Дверца кареты распахнулась, и в нее заглянула обеспокоенная физиономия старшего из двух лакеев, Пьера, соскочившего с кoзел едва ли не в тот же момент, как карета начала падать.

– Вы целы, сударыня? – встревоженно воскликнул он. – Кажись, ось полетела. А, Жан?

– Именно что ось, – прогундосил кучер откуда-то спереди и, судя по звуку, немного снизу, – долгая история, пока кузнеца отыщем, пока дотащим…

– Неужто до ночи? – ахнула служанка.

– Да как бы не до полудня завтра, – с мрачным удовлетворением отозвался Жан. – Ось это такое дело…

– Горе-то какое!

– Тут поместье рядом, – вмешался в этот слаженный хор второй слуга, Жак, так и не покинувший седло. – С вашего разрешения, сударыня, я съезжу за помощью?

- Но дорога, сударыня! - не своим голосом возопил Пьер.

- Грязь, сударыня, - поддержала его служанка, явно полагавшая, что, даже накренившаяся, карета все же намного предпочтительнее. Конный слуга не стал дожидаться окончания этого спора и ловко повернул лошадь туда, где от дороги на Сен-Дени отходил проселок, ведущий к поместью Андиже.

Мадам де Бутвиль, верно, удивилась бы, узнав, что в планах четырех ее спутников на сегодняшний день более долгое путешествие даже не значилось. Владелец поместья был, однако, не столь простодушен и встретил известие о несчастье, постигшем мадам де Лавальян с откровенным скептицизмом. Но деваться ему было некуда, и, ругаясь на чем свет стоит, он вскочил в седло, чтобы несколькими минутами позже учтиво поклониться злосчастной путешественнице.

- Шевалье д'Андиже к вашим услугам, сударыня, - с некоторой прохладцей проговорил он, изучая молодую женщину почти до неприличия пристально. - Меня осведомили о ваших обстоятельствах. Позвольте мне предложить вам свое гостеприимство.

Порыв холодного ветра едва не сорвал с него шляпу и, должно быть, заставил пожалеть, что он не надел плащ – после пятидесяти даже легкая простуда может дорого обойтись. Вздумай его супруга, впрочем, поднять этот вопрос, шевалье немедля возразил бы, что до этого почтенного возраста ему оставалось еще более двух месяцев, а низко нависавшие тучи хмурились еще с утра, так пока и не разродившись дождем.

Отредактировано Провидение (2016-03-30 17:01:51)

Шевалье д'Андиже снова поклонился и соскочил на землю. Кареты у него не было, предлагать даме телегу ему и в голову не пришло, а отправить ее верхом — так ронять свое достоинство он был не готов, будь она хоть двести раз соглядатаем. Мадам де Лавальян казалась донельзя юной и простодушной, но опыт подсказывал ему, что внешность бывает до крайности обманчива. Сомневаясь в том, что один лишь злой рок стоял за злоключениями дамы, д'Андиже также допускал, что если ее появление здесь не случайно, то тот, кто ее прислал, рассчитывал и на кажущуюся безобидность гостьи, и на честь хозяина. И, сам того не зная, д'Андиже был совершенно прав по обоим пунктам.

- Ну что вы, сударыня, - отозвался он, - для меня и госпожи д'Андиже будет честью принять вас у себя. Конечно, вряд ли кузнец закончит до темноты, но вы ведь сможете продолжить свой путь завтра. Вы позволите мне подсадить вас в седло?

Все это было сказано без особого жара, но другого выхода без урона своей чести шевалье не видел, и поэтому, как его ни тянуло добавить что-нибудь вроде «А еще у меня сегодня гости, поэтому обедать вам придется в комнате», он благоразумно придержал язык, собираясь посоветоваться с женой. Предупредить уважаемых компаньонов? Тогда оскорбленными себя сочтут они…

Отредактировано Провидение (2016-03-31 01:33:57)

Шевалье д'Андиже с вынужденной галантностью подсадил даму в седло и с трудом удержался от ругательства, когда ее грязная туфля нечаянно слегка испачкала изумрудный шелк его штанов. Раздражение, которое по понятным причинам не могло вылиться на молодую женщину, выплеснулось на ее лакеев, получивших краткие, но исчерпывающие указания, где найти кузнеца и что делать дальше. Затем он взял лошадь под уздцы и повел к дому, нисколько не озаботившись при этом судьбой служанки, которой предстояло преодолеть то же расстояние пешком.

– Вы парижанка, сударыня? – спросил он, не столько потому, что его в самом деле это занимало, но чтобы хоть как-то поддержать беседу.

Может, подать два ужина? Только не может же он разорваться на две части… Извиниться перед уважаемыми компаньонами и притвориться, что его вызвали? Потом так же с этой дамой? Да, это будет правильно – только в обратном порядке. Ранний ужин во флигеле, почти немедленно якобы срочный вызов – и мадам де Лавальян остается на попечении дражайшей супруги, а сам он сможет заняться своими гостями.

Осталось решить, как помешать ей случайно встретиться с ними до вечера. Может, просто запереть ее в ее комнате? Вроде как по ошибке?

Д'Андиже немедленно припомнил дальних родственников в Беарне, которых мадам де Лавальян могла знать разве что по своему мнимому мужу и, потерпев неудачу, заинтересовался родословной уже своей собеседницы. К счастью для мадам де Бутвиль, ведущая к поместью дорога оказалась недостаточно длинной, чтобы шевалье, которому на самом деле, разумеется, дела не было до ее родственников, сумел припереть ее к стенке или даже возыметь такое желание. Новенький, едва ли не пахнущий свежей краской, особняк позволил молодой женщине перевести разговор на более безопасную тему, а к тому моменту, как выбежавший слуга принял поводья лошади, у д'Андиже появилась новая причина для беспокойства. Главная дверь распахнулась, и на крыльцо выступил полноватый темноволосый дворянин лет двадцати пяти, воззрившийся на нежданную гостью с откровенным интересом.

- О! - проговорил он. - Мадам... э... к вашим услугам. Шансье.

- Господин де Шансье, - уныло подтвердил д'Андиже. - Мой... э... хороший друг, мадам де Лавальян, позвольте его вам представить. С визитом. С коротким визитом.

Шансье снял шляпу и сбежал вниз по ступенькам, а следом за ним на крыльце появился мужчина такой примечательной наружности, что молодую графиню можно было простить, если она, забыв об обоих дворянах, сосредоточила все свое внимание на нем.

Шансье и д'Андиже переглянулись, и если у первого в глазах застыл немой вопрос, то второй выглядел весьма уныло. Возразить он, однако, не мог, тем более, что сам таинственный незнакомец внезапно решил взять дело в свои руки.

- Я — Деганавида, - сообщил он на ломаном французском. - Я — гость.

- И мой друг, - добавил Шансье. - Если позволите, сударыня…

Заручившись таким образом согласием дамы, он помог ей спуститься на землю и продолжил:

- Деганавида — вождь одного из индейских племен в Новой Франции. Герцог, по нашим понятиям.

- Если позволите, сударыня, - вмешался д'Андиже, - Я провожу вас в дом и распоряжусь насчет комнаты для вас и служанки.

- Неудобный... одежда, - прокомментировал вождь, неодобрительно разглядывая юбку молодой женщины.

Европейские путешественники, восхищенно описывавшие кажущуюся невозмутимость и неизменную лаконичность индейских воинов, наверное, никогда не задумывались о том, что первая могла иметь причиной необходимость понимать быструю чужую речь, а вторая – быть вызвана нуждой на ней изъясняться.

- Да, - кратко ответил Деганавида. И, чуть поразмыслив, добавил: - Сударыня.

- Мы как раз пытались вас отыскать, сударь, - сообщил Шансье, по-прежнему вопросительно глядя на хозяина дома. – Относительно состава…

- Да, сию минуту, - поспешно перебил д'Андиже. – Одну минуту, сейчас я буду всецело в вашем распоряжении.

Поклонившись гостье, он учтиво подхватил ее под руку с явным намерением увести в дом.

– Франция – плохо, – ответствовал вождь, так же беззастенчиво разглядывая молодую женщину. Какие выводы он делал из того, что представилось его взору, понять было невозможно. – Грязно – очень. Еда – плохо.

– Да, на вкус дикаря, мы живем в аду, – засмеялся Шансье. – Вы приехали с ним познакомиться, сударыня? Если так, то мы имели честь получить приглашение от госпожи маркизы…

Он не закончил, хотя имя маркизы подразумевалось – возможно, сопоставив лошадь хозяина дома с нарядом дамы.

– Карета мадам де Лавальян сломалась, – проговорил д'Андиже, почти до неприличия сухо. – Я обязан ее визитом случайности.

Счастливой или несчастливой он уточнять не стал.