Вечером в покоях королевы в Лувре.
Продолжение эпизода Король-олень.
- Подпись автора
Gesta Dei per Francos.
Французский роман плаща и шпаги |
В середине января Французскому роману плаща и шпаги исполнилось 17 лет. Почитать воспоминания, связанные с нашим пятнадцатилетием, можно тут.
Продолжается четвертый сезон игры. Список желанных персонажей по-прежнему актуален, а о неканонах лучше спросить в гостевой. |
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды: |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1629 год): Жизни на грани » La Сlemence des Princes. 9 января 1629 года
Вечером в покоях королевы в Лувре.
Продолжение эпизода Король-олень.
Gesta Dei per Francos.
- Надеюсь, ваши фрейлины не испортили тот валик, который я прошу всегда класть вместо подушек, когда остаюсь у вас?
- О нет, сир! - отвечала королева, смеясь; право же, это был необычный вечер - она так боялась, а король..он на неё не сердится. Ничего не знает? Не сказали? Или...? А как ещё можно было это объяснить, что неловкость и неуверенность с каждой минутой всё уменьшались, уступая место..поразительной идиллии?
И всё-таки она не растерялась, когда поняла, что ошиблась и королю может быть известно всё и даже больше - всем известно, как можно при украсить даже самую обычную историю, сделав её невероятной.
- Ах, Ваше Величество, значит, меня опередили! И вы уже знаете! - воскликнула королева, нисколько не притворяясь - значит, уже успели... Интересно, кто? Когда? И как?
- Я не знаю, как могли преподнести эту историю вашему величеству и могу сказать лишь, что стихи...были забавны, но не более того. Я сохранила некоторые из них, подумав, что вам может быть любопытно на них взглянуть... - "Хотя бы для того, чтобы убедиться, что они совершенно безопасны и никакого тайного послания в них нет".
- Волей случая, вернее, благодаря графу де Рошфору, нам сегодня стало известно имя этого незадачливого поэта.
Следовало бы, конечно, сообщить Его Величеству о предложении дружбы, сделанного королевой кардиналу - короля, должно быть, оно обрадует, если не насторожит; но Людовик был не таким как обычно, и стоило ли опасаться подозрительности короля сейчас?.. Один неверный шаг - и всё будет испорчено, чудесное впечатление этого вечера будет утеряно, а супруг ещё больше отдалится от неё... Она стояла на тонкой грани, и нужно выдержать, не сорваться, сохранить баланс и только тогда, лишь в таком случае можно было достигнуть цели, которой было расположение и любовь короля.
Le temps perdu ne se rattrape jamais
— Отчего бы и нет, - с деланным равнодушием ответил Людовик, испытывая смешанные чувства, смягчённые, однако, сытным ужином и внезапным решением провести ночь на женской половине.
С одной стороны, знаки внимания в адрес королевы со стороны других мужчин его, человека неуверенного и испытавшего немало скверных минут в истории с Бэкингемом, смущали и тревожили; с другой же, Анна сама рассказала о стихах, подтверждая догадки о невинности её положения в этой дурацкой истории. К тому же его величество вознамерился найти всевозможные недостатки в стихах придворного воздыхателя и как следует пройтись по ним ехидными замечаниями.
— А почему Рошфор занялся этими делами? Неужели у него нет занятий поважнее? - король откинулся на высокую спинку стула, обитого кожей из Валенсии, и бросил салфетку на стол. - И с каких пор ваше величество стали благосклонно относится к людям кардинала? Вы же его недолюбливаете, что греха таить.
Gesta Dei per Francos.
Выдох. Вздох. Ещё один выдох - спокойнее, тише. Пока всё получается. Пока всё идёт как надо. Если так и дальше будет... Хотелось, чтобы этот вечер никогда не кончался. Или повторился бы снова, и ещё, и ещё... Таких моментов было, увы, немного в жизни венценосной четы.
- Вы, как всегда, правы, сир. Так было. Я относилась к монсеньору очень холодно, это так. Я не знаю, почему так случилось, но... решила попытаться изменить ситуацию. Я пригласила графа де Рошфора, чтобы он помог найти автора этих посланий. Это был лишь предлог, конечно. Через графа я предложила монсеньору кардиналу мир...и дружбу. - Итак, судя по всему, Людовик об этом не знал; тем лучше, значит, она будет первой, кто расскажет ему, он поймёт, что для неё это решение не было лёгким. Может быть, поймёт и причину.
И в этот момент Анна поняла, что верит в то, что говорит. Она вспомнила разговор с Луизой. "Если ваше величество притворится, что вы дружить с ним хотите - чтобы он вас наставлял, как полагается духовному пастырю?.." - возникли в памяти сказанные слова. Тогда королева думала лишь только создать видимость мира - или перемирия хотя бы... И согласилась попытаться лишь ради короля - ради того, чтобы кардинал перестал их ссорить, ради того, чтобы вернуть доверие короля, его расположение.
Согласилась, хотя всё ещё не до конца верила. И даже несколько часов назад, когда она произнесла те слова перед всем двором, всё равно даже тогда она не совсем ещё верила в то, что говорит... Ах, если бы кто-нибудь мог знать, с каким трудом далась королеве та видимая лёгкость, с которой это было сказано! Но слово не воробей, как говорит пословица...
И сейчас, только сейчас Анна поняла: это было правдой, это было искренне. Ей действительно надоела вражда. Ей пришлось переступить через себя, сделав первый шаг. Анна надеялась, что ей не придётся пожалеть об этом решении, что оно не будет ошибкой.
Le temps perdu ne se rattrape jamais
С уст короля едва не слетело простонародное «Ничего себе!», но удивление его было достаточно велико, чтобы ненадолго онеметь. Шеврез и прочие доброжелатели сделали всё, чтобы внести разлад в жизнь августейшей четы, и выгоду из этого положения извлекали многие, наговаривая, ссоря и сея сомнения. Порой Людовик задавался вопросом, отчего те нежные отношения, что воцарились между ним и Анной не без помощи ныне забытого и презираемого Люиня, внезапно охладели, но никогда не находил ответа в себе. Как бы ни старались иные заинтересованные лица, его собственные ошибки невозможно было отрицать, однако куда проще обвинять окружающих, чем его величество и продолжал заниматься, стоило только крупице сомнения робко пробиться в его душе.
Как он полагал вдову покойного коннетабля виновной в расстройстве его домашней идиллии, так и королева возлагала немалую долю вины на министра. Это порой забавляло короля, но чаще раздражало.
– Я могу лишь всячески приветствовать ваше решение, Анна, - тон и вытянувшееся лицо монарха не скрывали его изумления. Он ушам своим не верил и, дабы сохранить равновесие в своём устоявшемся годами мрачном внутреннем мире, немедленно кинулся перебирать мотивы для уловок, коими могло стать столь неожиданное решение супруги.
Желание усыпить его бдительность? Женское коварство, бесспорно, направляемое этой ссыльной дьяволицей в юбке? Что, что именно?
Взгляд Людовика рассеяно блуждал по лицу королевы, в полумраке казавшемуся особенно утонченным.
– И что же вам ответил кардинал? Мне он ничего не говорил об этом... значимом предложении.
Он уже неоднократно имел возможность убедиться, что Ришелье провести было очень непросто, и постоять за себя в борьбе с придворными интригами некогда вызывавший глубочайшую неприязнь у юного короля любимец его матери мог с завидным великолепием.
Gesta Dei per Francos.
О да, он удивлён - и так, что даже не сразу ответил, ей было интересно наблюдать за реакцией Людовика - король явно не ожидал такой ошеломляющей новости, и это было видно; но что ей больше всего понравилось, так это то, что ей удалось опередить кардинала, а значит, у неё есть возможность уверить короля в искренности того, что она сделала - неизвестно ведь, как воспримет этот жест Его Высокопреосвященство и что станет говорить королю... Но Луи поддержал её, и это было важно, ради этого стоило затевать казавшийся сначала не самым удачным разговор..
А кроме того, король, кажется, совсем забыл про ту историю с неудавшимся поэтом. Даже если не забыл, то отнесётся к нему благосклоннее - раз уж Его Величество нынче в столь приятном расположении духа. Потому что молодому человеку нельзя было сейчас оставаться при её дворе, но если король будет милостив, он получит возможность проявить себя не в залах дворца, а на поле брани.
- Монсеньор кардинал ещё не ответил мне, Ваше Величество. - Чуть-чуть печали в голосе, невинное выражение на лице и мягкая улыбка: "Что я могу поделать? Разве знаю я, почему кардинал не ответил? И что у него на уме? Видите, я сделала это ради вас". - Она взяла стихи и вернулась, тихими, едва слышными шагами приблизилась к королю, опустилась в кресло рядом с ним и протянула ему сии творения, наделавшие столько шума...и тем не менее, кажется, ставшие причиной примирения между супругами. Кто бы мог подумать...
- Могу ли я просить Ваше Величество за...автора этих посланий?
Одного листа со стихами не было, но королева даже не обратила на это внимания, когда брала - разве помнила она, сколько их было? Зато сонет о Гомере как раз был (она успела заметить), и ещё несколько стихов, но в одних автор писал о красоте королевы ("Она еще прекрасней оттого.." или "О та, что царственно проходит меж людьми"), в других автор просил её о милости ("Я вас прошу, царица и богиня, За своего ошибшегося друга") - но королю была уже известна эта история, так что скрывать было нечего, и Анна могла не опасаться гнева короля - всё это не было такой уж новостью, ей и раньше посвящали стихи.
- Если говорить искренне, мне жаль этого молодого человека. Но боюсь, оставаться при моём дворе он не может... Может быть, вы, сир...сможете ему помочь?
Отредактировано Анна Австрийская (2019-03-15 21:46:20)
Le temps perdu ne se rattrape jamais
Прежде чем ответить король решил ознакомиться с сочинениями горе-поклонника. К счастью для себя, шевалье де Шасток не присутствовал при высочайшем разборе своих литературных трудов, в противном случае, его величеству было бы затруднительно удержаться от критики, самой едкой и уничижительной.
– Недурно... недурно, - несмотря на похвалу, губы Людовика скривились в ехидной усмешке.
Стихи он находил спорными по мастерству, но и какой-либо крамолы в этих строках трудно было углядеть. Придирчивый читатель уловил почтительность тона и восхищение, допустимое в таком случае, и в душе испытал облегчение. Очередного Бэкингема не случилось, а стихи не сыграли роль спущенных со штанов жемчужин.
– Что ж, этот пиит может быть доволен собой. Не Ронсар, разумеется. Но, возможно, в других областях из него выйдет толк. Если не будет пугать ваших фрейлин, конечно, - Людовик снова перелистал посвящения королеве. - И как я могу ему помочь? Отправить в действующую армию? Сослать в провинцию?
Отредактировано Людовик XIII (2019-03-25 01:54:04)
Gesta Dei per Francos.
Хвала Мадонне! Стихи незадачливого "пиита" не вызвали недовольства короля; даже, кажется, позабавили его... но Его Величество был, как всегда, сдержан, ограничившись лишь усмешкой.
- Возможно, если вы, сир, примете его к себе...согласитесь взять с собой, в этот поход... Тогда у молодого человека будет возможность проявить себя - храбрости ему, как видно, не занимать... - Взяв в поход, король подарит ему ещё один шанс. Если шевалье не глуп, то поймёт, что в его положении это наилучший выход. Что король не рассердился, уже было хорошо, ведь всё могло обстоять намного хуже.
Время шло - сумерки сгущались над городом - а во дворце было так тепло и светло, как никогда. Анна коснулась рукою руки Людовика, и от прикосновения по всему телу пробежали мурашки...она прижала тонкие пальцы к губам...
- Мой король... Людовик...
Говорят, время невозможно повернуть вспять, а сейчас как будто именно это и произошло. Хотелось, чтобы этот вечер, а затем и ночь длились вечно, потому что утром король уйдёт - и снова всё как обычно. Но этим вечером фрейлины останутся не у дел - их услуги королеве не понадобятся... О предстоящей разлуке думать не хотелось - ведь никто не может знать, что ждёт впереди, а этот вечер принадлежит только им - что большая редкость, ведь король и королева никогда не принадлежат себе.
Le temps perdu ne se rattrape jamais
Король собрался было прибегнуть к отговоркам или пообещать подумать позже об устроении незадачливого поэта, но после жеста Анны вспоминать о досадном происшествии было неуместно, если не кощунственно.
«Как прежде», - промелькнуло в его голове воспоминание о днях, ещё не отравленных подозрениями, наветами и горькими истинами, кроющихся в различиях характеров и интересов. Людовику было доступно всё в пределах своего государства, то, чего вожделели и бедные, и знатные, но он не мог насладиться покоем в собственном доме. Даже сейчас он с трудом сдерживал подозрения, невольно прорвавшиеся угнетающими любую радость мыслями.
– Вы... я бы хотел, чтобы до утра нас никто не тревожил, - наконец вымолвил король. Это оказалось очень легко, а без посторонних жадных глаз не приходилось смущаться и заливаться краской. Да и, в конце концов, стесняться близости с собственной женой - что может быть глупее.
Он так и слышал раскатистый смех отца, который в подобной ситуации уже давно бы перешёл от робких комплиментов к более чувственному восхищению женскими прелестями. Анна же казалась сейчас особенно красивой.
– А если кто и осмелится, я вышвырну его вон, - смешок сорвался с его губ, когда он поднялся и подал руку супруге, чтобы всего через мгновение заключить в объятия.
Gesta Dei per Francos.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1629 год): Жизни на грани » La Сlemence des Princes. 9 января 1629 года