Передвижение в портшезе по улочкам Парижа имело свои преимущества. Носилки равномерно покачивались в такт шагам носильщиков и никто не кричал поберегись прохожим, норовящим закончить свою жизнь под колесами кареты.
- Мадам, мы прибыли, - известил ее носильщик когда портшез был опущен на мостовую.

- Ах! Осторожнее! - воскликнула Жанна, когда кузен, спешивший подать ей руку столкнулся с носильщиком. Интуитивно пытаясь помочь кузену не упасть, она подхватила его под руку и удивилась каким хрупким и невесомым тот оказался. Теперь, вблизи, Жанна отметила белизну и нежность кожи, без всякого намека на растительность.

Дверь в лавке галантерейщика распахнулась и на пороге оказался сам хозяин. То ли его привлек шум около его дома, а может он увидел в окно, что рядом с его лавкой остановился портшез, но так или иначе почтенный галантерейщик гостеприимно придерживая дверь, мысленно прикидывал что и на какую сумму он может продать этим дворянам.

- Чем могу служить? У меня самый лучший товар в этом квартале. Заметьте, я честен. Мог бы сказать, что лучший во всем Париже или во всей Франции, но я не обманываю своих покупателей. Пожалуйста, проходите, уверен вы найдете все что нужно.

Мадам де Шатель оставалось лишь степенно проследовать в лавку, опираясь на руку кузена.

- Мне нужны воротнички и манжеты на платье, перчатки и шляпа. Мужская, - уточнила Жанна насчет головного убора.

О-о-о! - почти пропел галантерейщик, мысленно слыша уже звон монет, - у меня все это есть, при чем самого лучшего качества!  Вот шляпа для месье, а вот и перчатки, - галантерейщик выложил на прилавок с полдюжины пар перчаток и ринулся к полкам на которых были разложены широкополые шляпы с перьями и без.

- Вот эта, месье, она просто создана для Вас! Надев ее, Вы можете смело отправляться хоть в Лувр, хоть в Люксембургский дворец! А эта! Только примерьте!
Не церемонясь, он подошел к молодому человеку и стал показывать ее со всех сторон.
Жанна не успела даже возразить, что шляпа нужна не ее спутнику, да и перчатки нужны женские, а не мужские что были выложены на прилавок.

Галантерейщику было безразлично, для кого будут куплены у него вещи, но он понимающе улыбнулся своим покупателям, показывая всем своим видом, что понимает разницу.
- А Вашей милости очень пошел бы этот фасон, - обратился галантерейщик к молодому человеку, - может, изволите примерить? Мадам посмотрит со стороны, как это будет смотреться.
- Действительно, неплохо, но мне больше нравится та, с черными перьями, - указала Жанна на шляпу, оставшуюся почти в гордом одиночестве на полке. Галантерейщик, пожалев, что у него всего две руки, и он не смог сразу выложить на прилавок все, что у него есть, поспешил достать шляпу с черными перьями. Он бы и звезду с неба достал, лишь бы ее можно было выгодно продать. Была одна беда – шляпа лежала слишком высоко, чтобы ее достать без помощи табурета. А чего это он туда ее положил? А все из-за мышей, чтоб им утопится в ведре. В ведре мыши топиться не хотели, а были не прочь погрызть не только припасы на кухне, но и товару доставалось.
- А что нравится обычно мужчинам? – ответила Жанна вопросом на вопрос. Будучи занятой в последнее время своим домом, она уже и позабыла, что именно из одежды нравилось брату. И уж тем более не задумывалась о модных веяниях в полку гвардейцев кардинала.
- В любом случае, перчатки нужны всегда. Вот эти, например, будут хороши для фехтования, а эти для прогулки. – При последних словах Жанна указала на ту пару, что держал в руках ее кузен. – Примерь их. Мне хочется по-родственному сделать тебе подарок по случаю нашего знакомства.
Посмотрев на руки кузена, Жанна который раз отметила их изящную форму, больше присущую женским рукам, а не мужским. «Он еще слишком юн, чтобы иметь грубые руки», - подумала она и посмотрела на свои руки.
- А-а-а-а..., послышался крик, треск и звук, словно упал куль с мукой. Жанна в испуге посмотрела в сторону, откуда он доносился.
Галантерейщик с трудом поднимался с пола, потирая поясницу, но зато со шляпой в руках.
- Виноват, мадам, виноват, - скрючившись и прихрамывая, он доковылял до прилавка, перо на шляпе оказалось сломленным, а тулья помятой. – Разорение, чистое разорение..., - пробурчал хозяин, прикидывая можно ли привести одну из лучших шляп в надлежащий вид.

Отредактировано Жанна де Шатель (2019-04-16 23:11:17)

Мужские перчатки были явно не для узких и изящных, словно у девушки ладоней ее кузена, и Жанна уж было хотела попросить галантерейщика принести другие, но глядя на его злоключения, предоставила всему идти своим чередом.
В их семье записных щеголей и модников не было. Помнится, ее матушка сама заказывала у белошвеек рубашки дюжинами для мужа и сыновей, да раз или два в год приглашался портной, который снимал мерки, а потом матушка уже сама диктовала, что и из какой материи надо пошить. Вот ее муж сам ездил в город заказывать одежду или сапоги. В этом барон был обстоятелен, предпочитая добротный материал и богатую отделку. На ее наряды он тоже не скупился, как не скупился и на богатые седла и уздечки для своих лошадей. Никто не должен был спутать барона де Шатель с разбогатевшим мещанином.
- Мои соболезнования, смутившись, сказала Жанна в ответ на слова кузена о трауре. 
Тем временем галантерейщик вертевший несчастную шляпу и так и сяк, окончательно оторвал перо, и та потеряла весь свой шикарный вид. Горестно вздохнув, он отложил шляпу подальше, решив, что потом ее починит. Не едиными же шляпами богата его лавка!
- Вот еще перчатки для Вашей милости, а это кружева для манжет, а вот воротнички, и заметьте, это настоящие брабантские кружева. Я высоко ценю своих покупателей и не позволю себе обмана.
Галантерейщик и впрямь мог гордиться собой. Он знал - кому и что предложить. Если бы в лавку зашел этот молодой провинциал (а это он сразу так решил, глаз то наметан как держится, как одет), но вот дама… Тут надо было уж расстараться.
- Я бы взяла все! – Восторгу Жанны не было предела. Хотелось купить все. Вот это кружево можно пустить на отделку манжет, а это, более широкое на отделку воротника. Что уж говорить про готовые воротнички, лежавшие на прилавке соблазнительной белой пеной.
- А этот подойдет к твоему камзолу.
Взяв один из воротничков, Жанна, пользуясь правом родственницы, приложила его к камзолу кузена.

- Ах, да, траур, - согласилась Жанна, проявляя уважение к покинувшему сей мир. Ее азарт немного угас. Право же, неловко было беззаботно выбирать кружева и перчатки, когда ее кузен скорбит по безвременно почившему отцу.
Отложив в сторону воротничок, Жанна еще раз оценивающе взглянула в лицо кузена. Нерешительность, скромность могли быть свойственны кузену как от природы, а могли быть  вызваны тем, что он неловко чувствует себя в ее обществе. Молодым людям порой свойственна такая застенчивость в общении с дамами. Роже бы стесняться не стал, чай не девица.  Девица? Жанне стало неловко за возникшую мысль.
Она не стала долго перебирать кружева. Достаточно пока одной перемены, а вот перчатки были настолько хороши, что она взяла две пары.
Немного подумав, она добавила к своим покупкам еще пару мужских перчаток самого небольшого размера, которые могли быть впору даже ей самой. И простой воротник, не слишком широкий, но способный придать респектабельный вид с любым костюмом.
- Мадам, - нерешительно подал голос галантерейщик, державший в руках злосчастную шляпу, лишившуюся перьев. – Хотите, я уступлю ее Вам за половину цены?
Жанна удивленно посмотрела на то, что еще недавно было нарядной вещью. Потом она припомнила, что явилась сюда не пешком, и что она не мещанка и не провинциалка, попавшая впервые в столицу.
Должно быть ее  эмоции, отразившиеся на лице, были столь выразительны, что несчастный галантерейщик, поняв, что сказал явно не то, икнул, нервно сглотнул ком в горле, а потом умоляюще посмотрел на молодого человека, ожидая от него милосердия.
- Месье, мадам, простите, - прошелестел он почти одними губами.
- Я честный торговец и мой товар один из лучших. Но моя жена! О, если она увидит, если она узнает…, - нервно оглядываясь в сторону задних комнат, приговаривал он. –  Вот, почти такая же, с серыми перьями. Возьмите обе.
Расплывшись в вымученной улыбке, галантерейщик смотрел на своих покупателей, мечтая уже не о барыше, а то том, чтобы его жена не увидела во что он превратил лучшую шляпу.

Галантерейщик даже опешил от такого вопроса. Как это так? Приходят благородные господа, вещи смотрят, а ничего не покупают.
-Ка-а-а-к не надо? – Наконец выдохнул он. – Шляпа же совершенно новая, помята только чуток, да это дело поправимо. Я же по доброте душевной уступку вам даю.  Все благородные господа сейчас такие шляпы носят, - уже увереннее продолжил он, с каждым словом все больше и больше веря, что он чуть было не продешевил. Экий привереда нашелся. Так пусть носит свое воронье гнездо вместо шляпы. А шляпа то ничего, ее отпарить над кастрюлей воды, да перья пришить.  Будут покороче, так бант добавить можно или пряжку.  И непарная пряжка же как раз у него где-то завалялась.
- Сразу видно, сударь, что Вы молоды, вот женитесь, тогда будете бояться жену больше черта, - в сердцах проговорил галантерейщик и, прикусив язык, посмотрел на даму. –  Да что я все болтаю и болтаю, может еще чего изволите вам показать?
Мадам де Шатель привыкла и не к таким длинным и эмоциональным речам, управлять замком и имением это не в лавке шляпами торговать. Ей приходилось выслушивать истории и о сбежавшей козе, и украденных лисой цыплятах, о неурожае и о голодных детях.
- Я возьму вот это, - сказала она, указывая на отложенный в сторону товар. – Серая шляпа будет подарком для Роже, - Жанна улыбнулась кузену, который раз подмечая его тонкие черты лица. 
- Не мог бы ты ее примерить, чтобы я посмотрела со стороны, как это будет выглядеть?

Рассыпавшиеся по плечам волосы кузена, еще больше усилили ее догадку. Но не показывать же это при посторонних. Если ее  догадки и были верны, то у кузена (кузины?) были основания скрывать свою личность и выдавать себя за брата. В том, что это вообще не самозванец или самозванка, у Жанны не было сомнений. Роже ведь не мог ошибиться, приняв его или ее в своем доме.
- У твоей сестры будет прекрасный выбор, - лаконично ответила Жанна, рассматривая, как выглядит шляпа со стороны.  Может, некоторые дворяне и считали третье сословие вроде мебели, но Жанна знала, что у тех есть не только глаза и уши, но и длинный язык. Она найдет способ поговорить с кузеном наедине и задать интересующий ее вопрос.
- Упакуйте вон те кружева, эту шляпу и ту, которая поменьше. Это для моих братьев, - мимолетно добавила она беспечным голосом. Покупок набралось достаточно: воротнички, манжеты для себя и для Роже в подарок, не говоря уже о шляпах. Она не стала спрашивать цену, а галантерейщик, заметив это стал уже в уме прикидывать, сколько он может запросить за товар, не впав при этом в грех алчности.
- Только для вашей милости, я сделаю скидку. Видеть вас в своем магазине – одно удовольствие. Я буду рад видеть вас еще. Скоро мне привезут голландское полотно. Уверяю тоньше и лучше вы не найдете во всем Париже! – прикусив язык галантерейщик понял, что приврал малость, но не противоречить же самому себе, тем более, что полотно действительно было хорошим. Не лучшим, но достойным по качеству.
Наконец, осмелев, он назвал сумму. Жанна примерно знала столичные цены и не стала торговаться. Развязав кошелек, она отсчитала монеты, кладя одну за другой на прилавок. Получалось чуть больше, и чтобы не просить сдачи, она попросила добавить мужские перчатки небольшого размера. Галантерейщик вздохнул, поняв, что дополнительный барыш ему не обломился, но сетовать вслух о чистом разорении не стал. Дворянин, сопровождавший даму, был хоть и молод, но при шпаге.
С излишне растянутой улыбкой, он протянул завернутые покупки молодому человеку, справедливо полагая, что не дама понесет их. Слова о чести оказанной ему были сказаны почти искренне, а пожелание видеть их еще уже от всей души. Лучше он продаст чуть дешевле, чем они уйдут в другой магазин. Покупателями не разбрасываются, тем более из благородного сословия, платящих звонкой монетой, а не обещаниями.
- Раз Роже на дежурстве, я хочу навестить подругу. Ты со мной? Я могу представить тебя ей, - поинтересовалась Жанна, когда они уже вышли на улицу.