замуж - за него или за этого наглеца, немедленно, то весь город будет считать, что ты… что ты…
Лекур всплеснул руками, не в силах облечь в слова свои опасения.
Отредактировано Провидение (2018-03-28 00:11:32)
- Отец, зачем вы так говорите о Софи! Откуда вам могли прийти подобные мысли? - "Отец не переносит слёз, - подумал юноша, - и специально или нет заплакала Софи, отец, кажется, растерян". А вот Этьену успокоить плачущую сестру не составило бы особого труда, но...в любое другое время. Сейчас он мог сказать Софи мало утешительного. Да и послушала бы она его? В этом юноша очень сомневался...
- Я почему-то не уверен, что месье де Берсед захочет вдруг прийти к нам сам, потому и думал навестить его, чтобы объясниться, как подобает. Что Софи не любит господина де Берседа, об этом я знал, или, вернее, догадывался ("Потому что никогда не знаешь, что у неё на уме"). И, боюсь, что мы ничего не можем с этим поделать - заставить любить невозможно. Но Софи, - обратился Этьен уже к сестре, - пойми, прошу тебя: отец прав, ты должна выйти замуж.
- Этьен... и ты тоже... - увидев, как ободряюще кинул ей брат, она было понадеялась, что Этьен поможет ей, но похоже, (как ей показалось), ошиблась... - Слёзы текли влажными ручейками по щекам девушки, скатываясь вниз, глаза покраснели, причёска чуть растрепалась... Всегда ясные, весёлые, даже немного озорные глаза теперь были подёрнуты облачком печали.
- Я понимаю, отец... но не могу примириться с этим... - Не то, чтобы Софи не хотела замуж, нет, но как и любая девушка, она мечтала выйти замуж по любви. И ладно, если бы нелюбимый жених был хотя бы молод - но нет, он был старше Софи лет на пятнадцать точно, что вовсе не радовало юную девушку. Она - юная девушка, и он... Даже мысли о том, что с этим человеком она должна будет связать свою жизнь, вызывали в ней некоторое отвращение.
"Но отец прав. И Этьен тоже. Я должна... и никуда от этого не деться...". Но, несмотря на эти мысли, Софи не собиралась так быстро сдаваться.
"Что говорил Этьен? Он собирается поехать к месье де Берседу?! Боже мой, а если месье... расскажет ему..что-нибудь такое, что... Нет, не надо даже думать об этом. Лучше я потом просто спрошу у Этьена... и заодно кое-что ему расскажу... Потому что больше некому мне довериться..."
Отредактировано Софи (2018-03-28 09:59:02)
Лекур поджал губы, стараясь не смотреть на всхлипывающую дочь. Софи он любил, и потому больше всего на свете ему хотелось сейчас сказать ей что-нибудь утешительное, обнять ее и заверить ее, что все будет хорошо, как в те давно ушедшие дни, когда она прибегала в слезах из-за разбитой коленки или выговора от священника. Не обладая силой воли, требующейся для того, чтобы настоять на своем несмотря на ее слезы, Лекур не мог, однако, и отступить - наивная настойчивость Софи немало его обеспокоила - не потому, что он поверил, что она и вправду надеялась найти любовь в будущем браке, а потому что он заподозрил наконец, что эта странная перемена в его тихой мечтательной дочери была куда опасней, чем ему сперва показалось. Если бы одного желания г-на де Лекура было бы достаточно, чтобы отправить г-на де Ронэ в ад, того немедленно насадили бы на вертел.
- Разумеется, нет, - практичность г-на де Лекура была ограничена, но не настолько, чтобы он не знал совершенно точно, как вести себя с г-ном де Берседом. - Я отправлю ему письмо, и он придет. Возмутительно, в самом деле возмутительно, ему надлежало прийти ко мне… ну да это уже ни туда ни сюда!
Будь Лекур предоставлен сейчас самому себе, естественное его раздражение, быть может, и склонило бы его к тому, чтобы отказаться от брака дочери с человеком, нанесшим ему такое оскорбление, но возражения самой Софи только подлили масла в огонь:
- А вас, мадемуазель, я попрошу помолчать, да! Смиритесь вы как миленькая, черт знает что такое! Черт знает что! Господин де Берсед - достойный человек, с положением, а этот ваш… - подступив вплотную к дочери, Лекур наставил на нее пухлый указательный палец, - шевалье так называемый - просто голодранец со шпагой и длинным языком!
- Не говорите так, отец!.. - всё ещё не в силах успокоиться, со слезами сказала Софи, инстинктивно отступив. "Почему отец меня не понимает? или не хочет понять? Замужество без любви будет мукой... А выбора, однако, у меня нет..." - мысли были самые неутешительные, но присутствие брата придавало ей сил - а вдруг?..
- Хорошо, отец, пусть так, - согласился юноша, кладя шляпу и снимая плащ. - Я надеюсь, что г-н де Берсед ответит на ваше письмо.., то есть придёт.
Заметив, как отступила Софи, Этьен поспешил вмешаться.
- Отец, - Этьен подошёл к отцу, - прошу вас, дайте Софи прийти себя, вы видите, она плачет, я успокою её... И понизив голос почти до шёпота: - Сейчас она не может осознать всего, что произошло, дайте ей немного времени.
- Софи, - юноша подошёл к сестре и одной рукой вытер слёзы с её лица, а другой поправил выбившиеся пряди, - Софи, не волнуйся, сестрёнка... Софи ничего не ответила только лишь обняла брата в ответ и спрятала лицо у него на груди. Этьен провёл рукой по светлым волосам Софи.
Он вспомнил, как она часто прибегала к нему в детстве, если что-то случалось или если отец ругал её за шалости, и садилась рядом с ним, и рассказывала ему всё, и точно также, плача, прятала лицо на его груди, а он успокаивал её, говорил, что "всё будет хорошо"... Только вот это сейчас совсем не подходило...он не мог найти нужных слов и от этого растерялся...
Как ни прискорбно, вмешательство сына дало г-ну де Лекуру прекрасный предлог положить конец неприятному разговору, которым он и поспешил воспользоваться.
- Телячьи нежности, да! Извольте, сударь, может, вы сможете объяснить вашей сестре, что ее положение не таково, чтобы перебирать женихами. А я пойду писать господину де Берседу - и имейте в виду, что поздно отказываться от этого брака, раньше надо было думать! А теперь один Господь знает, как мне удастся выпутаться из этой истории! Как можно, как можно?..
Продолжая вздыхать, г-н де Лекур устремился в свой кабинет, где осушил один за другим два бокала вина, рассеянно доел тарталетки и, усевшись за письменный стол, уныло уставился на чернильницу. Залитое слезами личико Софи вновь и вновь представало перед его мысленным взором, и, не будь ее нынешнее положение столь печальным, Лекур с радостью сам отказался бы от этого брака.
Когда отец вышел, Этьен первым делом усадил сестру в кресло, подал ей стакан воды. Софи дрожащими от слёз руками приняла его, пригубив немного воды. Прохладная вода придала ей сил, стало легче дышать; Софи тихо вздохнула, вытерла слёзы платком, который тут же стал мокрым, хоть выжимай. Этьен сейчас видел перед собой не взрослую девушку, а того прежнего милого ребёнка, и просто говорил ей ласковые слова, гладил по голове, и это, к его удивлению (он был неуверен), помогло - Софи успокоилась. Этьен сел в другое рядом с ней, ласково взял её за руку. Они могли, наконец, поговорить откровенно.
Софи нашла в себе силы рассказать брату всю правду, без утайки, хоть и не раз краснела на протяжении рассказа. Этьен слушал с её со всё возраставшим изумлением, и когда она закончила, только и смог сказать:
- Софи, неужто ты так ничего не поняла? Что ты сделала, милая сестрёнка... Не бойся - я всегда рядом, слышишь? - Софи улыбнулась, немного печально, но искренно.
- Этьен...спасибо тебе...никому не могла этого рассказать, кроме тебя. Ты же никому не скажешь, правда?
- Правда, конечно, правда, Софи, - поспешил успокоить сестру брат.
"Неужели не понимаешь, Софи, - хотел сказать Этьен, - ты просто очень хороша собой, мила и невинная, и ты была бы для шевалье лишь как мимолётное увлечение... Уехав, он забыл бы про тебя и не вспомнил бы потом ни разу. А ты, Софи, влюбилась в него... И твоё счастье, что ты ещё вовремя убежала из лавки. Тебе нужно было пойти с месье де Берседом. Но ты хотела побыть с шевалье... Влюблённая, невинная, наивная девушка... Ах, Софи..."
Хотел сказать, но не мог - она бы всё равно ему не поверила. И, что ещё хуже, поссорилась бы с ним, перестала доверять. А пока Софи доверяла Этьену, у него был шанс помочь ей. Если же она замкнётся в себе, это может быть даже опасно - никогда не угадаешь, что на уме у девушки, особенно влюблённой. Но утешало его ещё и то, что шевалье уедет, и, быть может, они - он и Софи - никогда больше не увидятся.
- Пойдём, Софи, тебе надо вернуться в свою комнату. - Девушка кивнула, подала руку брату, он помог ей подняться, ибо слёзы ослабили её, и они покинули гостиную.
Уже в комнате Софи они позвали слуг и Этьен приказал им принести всё необходимое для того, чтобы привести девушку в порядок, ещё раз улыбнулся сестре и вышел из комнаты, оставив Софи со служанками. Сам же Этьен не пошёл к себе, а спустился в сад, в котором было очень хорошо и свежо сейчас, после краткого, но сильного дождя.
Отредактировано Софи (2018-03-28 18:23:11)
Порог особняка Лекуров Берсед переступал с немалым душевным трепетом и, не помни он о гневе тетушки, предпочел бы подождать. Составив себе недурное представление о будущем тесте, Берсед поручиться был готов, что тот пришел сначала в ярость, но затем, скорее всего, отложил решительные действия и на следующий день мог и вовсе об этом забыть. Внезапное появление шевалье де Ронэ не на шутку обеспокоило Берседа, и, проявив свойственное ему и в прочем благоразумие, он оставил то ли дражайшую родственницу на съедение людоеду, то ли, наоборот, его - ей, и ретировался - г-н де Лекур был, вне всякого сомнения, наименьшим из трех зол. Отдавая, однако, лакею промокший плащ и шляпу, Берсед спохватился внезапно, что учитывать следовало не только Лекура, но и его сына. С этого пылкого молодого человека сталось бы принять публичное расторжение помолвки чересчур близко к сердцу и, вопреки всякому здравому смыслу, предпочесть примирению поединок с обидчиком.
Именно это беспокойство заставило его с тревогой окинуть взглядом уже знакомый кабинет, а затем облегченно вздохнуть, не обнаружив в нем никого кроме хозяина дома. Г-н де Лекур, пусть даже насупившийся и едва кивнувший в ответ на чистосердечное пожелание доброго дня, был много предпочтительнее.
- Я пришел принести вам свои извинения, сударь, - пробормотал Берсед, остро ощущая свое унижение - сесть ему не предложили. - Я… Если вы имели уже несчастье свести знакомство с неким господином де Ронэ… вы, может, поймете… Он совершенно вывел меня из себя, и я… я испытал не иначе как приступ внезапного умопомрачения, я не помню, что наговорил, и я… я сожалею и… готов жениться хоть завтра. Если вы того пожелаете. И если вашей дочери будет пригоден муж, страдающий от подобных… приступов. Совершенно, гм… обстоятельства дела таковы, что… Если я снова его увижу…
Берсед замолчал, разрываясь между страстным желанием уточнить, что терять голову ему до сих пор не приходилось, и надеждой, что данное им объяснение не только удовлетворит г-на де Лекура, но и побудит его не принимать его слова за чистую монету. Как бы убедительна ни была г-жа де Петрильи, жениться на м-ль де Лекур Берсед хотел уже куда меньше чем даже день тому назад.
- Омерзительная личность! - с чувством подтвердил г-н де Лекур. - Виселица по нему плачет, или на худой конец, плаха! Право слово, будь я хотя бы лет пять моложе, я бы не задумываясь скрестил бы с ним шпаги! И проткнул бы насквозь! Дважды! Трижды!
- О да! - с жаром вскричал Берсед, которого перемена в умонастроении собеседника немало порадовала. - Смерть самое малое, что он заслуживает за свою наглость! И сдается мне… я, может быть, знаю… как добиться…
Он оглянулся на неплотно прикрытую дверь, и г-н де Лекур, вытянувший уже шею в ожидании продолжения, поспешил пригласить его присесть.
[nick]Жан-Поль де Берсед[/nick][icon]http://s5.uploads.ru/t/Jds8P.jpg[/icon]
Софи, оставшись одна, ещё какое-то время тихо плакала, а после успокоилась; слишком много событий произошло за короткое время, и трудно, очень трудно было держать всё в себе, эмоции требовали выхода, и они просто выплеснулись в виде слёз. Служанки помогли девушке привести себя в порядок и оставили наедине с собой. Размышляя сейчас, юная девушка понимала, что отец и брат правы, и хочет она или не хочет, ей придётся выйти замуж за г-на де Берседа. Софи уже не выглядела бледной, испуганной, смущённой; отстранённое выражение теперь было на её лице.
"Не всё ли равно? - думала она. - Если я не могу быть с тем, в кого влюблена, не всё ли равно, что будет?..." Слёзы сменились холодностью и почти безучастностью. Молодой шевалье не шёл у неё из головы, она постоянно думала о нём. Чтобы хоть немного отвлечься, Софи взяла томик, что подарил ей шевалье, и стала читать, закрывшись и приказав никого не впускать.
А Этьен думал о том, что следует делать дальше. Рассказ Софи был правдив, он не противоречил тому, что они - Софи и шевалье - рассказывали до этого, но теперь у него в голове сложилась полная картина происходящего.
Этьен вернулся к себе. Он беспокоился за Софи, и даже подумал, не пойти ли ему к ней - так будет спокойнее. Но подумав, решил отложить - ей всё-таки надо побыть одной, отдохнуть. Если пойти к отцу и...нет, может быть, не прямо рассказать - этого он не может, он обещал Софи - но попытаться дать понять, что шевалье... Нет, и опять нет - он так выдаст Софи. Но пока Этьен не мог решить, как поступить, Софи тем временем...
Софи сидела в комнате одна, углубившись в книгу. Но она не читала её. То есть, физически как бы читала, но мысли были далеко. Ей не давала покоя ссора с отцом, девушка чувствовала себя виноватой.
"Пойти к нему, быть может? А если всё рассказать? Накажет, запрёт дома... Но так тяжело... Пойду. Извинюсь перед ним, я всё ж виновата". Так решив, Софи встала, отложила книгу, потом, немного подумав, спрятала её между других книг, чтобы незаметно было. Взглянула в зеркало, оправила платье и тихо вышла, выскользнула из комнаты.
Приближаясь к кабинету месье де Лекура-старшего, Софи невольно замедлила шаги, ступая тише. Из кабинета ей послышались голоса. Она остановилась. Один голос был голосом отца, а второй... Второй она не сразу узнала или, скорее всего, не захотела узнать, поверить.
"Месье де Берсед..." - с некоторым неудовольствием..отвращением..подумала она. Софи подошла чуть ближе, думая о своём. "
Зачем он здесь?" Ей было плохо слышно, о чём они говорили, но Софи сумела уловить некоторые слова, из чего заключила, что речь шла о ней и о расторгнутой помолвке...
Отредактировано Софи (2018-03-29 20:56:54)
Берсед сплетничать не умел и не любил, тем паче - в чужом городе, но г-жа де Петрильи не стесняясь вечером делилась с племянником тем, что узнавала за день, и если большая часть собранных ею слухов и новостей Берседа ничуть не занимала, то порой среди этой навозной кучи находились все же настоящие жемчужины. Одной из них он и поспешил поделиться со своим собеседником, понизив при этом голос до шепота - не потому, что предполагал, что их кто-то может подслушать, но потому, что рассказывать подробности ему было неловко - как если бы он сам расспрашивал о них сплетницу-соседку.
- Да, он его в порошок сотрет, - мечтательно проговорил г-н де Лекур и неожиданно совсем по-мальчишески хихикнул. - Второй глаз выколет.
- Должен, - согласился Берсед, испытавший немалое облегчение - предложенный им способ избавиться от наглеца встретил у будущего тестя полное понимание. - Мы поедем сейчас же.
- Сейчас же? - г-н де Лекур глянул на хмурившееся небо за окном и заметно приуныл.
- Завтра он может уехать, - напомнил Берсед. - Но может, ваш сын?..
- Нет-нет-нет, - живо возразил г-н де Лекур, - он… он захочет сам с ним драться, я боюсь… с наемником, боже правый! Нет, мы поедем, только… только сначала я должен поговорить… вы должны поговорить…
Он замялся, и Берсед испустил глубокий вздох.
- С мадемуазель де Лекур? - обреченно спросил он.
- Нет-нет, она… она… она чрезвычайно огорчена… плачет у себя и… Я имел в виду с Этьеном, он… он был глубоко возмущен.
На несколько мгновений в кабинете воцарилась тяжелая тишина - пусть по разным причинам, оба собеседника опасались этого разговора.
[nick]Жан-Поль де Берсед[/nick][icon]http://s5.uploads.ru/t/Jds8P.jpg[/icon]
Отредактировано Провидение (2018-03-30 02:53:53)
"Мы поедем сейчас же... Завтра он может уехать..." - несмотря на то, что собеседники говорили тихо, Софи всё же удалось расслышать некоторые фразы, и они привели в её ужас. Остальное Софи уже не слушала, это было неважно...
"Уехать? Завтра? Они говорят о шевалье де Ронэ! Зачем им ехать? Господи! А если отец задумал...и де Берсед...надо предупредить шевалье, надо ехать к нему! Да, да, найти его и предупредить! Боже мой, Боже мой, как же так!.." - все эти мысли пронеслись в голове Софи с молниеносной скоростью, и она отошла от кабинета отца, исполненная страха. Опомнившись, девушка побежала к себе, схватила накидку, маску и перчатки и выбежала из комнаты. Спустившись вниз, Софи нашла слуг и приказала им срочно запрячь лошадь, якобы для прогулки.
"Только бы меня сейчас никто не увидел... И никто не узнал..." - думала девушка. Она надела теплую накидку и накинула на голову капюшон, скрывший её светлые локоны. Когда лошадь была готова, она легко вскочила в седло (не зря же брат учил её верховой езде) и взяла поводья. Слугам она сказала, что если отец спросит её, то отвечать, что поехала на прогулку. Отъехав от дома на достаточное расстояние, Софи надела маску - теперь её было достаточно трудно узнать, пришпорила коня и понеслась галопом.
"Лишь бы не забыть... Лиможская дорога, трактир...как же его... фазан... "Фазан-пузан", вспомнила..." Девушка постоянно подгоняла коня, боясь опоздать. "Успеть! Только бы успеть!..." - молилась Софи.
Этьен был у себя, когда ему сказали, что г-н де Берсед здесь, у них. Зная, что отец собирался послать письмо, Этьен попросил сообщить, если месье де Берсед приедет. Теперь он направился в кабинет отца, где, как ему доложили, находился гость.
- Отец, разрешите? - дверь приоткрылась, и Этьен появился на пороге отцовского кабинета.
- Г-н де Берсед, - юноша коротко кивнул, как бы приветствуя гостя, и обратился к нему:
- Сударь, потрудитесь объяснить, что произошло. Я хочу знать, что заставило вас прилюдно расторгнуть помолвку и нанести тем самым оскорбление моей сестре и нашей семье! - Если вначале голос его звучал твёрдо, но спокойно, то в конце в нём появились гневные, металлические нотки. Руки невольно сжались в кулаки, глаза пылали огнём. Сложно было представить Этьена, этого доброго юношу, так нежно любящего свою сестру, рассерженным; но сейчас Этьен был не просто рассержен - он был зол, он был в гневе! И это было даже несколько необычно для него - редко можно было увидеть его таким. Он не был робким, хоть иногда бывал неуверенным, но храбрым, отважным юношей.
Этьен, тебе бы подумать о сестре, вспомнить, где она! Но охваченный гневом юноша сейчас почти ни о чём не думал. Что стоило бы тебе, Этьен, зайти и проведать сестру, прежде чем идти к отцу. Но юноша собирался пойти к сестре после разговора с месье де Берседом. Юноша, юноша! Ещё не поздно, позови слуг и пусть найдут сестру. Но ты уверен, что Софи в своей комнате, как обычно, читает... Она всегда так делала, когда была грустна - запиралась в комнате с книгой. И сейчас даже в голову тебе не пришло, что что-то может быть не так.
А пока в кабинете шёл разговор между отцом, братом и месье де Берседом, Софи уже была довольно далеко от дома...
Отредактировано Софи (2018-03-29 22:13:06)
Даже признавая за Лекурами право быть оскорбленными его поступком, Берсед был, однако, задет тоном будущего зятя - от г-на де Лекура, своего почти ровесника, он подобное стерпел бы, но от молокососа, да еще когда в его памяти так свежо было воспоминание о насмешках г-на де Ронэ, вынести такое было почти выше его сил. К счастью - тому самому, которого не было бы, кабы не помогло несчастье - г-н де Лекур также не пришел в восторг от вторжения сына.
- Что за тон, сударь? - возмутился он. - По отношению к человеку вдвое старше вас, да еще и будущему родственнику! Если бы вы, сударь, проявили чуть больше уважения к старшим, вы узнали бы, что недоразумение, произошедшее между нашей дорогой Софи и господином де Берседом, благополучно разрешилось, и свадьба состоится… в обговоренный день. Если вы не захотите сами поскорее скрепить наш союз, сударь?
Гора, свалившаяся с плеч Берседа, была, несомненно, из числа тех, что придавливают соседа, и нахлынувшее на него облегчение побудило его к великодушию.
- Я был бы счастлив, сударь, но невеста… вы же знаете женщин - наверняка ее платье еще не готово.
Г-н де Лекур снисходительно кивнул. Конечно же, свадебное платье! И потом, бедная девочка так плакала - надо было дать ей время прийти в себя, забыть об этом ужасном происшествии и вновь оценить свое счастье.
Именно это г-н де Лекур и объяснил сыну, отведя его к двери и понизив голос - не настолько, чтобы Берсед не мог их расслышать, в кабинете это было бы и невозможно, но довольно для того, чтобы тот, даже заподозрив по некоторым оборотам, что под ужасным происшествием г-н де Лекур имел в виду, скорее, определенного человека, не имел возможности вмешаться в беседу.
- И не спешите ничего ей рассказывать, - закончил г-н де Лекур. - Господин де Берсед повел себя… поддался чувствам, но и ей следует обдумать свое поведение и раскаяться в нем.
Берсед, пусть и горячо одобрив в душе эту меру, постарался сделать вид, что его занимают одни только украшавшие стену кабинета левантийские даги, с которых, к слову, уже не менее месяца не стирали пыль.
[nick]Жан-Поль де Берсед[/nick][icon]http://s5.uploads.ru/t/Jds8P.jpg[/icon]
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1628 год): Мантуанское наследство » Вина - женского рода, позор - мужского. 12 декабря 1628 г.