Французский роман плаща и шпаги |
|
В середине января Французскому роману плаща и шпаги исполнилось 17 лет. Почитать воспоминания, связанные с нашим пятнадцатилетием, можно тут.
Продолжается четвертый сезон игры. Список желанных персонажей по-прежнему актуален, а о неканонах лучше спросить в гостевой. |
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды: |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1628 год): Мантуанское наследство » Кто помогает в беде, попадает в худшую. 30 ноября 1628 года
После эпизода Одна почти нечаянная встреча. 30 ноября 1628 года, после полудня
Лувр, вторая половина дня
Отредактировано Луиза де Мондиссье (2018-05-05 01:01:47)
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
Когда Луиза уходила от королевы после той аудиенции, которую она господину д’Артаньяну устроила, она была ужасно, ужасно зла и разочарована, потому что господин д’Артаньян ее величеству, кажется, так ничего и не сказал про бедного шевалье де Трана - ни о том, что его убили, ни как, и даже наоборот, он уходил с таким видом, словно это его убили. Луиза, когда она шла к выходу из Лувра, чуть не плакала, но изо всех сил старалась этого не показывать, потому что иначе бы остальные тоже решили, что она и правда была шевалье де Трану любовницей, а ей этого совсем, ни капельки не хотелось, поэтому она старательно улыбалась и даже пококетничала немного со знакомым швейцарцем, но потом она заметила около кордегардии господина Портоса - а господина Портоса ни с кем было не спутать - и тут ее осенило, что он, во-первых, тоже с шевалье де Траном служил, а во-вторых, им с ее величеством уже помогал и никому ничего не рассказал!
Господин Портос в ее сторону не смотрел, поэтому Луиза уронила свой браслет и ахнула, и служанка, которая с ней была, бросилась его поднимать, а мушкетер, который с господином Портосом разговаривал, узнал ее и поклонился, и Луиза тоже сделала реверанс, а потом взяла у горничной свой браслет и сказала:
- Господа, простите за беспокойство, вы покойного господина де Трана хорошо знали?
Конечно, оба они ей были не нужны, но главное было как-то разговор начать, а потом от ненужного ей мушкетера избавиться, тем более что она все равно не могла вспомнить, как же его зовут.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
Портос обернулся на знакомый голосок с некоторым запозданием. Новости в полку расходятся стремительно, и хотя чья-то гибель на дуэли не была таким уж невероятным событием, разговоров только и было, что о судьбе бедняги де Трана. Портос накануне пытался разузнать, как все случилось, из первых рук, у Атоса, но тот, по обыкновению, был немногословен. Все, что великану удалось вытянуть из своего друга, было краткое заверение, что поединок был честным. Но все же поединком. Атос не преминул взять с Портоса обещание, что дальше него это наблюдение не пойдет, подозревая, что простодушный приятель может проболтаться. И вот на тебе – оказывается, и в Лувре уже знают!
- Мое почтение, мадам де Мондиссье, - мушкетер отвесил белокурой нимфе галантный поклон. – Так, значит, и вы уже слышали? Досадное происшествие, весьма досадное… и очень печальное… Близкими друзьями мы с ним не были, но – да, я неплохо его знал.
Продолжения Портос ожидал с неприкрытым любопытством. Уж кому-кому, а мадам де Мондиссье было превосходно известно, что он и де Тран приятельствовали, так зачем же ей об этом спрашивать? Не иначе, ради того, чтобы завязать разговор.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Второй мушкетер - и как же его звали? - наоборот ужасно заинтересовался, так что даже господина Портоса за рукав потянул.
- А что случилось? Я не слышал!
- Мне господин д’Артаньян рассказал, - вмешалась Луиза, - будто его закололи… ну то есть не на дуэли, а при странных обстоятельствах! В фехтовальной школе, или как это у вас называется? Как будто это должно было быть понарошку, а не было, вы можете себе представить?
- С другим мушкетером? - ужаснулся тот, второй, и так посмотрел на господина Портоса, словно тот ему был что-то должен и не отдавал, и тогда Луиза тоже на него посмотрела, потому что она сообразила, что мушкетеры могли уже все об этом знать, и господин Портос тоже.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
- Да бросьте, Вильбуа, - с плохо скрытым неудовольствием махнул рукой Портос, - какое закололи? Просто слетел защитный колпачок, увы. Скверная штука, но случиться может с каждым. Я всегда говорил, что нужно обзаводиться собственной затупленной рапирой или уж получше выбирать фехтовальный зал.
Атос так и не сказал ему, с кем дрался покойный таким замысловатым способом, поэтому великан благоразумно обошел молчанием вопрос, на который не знал ответа – с мушкетером, не с мушкетером… Зато, очень может быть, малютка Мондиссье выудила из д'Артаньяна какие-нибудь любопытные подробности, о которых не слышали в полку.
- Вообразите, я еще в юности подобным образом нарвался на клинок, и добро еще, что мне проткнули только бедро, а не то я бы с вами сейчас не разговаривал – рапира-то насквозь прошла. – Мушкетер демонстративно потер ногу. - С тех пор я не доверяю съемной защите…
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Луиза растерянно поглядела на гиганта-мушкетера. При чем тут колпачок и что такое съемная защита, она понимала не очень, но достаточно, чтобы догадаться, что это он так доказывал, что все это было случайно. Ну не врал же он, господин Портос! Ну зачем бы он ей врал, даже если думал, что между ними что-то было - разве он стал бы? Неужели это господин д’Артаньян наврал? Этот мог, а она еще ему аудиенцию с ее величеством устроила! Ну уж она ему покажет!
- А господин д’Артаньян говорил, это было убийство, - изумленно сказала она. - И что господин де Тран это с гвардейцем кардинала дрался, а тот его убил, и что там что-то еще было нечисто. И он собирался жаловаться даже, он сказал!
- С гвардейцем кардинала? - повторил месье де Вильбуа.
- С шевалье дю Броном, - сказала Луиза и вздохнула. - И я так испугалась… Они же оба в Савойе служили, и я подумала… всякие глупости, неважно. Я и не знала даже, что шевалье дю Брон в Париже и у господина кардинала служит, и, может, это господин лейтенант только потому сказал, что он всех гвардейцев господина кардинала не любит?
Месье де Вильбуа со значением посмотрел на господина Портоса, и Луиза тоже на него посмотрела.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
- Д'Артаньян сказал, что это было убийство? – изумленно переспросил Портос. Этого он не ожидал. Раз Атос сказал, что это был честный поединок, значит, это был честный поединок, пусть даже с гвардейцем кардинала. В подобных вопросах Портос верил своему старшему другу как Евангелию, и д'Артаньян, между прочим, тоже. - Да нет же, какое там убийство, самый обыкновенный п…
Гигант осекся. Объяснить, что гасконец ошибся или погорячился, и при этом не сослаться на свидетельство Атоса, было совершенно невозможно. Под устремленными на него пристальными взглядами – удивленным мадам де Мондиссье и заинтригованным Вильбуа – он крякнул, покраснел и принялся теребить ус. Вот дернул же черт за язык! Теперь, как ни верти, получится, что он выгораживает какого-то гвардейца, а собственного друга и лейтенанта обвиняет в предвзятости и чуть ли не лжи… Ну и заварил кашу покойный.
- Может, его ввели в заблуждение, - буркнул он. – Я слыхал совершенно противоположное, и потом, господина лейтенанта там не было, зато был…
Дьявол, опять! Спохватившись, что едва не проболтался, Портос умолк окончательно.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Серые глаза Луизы засверкали как алмазы. Ну не такая она была глупая, чтобы не понять, отчего это господин Портос осекся, да еще и не один раз! Поединок это был, дураку понятно, и кто был в нем секундантом - тоже! Наврали, значит, господин лейтенант? Или счеты так сводите? Ну и посмотрим, кто с кем сведет теперь счеты!
- Это вы там были, господин Портос? - восхищенно спросила она. - Я никому не разболтаю, честное слово! И господин де Вильбуа тоже, ведь правда? И что там на самом деле случилось?
Господин де Вильбуа был, похоже, настроен гораздо серьезнее - или просто не понимал, какое это было увлекательное происшествие. А может, он тоже думал, как Луиза, с чего бы господин лейтенант ей рассказал про убийство - или может, думал, что она это наврала? Так пусть спросит - и ведь про шевалье де Трана он не мог просто так упомянуть, а господин Портос не спорил, а значит, хотя бы это точно была правда.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
- Клянусь честью, меня там не было! – с несколько излишней поспешностью открестился Портос, мысленно проклиная себя за несдержанный язык. Азарт и неутолимое любопытство, вспыхнувшее в глазах мадам де Мондиссье, ясно говорили – отделаться от нее будет ох как нелегко, а рассказывать… Нет, сам Портос не видел ничего особенного в том, чтобы поделиться соображениями: покойнику это уже не повредит, а судьба дю Брона его занимала всего менее, но он ведь пообещал Атосу помалкивать! И кто, спрашивается, видел женщин, способных не разболтать что-нибудь интересное, да еще при дворе? Скорее можно встретить говорящую лошадь, чем молчаливую женщину.
- Я там не был, мадам, но слышал о происшествии от человека, которому полностью доверяю, - заверил он. – И если бы он заподозрил убийство, он бы так мне об этом и сказал.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
- А он был секундантом, да? - тут же спросила Луиза. - А почему тогда господин д’Артаньян сказал?..
- Вы знаете, мадам, - перебил господин де Вильбуа, - вы лучше и правда никому об этом не рассказывайте, а то ведь так можно хороших людей очень подвести - если станут говорить, что это дуэль.
- Ну так это не я болтаю, - сразу обиделась Луиза, - это господин д’Артаньян, а я только спрашиваю, потому что господин де Тран буквально на днях с меня слово взял, что если с ним что-то случится, то я его матери об этом напишу, а адрес не оставил, и я… Ой!
Она сделала большие глаза и со значением посмотрела сперва на господина де Вильбуа, а потом на господина Портоса.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
- Адрес? – слегка растерянно переспросил Портос. – Право, не знаю, но наш капитан наверняка знает… Да ведь господин де Тревиль сам напишет его матери, сударыня, вы можете не беспокоиться, капитан обо всем позаботится…
Что-то эдакое, важное было в сказанном, только Портос никак не мог уловить что. Ах да, ну конечно же! Раз де Тран просил мадам де Мондиссье написать его матери, так, значит, он заранее предполагал, что дело может кончиться плохо! И Атос, стало быть, совершенно прав, хотя в этом-то Портос и так не сомневался.
- Выходит, у него было предчувствие, - сокрушенно вздохнул он. – Бедняга! Но, стало быть, он очень вам доверял, мадам. Хотите, я для вас узнаю этот адрес у Тревиля?
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
- Он не доверял, - отмахнулась Луиза, - он просто ни с кем не дружил, вот и все, а меня он помнил с Савойи. Ну то есть это я так думаю, а может, это ему дурной сон приснился, и он мне потому так сказал… ведь это правда, что вы спите на посту, господа мушкетеры?
- Возмутительная ложь, - воскликнул месье де Вильбуа, который, похоже, думал о чем-то своем, - но вы правы, Портос, это показывает…
Он осекся, но Луиза уже поняла, что он хотел сказать, и подхватила:
- Что это был поединок, да! Но господин д’Артаньян этого не знал, что он меня просил, я ему не говорила! А вы правда можете узнать для меня его родителей адрес?
Хотя Луиза эту предсмертную просьбу де Трана - то есть, на самом деле, дю Брона - придумала, теперь она решила, что и правда надо его матери написать - настоящей матери, только надо адрес выяснить, и той, которой напишет господин де Тревиль тоже, чтобы она не плакала зря.
- Я узнаю, - вдруг сказал месье де Вильбуа, - вы только не уходите.
Он поспешил в кордегардию, а Луиза растерянно поглядела на господина Портоса и сказала:
- Это ужасно грустно, на самом деле, но только мне адрес был не очень-то и нужен, а я хотела вас попросить мне помочь.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
Спите на посту! Портос собирался уже обидеться, потому что, видит Бог, такого нарушения порядка де Тревиль не терпел, и если кому из роты и случалось задремать в карауле, то только при условии, что дежурят вдвоем и второй товарищ бодрствует за двоих. Впрочем, облегчение оттого, что они как будто соскочили со скользкой темы поединка, перевесило. А следом за облегчением явилась растерянность. Мушкетер невольно посочувствовал супругу мадам де Мондиссье: легкость, с какой она перепархивала с одного на другое, попросту сбивала с толку.
- Гм… - только и выговорил он, - помочь… все что в моих силах, сударыня! Но, право, к чему же такие сложности, отчего вы не сказали сразу?
После достославного театрального приключения Портос не удивился бы просьбе, скажем, сопровождать ее величество в прогулке по Новому мосту или на ярмарку.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Луиза ответила гиганту-мушкетеру радостной улыбкой. Такой милый он был, вот только зря она ему сказала, что ей был не нужен адрес!
- Потому что я хотела попросить об услуге вас, а не месье де Вильбуа, - весело сказала она. - Потому что вам я доверяю, потому что вы уже как-то раз помогли мне и ее величеству - то есть ее величеству и мне, конечно! И это было так… так великолепно! Вы его правда убили, этого негодяя? Ой!
Серебряная цепочка, которую она смущенно теребила, опять соскользнула с ее запястья и упала прямо к ногам господина Портоса.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
- Разумеется, - хмыкнул Портос. - Не мог же я позволить ему болтать.
Он не спеша нагнулся, поднял блестящую тоненькую змейку и протянул мадам де Мондиссье.
- По-моему, сударыня, она вам великовата!
Вспоминать о незадачливом шантажисте ему, по правде говоря, не хотелось, да и гордиться было особо нечем. Портос заколол олуха без излишних угрызений совести, дождавшись, пока тот протрезвеет достаточно, чтобы уверенно встать в позицию, но победа была чересчур легкой. Другого выхода мушкетер не видел ни тогда, ни теперь, ведь на кону стояла честь королевы, но по понятным причинам, из которых эдикты были отнюдь не первой, никому об этом не рассказывал. Слишком уж это смахивало на убийство. Пусть даже шантажист недурно владел шпагой, против Портоса шансов у него не было.
- Так что же за услуга вам требуется?
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Луиза отступила на шаг и обе руки подняла, и еще головой покачала - все, чтобы показать, что цепочку она назад не возьмет, и не просите, и не уговаривайте!
- Зато вам она подойдет, наверняка, господин Портос! - воскликнула она. - И это точно знак свыше, потому что я же ничем, ну совсем ничем свою благодарность вам не выразила, и хотя я спросила потом, не были ли вы ранены… ой! Неважно! Но вы нам помогли, и из-за этого жизнью рисковали, и вот, примите, пожалуйста - как знак моей глубочайшей признательности, потому что ну как я еще могу вам выразить свою признательность?
Личико Луизы приняло при этом откровенно лукавое выражение, потому что она прекрасно знала, как дама может выразить свою признательность мушкетеру, да еще так, что ей это не будет стоить ни гроша. Другое дело, что тогда и мушкетер бы ни гроша ни получил, а про то, как мушкетерам никогда жалование не платят, ей еще бедный шевалье де Тран рассказывал! Нет уж, лучше сперва за прошлую услугу расплатиться, а потом можно и о новой поговорить!
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
Цепочка, которую мадам де Мондиссье носила на запястье на манер браслета (и которая раз за разом соскальзывала с изящной ручки), на ручищу Портоса попросту не налезла бы, но мушкетер не стал проверять. Носить ее он не собирался все равно. Что ж, мадам оказалась мила и догадлива. Подобный способ благодарности Портос всецело одобрял.
- Ну что вы, сударыня, я не рисковал ничем, - снисходительно проговорил он, без малейшего стеснения опуская подарок в широкий карман (в котором Мушкетон лишь накануне зашил дырку). – Разве что простудиться, пока ожидал, чтобы пьяница протрезвел…
Он бросил взгляд в сторону кордегардии, чтобы убедиться, что Вильбуа пока не видно. Если мадам намерена вознаграждать его за каждую услугу, то, черт побери, он согласен и дальше впутываться в ее авантюры. С деньгами было, как обычно, туго.
- Итак? Моя шпага к вашим услугам, сударыня!
Прозвучало это немного напыщенно.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Луиза, которая была уверена, что господин Портос будет ее уверять, будто одна ее улыбка уже сама по себе лучшая награда, не забыв при этом убрать подарок и как будто не заметить - или, что еще хуже, что он станет потом требовать с нее поцелуев, не вздохнула, конечно, с облегчением, но улыбнулась очень радостно.
- Вы настоящий рыцарь, господин Портос, - заверила она мушкетера, - только вы знаете, давайте немножко в сторонку отойдем, а то месье де Вильбуа вернется… Недалеко отойдем, - быстро поправилась она, - хотя бы в Квадратный двор, вон.
Мужчины почему-то всегда уверены, что они женщине нравятся, поэтому лучше было уточнить сразу, даже если господин Портос Луизе очень-очень нравился - такой большой он был и такой надежный. С ним ей почему-то было спокойно, и, даже хотя она боялась, что он бы ее совсем не одобрил, она была уверена, что, если уж он согласится, то на него можно будет положиться.
- Мне нужно одного человека тайком в Лувр провести, - сказала она, когда они оказались во дворе, и быстро спрятала носик в муфту, чтобы тихонько чихнуть - все-таки на улице было очень холодно.
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
- Тайком? – простодушно удивился Портос. – Но разве это так уж сложно?
Вообще-то придворные дамы и кавалеры частенько проводили в Лувр любовниц, любовников, просителей, протеже - и посетители нередко старались проскользнуть украдкой, пряча лицо. И ничего необычного в том не было, в королевские покои путь им, разумеется, был заказан, а так – пусть идут! Впрочем… Портос сообразил, что мадам де Мондиссье могла попросту не желать, чтобы пошли сплетни. Необременительная услуга, он оказал бы ее молодой женщине и безо всякого намека на вознаграждение.
- Завтра я стою в карауле, сударыня, - понимающе кивнул он. – С пяти часов пополудни. И если вы надвинете капюшон поглубже, мой напарник вас не узнает, с него будет довольно, что вас знаю я.
Отредактировано Портос (2018-05-25 22:54:14)
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Луиза помотала белокурой головкой и тут же прижала ручку повыше уха, поймав чуть не вылетевшую из волос шпильку. Какой он был милый, господин Портос, и все понимал, и даже, наверное, согласился бы ночью кого надо провести, но ей-то как раз было не надо!
- Ночью, господин Портос, - смущенно сказала она, - только на самом деле мне надо, чтобы он не прошел, понимаете? Ну то есть надо, чтобы он сначала сумел бы пройти, а потом бы вы его остановили и не впустили. И хотели бы лейтенанта позвать или как это называется, а потом бы этот человек, он бы вас уговорил или заплатил бы вам, чтобы вы его отпустили, но чтобы он обязательно не прошел - ну то есть сперва прошел, а потом не прошел.
Про плату Луиза упомянула не случайно. Сеньор маркиз наверняка будет щедр, а ей хотелось, чтобы господину Портосу повезло, особенно потому что им надо будет заплатить кому-нибудь, чтобы сеньора маркиза сперва пропустили - хотя это будет не очень дорого, платила-то она сама, а продать браслет, который ей подарила ее величество, она не могла, а носить боялась, потому что во-первых, он мог еще понадобиться, а во-вторых, а вдруг это подарок его величества был?
Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1628 год): Мантуанское наследство » Кто помогает в беде, попадает в худшую. 30 ноября 1628 года
