Ла Феру потребовалось титаническое усилие, чтобы не закрыть глаза, не отвести взгляда. Перед ним, босым, растрепанным мальчишкой, залитой чужой кровь с ног до головы, стояла его смерть. Он лишь глубоко вдохнул, готовясь к неизбежному... Сердце сделало удар, затем еще один. И снова. Ничего не произошло. Юноша, секунду назад приставивший клинок к груди, уже бежал в противоположную сторону навстречу новому противнику. А виконт так и стоял еще мгновение. Не единожды в будущем Ла Фер ощутит на своей щеке морозное дыхание смерти, но этот день и этот бой он запомнит навсегда.
Губы беззвучно прошептали "Радуйся, Мария".

Вздрогнув, молодой лейтенант поспешно выдернул дагу из спины многострадального испанского офицера и бросился к грот-мачте, где блестел не солнце эфес его шпаги. Боковым зрением виконт успел заметить своего недавнего противника, проявившего столь неожиданное великодушие, сцепившимся в поединке с одним из уорен-офицеров. Потом стало не до того. Ла Фер не успел еще подобрать свое оружие с палубы, как был атакован плечистым испанцем в одной лишь рубахе. "Тело быстрее головы" говаривал один из учителей молодого виконта, вдалбливая это знание в ученика потом, болью, а иногда и кровью. Теперь же эта наука спасла ему жизнь: виконт успел увернуться от тяжелого, а от того слишком медленного удара, и, по-змеиному извернувшись, все-таки схватил свою шпагу. Раздосадованный промахом испанец вновь замахнулся своим тесаком, но так и не успел нанести еще один удар - камень из пращи проломил ему висок.

Первый Лейтенант,  в крови своей и чужой, был похож на черта из самых глубин Преисподней, бился наравне с остальными членами команды, не забывая отдавать приказы тем, кто еще мог их слышать. Экипаж "Соловья", значительно поредевший с начала абордажа, тем не менее настойчиво давал понять испанским псам, чего стоит английский торговый флот и его матросы. Если каперы надеялись на легкую добычу и трусливых купчишек, то они здорово просчитались.

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Ренье не написал бы более ироничного окончания этого боя. Нелепо начатый, он грозил закончиться так же странно и, признаться, абсолютно глупо. Испанцы в своем авантюризме и погоне за легкой добычей напали на "голландца", который оказался мало того, что совсем не "голландцем", так еще и совсем не по зубам. А теперь пытаются выбраться из патовой ситуации с самоуверенностью, достойной восхищения. Но никак не жалости. Англичане были столь отчаянны в обороне, столь решительны и жестоки лишь по одной причине: каждый прекрасно понимал, что каперы не оставят в живых ни одного живого свидетеля их "охоты". Был "Соловей" да сгинул где-то посреди неспокойного Средиземного моря со всем своим экипажем.

Азарт сражения привел виконта к самому борту, а потому он лучше многих слышал угрозы испанского офицера. А еще он чувствовал, как дрожит палуба под ногами, слышал рокот, с которым выдвигаются в ответ орудия англичан. Сапоги и правда будут мешать... Бой на обеих палубах как будто замер. Первый Лейтенант оттолкнул от себя очередного противника и, наугад повернув голову в сторону квартердека "Коршуна", проревел в ответ на скверном испанском:

- Вы, сеньор, большой шутник! Мы дадим залп одновременно и вместе же пойдем ко дну! Ваша команда хорошо плавает? - голос англичанина звучал почти весело, хоть и сильно хрипел от усталости. По лицу катились крупные капли пота, которые офицер стел рукавом. - Убирайтесь ко всем чертям, сеньор! И вы, и ваша посудина! 

Ла Фер удивленно вскинул голову. И это все? Но большая часть экипажа "Соловей" не поняла ни единого слова, а потому матросы, напряженно переглядывались, готовые в любую моменты продолжить сражение.

Отредактировано Атос (2021-04-02 01:28:05)

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Непривычная тишина охватила оба судна. Обе команды в растерянности переглядывались, - никто не ожидал такого исхода сражения. Стычка могла бы выглядеть потешной, если бы не вся эта кровь, заливавшая палубы "Соловья" и "Коршуна". И хотя англичане сумели отстоять свой корабль и содержимое его трюма, они не ощущали себя победителями. Кто-то так и не решился опустить клинки, кто-то шевелил губами, повторяя молитву или чертыхаясь. Но ликования не было и в помине. Слишком высокую цену пришлось заплатить за то, чтобы оказаться "при своих".

- Уходите.

Разочарование и опустошение, - вот и все, что чувствовал Ла Фер, опуская окровавленную шпагу. "Мы квиты" сказал мальчишка, с которым довелось скрестить клинки в этом сражении. Но квитами они не были. Каперы напали на мирное судно, вопреки развивающимся флагам и презрев законы, и некое глубинное чувство справедливости, коим Ла Фер привык руководствоваться с самого детства, протестовало против решения Первого Лейтенанта. И лишь честь, обязывавшая подчиняться старшему по чину и званию, заставляла принять это в высшей степени несправедливое, трусливое решение. "Соловей" был торговым судном, и первостепенной задачей его команды было доставить груз до места назначения. Но как же тяжело было согласиться с доводами разума, особенно когда была задета еще и личная гордость. Сейчас Ла Фер почти с ненавистью смотрел на пощадившего его юнца. По выговору и внешне он походил на выходца с юга Франции, а значит, если на то будет воля Господа, они обязательно встретятся еще раз. И уж тогда виконт не упустит шанс вернуть долг.

Испанцы начинали покидать "Соловей", кто-то сам, а кому-то помогали товарищи. В спину им неслись негромкие проклятия, преимущественно на английском. Пользуясь возможностью, виконт постарался как можно ближе оказаться к Первому Лейтенанту. В ответ на так и не произнесенный вопрос молодого офицера, тот лишь тяжело покачал головой. Не всегда правильное решение по сердце даже тому, кто его принимает.

Отредактировано Атос (2021-04-05 22:59:55)

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Все меньше испанских солдат оставалось на палубе "Соловья". Те, кому посчастливилось выйти невредимыми из этого сражения, забирали погибших и раненых соотечественников.

Среди них был и босоногий матрос так искусно владевшей шпагой. Не смотря на очевидную молодость, он не казался ни напуганным, ни сломленным неудачной битвой, держался уверенно и даже как будто отдавал приказы более опытным товарищам. Неужто офицер? Бросив еще один взгляд на Первого Лейтенанта, виконт решительным шагом направился к испанцам, продолжавшим искать среди тел своих раненых. Дождавшись, когда молодой человек поднимет взгляд от еще одного тела, распростертого на гладких досках палубы, Ла Фер сделал еще несколько шагов навстречу недавнему врагу. Теперь оба юноши стояли очень близко друг к другу, так чтобы ни одному не понадобилось повышать голос, чтобы перекричать общий корабельный гам и шум моря. И вновь серые глаза встретились с голубыми.

- Виконт де Ла Фер к вашим услугам, сударь. Я бы хотел знать, кому я обязан жизнью.

Привыкший называть вещи своими именами, виконт и сейчас не изменял себе. Он абсолютно не обманывался насчет произошедшего и понимал, что будь на месте светловолосого южанина кто-то более закаленный и привычный к такого рода сражениям, жизнь его могла оборваться на этой самой палубе флейта посреди Средиземного моря.

Отредактировано Атос (2021-04-05 23:56:09)

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

Шевалье де Тайе, значит. Виконт никогда не слышал этого ими раньше, но сам факт того, что провидение вложило его жизнь в руки дворянина решительно менял дело.

- Вы, сударь, сохранили мне жизнь, когда могли этого не делать. Вы поступили как подобает рыцарю и благородному человеку, пусть даже решение это могло дорого вам обойтись. И я благодарен вам за это.

На этих словах Ла Фер обнажил свою дагу и протянул ее де Тайе. Сейчас это было едва ли не самое ценное, что мог лейтенант предложить испанскому матросу, не оскорбив его и не поставив в неловкое положение. Подарок равному, оказавшемуся в бою более удачливым и проявившему неожиданное великодушие. Это было хорошее оружие: около двадцати дюймов, с широкой гардой, украшенной затейливой чеканкой, и длинными прямыми "усами". Клинок кое где был еще в бурых пятнах, и оба молодых человека знали, чья эта кровь.

- Если мы вновь встретимся на поле боя, я буду молиться, чтобы на этот раз мы были на одной стороне. Если же нет, то, клянусь, я не забуду о вашем великодушии, шевалье.

Презирая всякую ложь и не имея к ней никакого таланта, виконт говорил абсолютно искренне, глядя прямо в глаза своему недавнему противнику. Но, надо признать, Ла Фер возлагал на себя этот долг, абсолютно не веря в то, что в будущем им еще хоть когда-нибудь доведется встретиться.

Отредактировано Атос (2021-04-10 16:43:05)

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)

- В таком случае, я надеюсь, что мне больше никогда не доведется скрестить с вами шпаги, - с легким полупоклоном ответил Ла Фер. Слова молодого флотского офицера можно было понять и как пожелание более никогда не встречаться в поединке с тем, кто уже однажды сохранил ему жизнь, и как надежду на то, что между Францией и Испанией и впредь будут теплые соседские отношения.

Молодой француз (или все-таки испанец?) производил впечатление человека простоватого, но честного и искреннего в своих словах. Явно из тех дворян, что в наследство получают лишь гордость за славные деяния предков и, если повезет, старую отцовскую шпагу. Неудивительно, что судьба занесла де Тайе на "Коршуна". Если, конечно, это вообще было его настоящее имя.

Меж тем оставшаяся на борту "Соловья" часть команды пинассы отыскала едва ли не всех своих раненых или убитых товарищей. Скорбная процессия постепенно перебиралась на "Коршуна", унося с собой тела тех, кто уже не мог самостоятельно это сделать. Ла Фер не без некоторого злого удовлетворения отметил, как много было поражено вражеских бойцов защитниками флейта. Англичане понесли тяжелые потери в этом сражении, многие лишись жизни, защищая свой корабль, но "Соловей" сумел дать достойный отпор и отстоять часть Британского торгового флота.

С некоторой поспешностью, но без какого-либо пренебрежения, виконт завершил обмен, приняв простую дагу Александра де Тайе вместо своей.

- Я буду владеть ею с честью, - кажется, впервые с момента, как на горизонте появились паруса "Коршуна", Ла Фер улыбнулся. - А сейчас вам пора присоединиться к вашей команде, сударь.

Последние слова сопровождались коротким кивком в сторону испанского судна. Пиратам, какими бы благородными были некоторые из них, пора было убираться с "Соловья" восвояси.

Отредактировано Атос (2021-04-14 01:20:04)

Подпись автора

Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)