Некоторое время Атос молчал. Кавуа, несмотря на явную заинтересованность, недвусмысленно дал понять, что ни о чем не спрашивает, и мушкетер был ему за это благодарен. Однако, коль скоро пикардиец намеревался вмешаться – он имел право знать все. Даже если после этого их дружбе придет конец.
Пальцы мушкетера с силой сжались на резном подлокотнике – отвратительные призраки вновь вырвались из глубин памяти на свободу. То, о чем он не рассказывал и д'Артаньяну, потому что не знал еще. Не догадывался. Даже тогда.
…Что за болезнь внезапно настигла хотя и немолодого, но обладавшего несокрушимым, казалось бы, здоровьем графского конюха, так никто и не понял. Челядь, сбежавшаяся на отчаянный крик мальчишки, помогавшего чистить стойла, обнаружила, что конюха скручивают жестокие судороги, он пытается что-то выговорить, но не может. Послали за лекарем, но пока тот явился, бедняга лишился сознания и к вечеру, несмотря на все усилия, скончался.
Атос отчетливо помнил полные ужаса глаза Анны. Привлеченная криками, она тоже прибежала на место происшествия – и потом, дрожа и всхлипывая, спрятав лицо у него на груди, настойчиво лепетала что-то об антоновом огне, о том, что уже видела подобное… Граф увел жену в дом, чтобы избавить от тяжелого зрелища. Лекарь, с сомнением качая головой, сознался, что на антонов огонь это похоже лишь отчасти, а что это на самом деле – он не знает. Спустя еще неделю граф, вернувшийся домой после той самой, злосчастной охоты, узнал, что утром в замке случилась еще одна смерть. Горничная, прибиравшая в спальне графини, угостилась конфетой из красивой бонбоньерки, стоявшей на туалетном столике и… скончалась через полчаса в мучениях, весьма сходных с мучениями конюха. Но даже и тогда граф, потрясенный увиденным в лесу и страшным превращением нежного ангела в одержимого жаждой убийства демона, не заподозрил связи этих смертей со своей супругой. Только лишь через несколько лет, под Ларошелью, глядя, как умирает несчастный Бризмон, Атос с ужасом ощутил, как выстраиваются в одну стройную картину эти совпадения…
Спохватившись, что молчит уже слишком долго, Атос поднял голову - и встретился глазами с капитаном.
- Не хочу, - с усилием сказал он и разжал пальцы, до сих пор стискивавшие резное дерево. – Но должен. Она была моей женой, Кавуа.
*
Версия с отравлениями опирается на реплику из "Трех мушкетеров" - "От яда, который подмешивает она, нет противоядия."
Отредактировано Атос (2016-10-22 23:29:44)
- Подпись автора
Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена. (с)
