Театральный кинжал? Полные губы маркиза тронула ироничная улыбка – видит Пресвятая дева Аточская, красавица-герцогиня вновь выбрала необыкновенно изящное сравнение. Неверное, с его точки зрения, и от любого другого противника он попытался бы скрыть ход своих мыслей – от любого другого, но не от нее, на нее ему неизменно хотелось произвести впечатление.

– Это опасное, очень опасное оружие, – дон Антонио вернулся к своей очаровательной собеседнице и вновь сел рядом с ней, не спеша, впрочем, отдать ей бумагу. Это не означало ни согласия, ни отказа, потому что сначала ему необходимо было подумать – да хотя бы о том, почему она не воспользовалась этим оружием сама. Или почему не рассчитывала воспользоваться им позже – или что хотела бы получить взамен? – Сеньор кардинал станет, безусловно, утверждать, что это подделка… Но ему могут и не поверить – зависит от того, для чего она будет использована…

Все-таки чего-то маркиз все еще не понимал: что-то загадочное было с этой датой. Если кардинал не доверял тому или той, кому вручил такой документ… Когда он был написан на самом деле? Если в августе два года тому назад и если этот единственный в своем роде охранный лист все это время хранился у герцогини, то зачем она поменяла дату? А если нет, то зачем исправил дату тот, кто его написал?

Подпись автора

Да ни словечка в простоте, моя прекрасная

Дон Антонио с трудом скрыл улыбку. Есть ли у доньи Луисы любовник? Он знал точно, что да, хотя выразиться так откровенно было бы, разумеется, не только недостойно, но и нескромно.

- Молва никого ей не приписывает, - дипломатично ответил он, - но я не нахожу возможным в это поверить: сеньор де Мондисье много старше ее, и она вертит им, как хочет. И впечатление монашки она не производит. Хотя кто знает, конечно?

Он мог бы добавить кое-что к этому, но избрал другой путь:

- Отчего бы вам не подружиться с ней, дукесита? В Париже вам сейчас все равно нельзя остаться надолго, а подруге женщина расскажет даже то, что превратит ее во врага.

Двигал им в этом предложении один лишь расчет, но расчет этот совпадал, с его точки зрения, и с интересами самой очаровательной герцогини. И если дон Антонио подкрепил свои слова жестом, поднеся к губам запястье своей гости, так это лишь потому, что его собственные интересы не сводились к одной лишь политике

Подпись автора

Да ни словечка в простоте, моя прекрасная

Длительная ли разлука была тому виной или герцогиня решила сегодня помучить любовника, но дон Антонио, и удерживая в своей руке ее руку, не мог бы сказать, кокетничает мадам де Шеврез по своему обыкновению или, заподозрив его истинные мотивы, говорит серьезно.

– Уже поздно, – эхом откликнулся он, – и я не хотел бы отпускать вас – даже со слугой. Разве в моей постели вдруг стало меньше места, дукесита? Клянусь, я вас пальцем не трону, если на то будет ваша воля.

Тут он прервался, чтобы привлечь к себе своевольную красавицу – не пальцем, разумеется! – и приникнуть к ее губам, смешивая свое срывающееся дыхание с ее.

– А что до сеньоры де Мондиссье, – продолжал испанец затем, не размыкая объятие, – ночь длинна, а кто делит подушку, делит и мысли – и две головы лучше чем одна.

Он не стал добавлять, что, разумеется, не имел в виду настоящую дружбу – две интриганки легче найдут что не поделить нежели общие интересы! Слишком высоко он ставил острый ум своей гостьи, чтобы хотя бы на миг заподозрить, что, изощряясь в остроумии в своем ответе, она поняла его неверно.

Подпись автора

Да ни словечка в простоте, моя прекрасная

Возможно, дон Антонио надеялся на продолжение беседы, но, будучи человеком опытным, не рассчитывал на оное. Герцогиня де Шеврез обладала счастливой способностью полностью завладевать мыслями того, кому дарила наслаждение, и поэтому, даже когда оба любовника совершенно удостоверились, что кровать не изменила своих размеров, а дамы, взиравшие на них со шпалер, сами сделались неразличимы в ночной тьме, испанец не спешил вернуться к прерванному разговору – потому еще, что помнил о просьбе своей гостьи забыть до завтра о сеньоре де Мондиссье.

– Где вы остановились, дукесита? Куда послать за вашими вещами?

Если бы в комнате было светлее, его лицо, возможно, выдало бы его мысли – но вернее всего герцогиня и сама понимала, что не одно желание услужить ей стояло за этим вопросом.

Подпись автора

Да ни словечка в простоте, моя прекрасная