Неожиданная откровенность пажа настолько поразила Шере, что он на мгновение растерялся и ответил не сразу.

– Вы сирота? – тихо спросил он наконец. Сирота, как Александр? Могла эта обезоруживающая прямота указывать на отсутствие того единственного человека, который любит тебя несмотря ни на что?

Г-н де Совалье сомневался, что кто-то из пажей расскажет ему что-то полезное, и ошибался – потому еще, что для Шере важно было не столько то, кто куда ходил и когда с кем был, но и нечто куда более неуловимое. Он был почти уверен теперь, что знает, кого винить в краже и почему – но не имел ни малейшего представления, что с этим ответом делать.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере также отвел глаза, но лишь на миг, в очередной раз задаваясь вопросом, правильно ли он поступил. Не был ли бы Александр в тысячу раз счастливее, не будучи дворянином? Живя там и с теми, кто его любил? С матерью, какую бы одежду она ни носила, с ее подругой, кем бы та ни была? Все эти мальчишки были одиноки, каждый на свой лад… но разве не пробовал он сам говорить с теми только, кто вызывал в нем подозрения изначально?

Множество чувств смешалось в его душе, не отразившись во взгляде – гордость этих юнцов вряд ли позволила бы им принять сочувствие от простолюдина, а остальное он оставил при себе.

- Поверьте мне, вы ошибаетесь, - так же спокойно сказал он. - Еще и в том, что есть разница между отсутствием любви и нелюбовью. Возможно, скоро у вас будет шанс в этом убедиться. Вам не случалось уже встречать матушку шевалье де Феррена?

Из всех пажей у шевалье де Круазье у единственного был, если верить Александру, какой-то шанс с этой дамой познакомиться, а значит, пролить какой-то свет – и притом не столько на самого Феррена, сколько на самого себя.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере снова подумал, что шевалье де Круазье неглуп, но слишком порывист: любой удивился бы, при чем тут матушка, но паж задал немного иной вопрос, выдававший лучшее понимание положения дел – и самую малость поторопился. Взрослый сделал бы паузу, прикидывая, чего он может добиться в обмен на ответ.

– Вы не верили в любовь к ближнему, – мягко напомнил Шере. – Разве матушка господина де Феррена это повод в них усомниться?

Целью его было сейчас не столько навести паутину ложных следов, столько снова проверить возникшее у него впечатление.

Отредактировано Dominique (2017-06-07 23:53:53)

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

– Любовь бывает разная, но это любовь, – возразил Шере, соображая на ходу, как задать занимающие его вопросы и не привлечь к тому внимания. – Вы же не думаете, что любовь – это только деньги, которые вам дают?

- Нет, разумеется, - мальчик пожал плечами. - Но ведь каждому свое. Феррен вот ноет, что мамаша жадничает. И хвастается, что ему все достанется, когда она помрет. Скажете, это тоже любовь?

Шере лишь покачал головой, думая, что у шевалье де Круазье должен быть при дворе весьма могущественный покровитель – слишком прям и откровенен тот был, чтобы удержаться иначе на своем месте. Что же должно было случиться, чтобы его разжаловали из пажей королевы?

– Подумайте, – посоветовал он. – Кто сделал для вас больше того, чем вы могли бы ожидать от него? И не один раз, может, и ничего при этом не выиграв?

Дверь кабинета внезапно распахнулась, впуская г-на де Совалье.

- Господа пажи предложили мне обыскать их спальню, сударь, – без предисловий сказал он. - Вы хотели бы поприсутствовать при этом? Или вы уже готовы назвать мне злоумышленника?

- Возможно, - негромко отозвался Шере. - Без совершенной уверенности, разумеется…

- В таком случае, прошу вас следовать за мной, - начальник пажей снова был холоден и сух. - И вас тоже, шевалье де Круазье. Вы ведь тоже ночуете пока в пажеской спальне?

Минуту спустя все трое входили уже в просторную светлую залу, целиком занятую восемью узкими кроватями, между которыми стояли крепкие табуреты с умывальными приборами. В ногах каждой кровати стояло по сундуку.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Г-н де Совалье не задержался у входа, а Шере, войдя, тотчас же отступил в сторону, и поэтому ничто не помешало шевалье де Каравазу едва не опрокинуть ближайший к двери умывальный прибор. Г-н де Совалье, скептически изучавший не до конца задернутый полог, резко обернулся.

- Очень кстати, сударь, - без тени улыбки проговорил он. - Шевалье де Феррен, будьте любезны... вот эта кровать...

Шере, гадавший про себя, как начальник пажей собирается обыскивать восемь сундуков и восемь кроватей, мысленно кивнул самому себе, оценив простоту плана, и какую-то минуту спустя все восемь юнцов, разбившись попарно согласно приказу, деловито осматривали каждая пара указанную им кровать. Обнаружив, что напарником Александра оказался Круазье, Шере окончательно уверился в своих предположениях: г-н де Совалье знал, что делает, и кровать каждой паре тоже наверняка выбрал не случайно.

- Наверху, за пологом, посмотрите тоже. И под тюфяками, - распорядился меж тем начальник пажей, подтверждая тем самым его выводы, и наклонился к самому уху Шере. - Так вы сказали, сударь, вы знаете, кто...

- Я этого не говорил, - так же тихо отозвался Шере, - но предположить я могу. Как вы думаете, сударь, почерк, которым была написана эта записка, вам что-нибудь скажет?

Г-н де Совалье буквально выхватил смятый листок бумаги из пальцев своего собеседника и впился в него жадным взглядом.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Г- де Совалье, с мрачным видом сворачивавший и разворачивавший записку, глянул на Шере и шагнул вперед.

– Стыдно, господа, – сухо проговорил он. – Дворянин не унизит дворянина на потеху другим. А другие дворяне не станут над этим потешаться. Но дворянин, – тут он пристально посмотрел на Александра, – не станет прибегать к рукоприкладству.

Шере подумал, что, возьмись мальчик за висевший у него на поясе кинжал, дело обернулось бы много хуже, но говорить ничего не стал, как не стал и смотреть на Александра – тому и без сочувственных взглядов было несладко.

– Как вам кажется?.. – почти беззвучно спросил он, глазами указывая на бумагу. – Вы знаете?..

Г-н де Совалье плотно сжал губы и помолчал, подыскивая, должно быть, причину не ответить.

– Закончили? – он стремительно подошел к одному из пажей, Шере незнакомому, который как раз закрыл крышку сундука. – Продолжайте… там.

– Господина де Круазье постель? – уточнил юнец и, получив в ответ кивок, направился к самой дальней от окна кровати.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Г-н де Совалье поспешно шагнул к юнцу, но остановить его не успел, и на лице его, при всей его вышколенности, отчетливо читалась досада, почти сразу обратившаяся в неудовольствие, куда более подобающее взрослому и придворному.

– Господа, ну что за ребячество! Сударь! – он указал на шевалье де Шьера. – Спуститесь вниз, прошу вас. И принесите это назад, сию минуту.

Шере, в первое мгновение растерявшись, понял, однако, что двигало начальником пажей еще до того, как тот – решив, как видно, что ему повинуются недостаточно быстро – повторил свой приказ.

– Она была легкая, – повышать голос он давно отвык, а сейчас и вообще не хотел, и поэтому сперва подошел ближе, – там ничего не спрятано.

Г-н де Совалье словно не услышал – а может, не хотел идти на попятный.

Отредактировано Dominique (2017-06-19 10:21:07)

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

– Я ждал, пока кто-нибудь задаст этот вопрос, – кивнул г-н де Совалье, и Шере подумал, что он еще умнее, чем кажется. – Господин де Караваз, мои вам комплименты. Господин Шере, вы не откажетесь…

– Я лицо предвзятое, – тихо напомнил Шере. – Но разве слова дворянина не достаточно?..

– Ну уж нет! – бесцеремонно перебил еще один незнакомый паж, с лицом настолько изрытым оспинами, что невозможно было определить, был ли он хоть когда-то хорош собой. – Нет! Кто украл, перед ложью не остановится, так что же – чтобы о нас потом дурное думали?

Он одним прыжком оказался у своей кровати, распахнул сундучок и вывалил на пол все его содержимое.

– У меня ничего!

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

На какое-то время в комнате воцарился настоящий содом – одни настаивали на проверке, другие возражали… Г-н де Совалье подождал с минуту, а затем во весь голос заявил:

– Никто ничего обыскивать больше не будет. Господа, ваше поведение, всех вас, заслуживает отдельной беседы, которую я, впрочем, сейчас склонен отложить. Шевалье де Круазье, прошу вас, составьте компанию мне и господину Шере. И вы, шевалье дю Роше, будьте так любезны.

Шере не задумываясь поспешил следом за начальником пажей. Эту часть расследования он пропускать не намеревался, и г-н де Совалье, даже если и собирался его исключить, спорить не попытался. Минуту спустя они оказались в уже знакомом Шере кабинете, владелец коего сразу же поспешил к столу, взял с него стопку бумаги, которую Шере несколько раз ронял, и, безошибочно выбрав из нее один лист, внимательно сличил с тем, который держал в руке.

– Ну что же, сударь, – обратился он затем к шевалье де Круазье, – что будем делать? Вы более мне не подчиняетесь, я вынужден буду отправиться к главному конюшему.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

- В самом деле? - саркастически осведомился г-н де Совалье, и Шере, молча наблюдавший за происходящим, тихонько кашлянул. Начальник пажей не обратил внимания. - А кто тогда?

Шере решился наконец взглянуть на Александра. Ради них обоих он не смел подать мальчику знак, отчаянно надеясь, что тот промолчит. На присутствие сына при этой беседе он не рассчитывал и надеялся лишь на то, что тот не мог разглядеть текст:

"Если шевалье дю Роше желает застать своего брата в живых, то ему следует как можно скорее явиться в Пале-Кардиналь."

Ребенок и дворянин, и, как назло, он не только был единственным, кто знал, что никакой записки не было, но и вполне способен был об этом сказать. И даже если промолчит - г-ну де Совалье слова могли быть не нужны.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.