От очередной колкости молодой графини Теодор только отмахнулся. Начав кое-как ее понимать, он осознал также, что ошибался. Что бывшая мадемуазель де Кюинь была верна мужу не по зову чести.

– Женщины, которая смогла бы объяснить вам, что ваш долг перед мужем и его родом не сводится к тому, чтобы не наставлять ему рога. – Он прикусил язык. И поискал глазами карету мадам д’Анси. В умение мадемуазель де Лекур молчать он верил мало. В ее способность не сделать неверных выводов – еще меньше. И если до сих пор ни один из его уколов не задевал репутацию мадам де Бутвиль, необходимость оставаться настороже злила его не меньше, чем ее беспечность. Его отповедь она как будто не заметила. Но Теодор, воспользовавшись отлучкой мадемуазель де Лекур, попытался снова: – Мадам, эта крошка понимает в чести еще меньше чем вы. Подумайте же: вы меняете дуэнью, которая хотя бы сможет прикрыть ваши огрехи, на ту, за чьи оплошности выйдет отвечать вам.

На ее понимание он особо не рассчитывал. Но в словах мадам де Бутвиль было рациональное зерно. Мадемуазель де Лекур явно жила в Дижоне не одна. Если ее родичи, будь они даже купцы, познакомятся поближе с «кузеном» одного из Монморанси, неужели он не сможет вынудить их отказать ей?

"Долг перед мужем не сводится к тому, чтобы не наставлять рога... Совсем ничего не понимаю... Что он имеет в виду? Какой долг?"
Так она думала, говоря со служанкой. Кратко всё объяснив, Софи отпустила служанку и вернулась. Графиня и бретёр о чём-то говорили, причём молодая женщина казалась возмущённой чем-то, но, наверное, так только казалось.
- Конечно, мадам... - улыбнулась девушка. -  Полагаю, сейчас они должны быть где-то здесь, в ратуше или около неё - вся процессия направляется сюда. Как вам нравится сегодняшний праздник? И затея с арками? По-моему, это довольно необычно и интересно. - Вопрос мог быть обращён как к графине, так и к шевалье.

"Ну почему, почему я так робею, что не могу и слова ему сказать?.. Останься мы наедине, я бы, наверное, смогла сказать....хотя нет, не знаю... Графиня так мила, я очень рада, что она согласилась принять моё предложение. О, я знаю, о чём напишу брату и отцу. Как было бы хорошо рассказать Этьену о Теодоре, но ведь и отец непременно тогда узнает! А мне так нужно с кем-то всем поделиться - кто мог бы дать совет, что делать, ну или просто, как часто Этьен, поддержать..."
Ей сейчас очень не хватало брата; первое время здесь, в незнакомом городе, Софи чувствовала себя без него одинокой и беззащитной. Затем она свыклась с тем, что его больше нет рядом, как прежде, но продолжала писать ему, рассказывая обо всём. И вот нынешний день изменил вдруг всё. Всё и сразу, в одно мгновение - то самое, когда она заметила Его...

Софи взглянула туда, куда указывала графиня, и действительно увидела стоявшую вдали карету; она уже собиралась ответить графине, когда к ней подошёл шевалье де Ронэ... Она ощутила его дыхание, его прикосновение... Он был сейчас так близко... Отчего-то ей стало неловко перед молодой графиней, она чувствовала, что неудержимо краснеет, но... - нет, не надо об этом даже думать... - ей не хотелось, чтобы он отходил, не хотелось убирать его руку, обнимавшую её талию...

Слова застряли в горле, она не знала, что отвечать; но последовать совету Теодора не могла - это было бы невежливо... В конце концов, это должно было быть так, и в любом случае произошло бы, раз уж они её гости.
- Но вы же понимаете, что я не могу? - едва слышно произнесла девушка. - Как вы себе это представляете? - стараясь ничем не выдать себя, полушутливо произнесла девушка, улыбаясь. - "Господи!..." - искушение было слишком велико, но сделав над собой усилие, Софи всё-таки отступила на шаг, выскальзывая из его объятий. Хотелось провалиться сквозь землю, чтобы никто сейчас не видел и не догадался бы, что сейчас происходит с девушкой, в её душе...

- Я почту за честь, графиня, - вежливо отвечала девушка, но мысли её были сейчас о другом. "Мешать? Но как можно мне отказаться и уж тем более...последовать его совету. Воображаю, как это могло бы выглядеть!.. - Ей стало смешно, когда она представила, как произносит те слова... - Тогда меня уж точно посадят под домашний арест. Но как близко был он сейчас! Нет, и думать не смей, - говорила девушка себе. - Даже не думай".

Отредактировано Софи (2018-05-14 23:51:59)

Во взгляде, который Теодор бросил на выскользнувшую из его рук мадемуазель де Лекур, читалась уже не ирония. И, не теснись вокруг оживленно тянущая шеи и галдящая толпа, он повторил бы попытку.

– У вас может банально не хватать комнат, – предложил он. Не смог продолжить – птичка порхнула уже к графине де Люз. И винить ее было бы нелепо – не могла провинциальная девица не понимать, что это знакомство дарит ей возможности, которые нельзя упускать.

Право, будь он сам поумнее, он поступал бы так же. И, как предупреждал когда-то Клейрак, то, что он не искал патрона, могло наводить на подозрения.

– Женщины всегда жалуются на излишнюю настойчивость, когда хотят упрекнуть в ее недостатке, – парировал он. – Но попросите меня удалиться, мадемуазель, и я подчинюсь.

Теодор поклонился. Скрывая улыбку, но не в силах скрыть насмешливый огонек во взгляде. Мадемуазель де Лекур лишь училась играть в игру, где у него давно уже и карты лежали в рукаве, и кости были налиты свинцом.

– Я могу лишь подчиниться, – деланно вздохнул он. – И откланяться. Но оставьте мне ваш адрес, мадемуазель, чтобы я мог найти вас потом. Вас обеих. Или хотя бы только мадам де Бутвиль. И если, конечно, прежде мне самому удастся найти где остановиться в этом городе.

Толчея ли не позволяла Паспарту оставаться на месте, или тот сам хотел знать, с кем и о чем беседует его господин, но лакей с лошадьми оказался от них совсем рядом. Красноречиво возвел глаза к небу. А затем – вот ведь наглый мошенник! – очень выразительно поглядел на мадам де Бутвиль.

- Да, вижу, мадам, - улыбнулась девушка, - заверяю вас, вы можете не беспокоиться. Хорошо, шевалье, - Софи тихо (и непритворно) вздохнула: вот сейчас он уйдёт, и снова потянутся минуты, бесконечно долгие... - Вы легко найдёте особняк мадам де Лароз, - и она назвала адрес.
"Вот только...как мне его предупредить, что за мной сейчас следят строже, чем в доме отца? Не скажешь ведь прямо, при графине... Хорошо, что удалось сейчас отослать служанку. Нужно будет что-то придумать..как спрятаться от этого неусыпного надзора..." - Прежде девушка даже и не задумывалась об этом, ей было попросту всё равно, но теперь-то всё изменилось.
Серые скучные будни снова заиграли яркими красками, и "заточение" перестало быть таким безнадёжно-унылым. "Заточение" - так она называла в письмах к брату своё пребывание в этом городе...до сего дня.