Господин Мулинье был из тех постояльцев, от которых хлопот было больше, чем прибыли. Будь на то воля Мари-Флёр, он и подобные ему никогда бы не переступили порог трактира. Однако у господина Дюбуа было по этому поводу собственное мнение, отнюдь не совпадающее с мнением дражайшей супруги. Госпожа Дюбуа-старшая была так же от постояльца не в восторге, но пока тот оплачивал обеды звонкой монетой, предпочитала поддерживать сына, а не невестку.

Вот и сегодня господин Мулинье, плотно отобедав, спросил уже третий кувшин вина. Собственно, это вино и привело Мари-Флёр к дверям угловой комнаты. Трактирщица, тяжело вздохнув, подняла было руку, что бы постучать, но долетевший из-за двери обрывок фразы заставил её замереть тихой мышкой, приложив ухо к замочной скважине. Ведь подслушивая, можно узнать так много интересного. Грех небольшой, но такой занятный!

Не то что бы Мари-Флёр так уж часто грешила подобным образом, но сами посудите – жизнь молодой женщины была бедна развлечениями, а что-нибудь пикантное о новом постояльце позволило бы почесать язычок в компании свекрови, которая сплетни обожала всем сердцем и расположение которой, пусть даже ненадолго, можно было получить, подслушав что-то новенькое.

Мари-Флёр слушала, затаив дыхание и боясь пропустить хоть одно слово. К счастью, за дверью болтали, как заведенные – уж очень господину Мулинье не терпелось похвастаться своей нечаянной удачей. Когда рассказчик умолк, трактирщица едва слышно вздохнула, поскольку то, что для кого-то источник прибыли, для другого – горючие слезы. Однако бесконечно торчать под дверями было нельзя, посему Мари неслышно отошла от двери, а затем, уже не скрываясь, подошла и громко постучала.

Господин Мулинье ждать себя не заставил, так что вино нашло своего адресата, а Мари, бросив полный презрения взгляд на обоих собеседников (что, впрочем, не помешало забрать причитающуюся плату), поспешила в свою комнату. Господин Дюбуа, традиционно, отсутствовал, поэтому можно было некоторое время поразмышлять над услышанным. А так как Мари-Флёр до определенного предела была добросердечной, то даму, попавшую в лапы к такому мерзавцу, как Мулинье, ей было искренне жаль.

И чем дольше трактирщица думала об сложившейся ситуации, тем больше приходила к мнению, что ей следует помешать гнусному шантажисту. По всему выходило, что не обойтись без помощника. Врядли Мулинье оставит свою добычу на видном месте, а если пошарить в его комнате, когда тот уйдет по своим гадким делам, то в первую очередь подозрение падет на нее. Что же делать?

И поскольку собственные размышления не привели пока ни к чему подходящему, Мари поспешила спуститься вниз – время близилось к ужину, и нужно было поторапливаться.

Мари выполняла привычную работу, но мысли её то и дело крутились вокруг услышанного. И по всему выходило, что прежде чем пытаться каким-либо образом заполучить любовные послания, следует узнать, кто же из дам попал в переплет. Вряд ли любительница эпистолярного жанра подписалась собственным именем, ведь это был бы верх неосторожности! Впрочем, о какой неосторожности может быть речь, если письма и так попали в чужие руки? Уж коль не уверена, что твои послания останутся в тайне, так не пиши их. Примерно в таком ключе размышляла Мари, и вскорости пришла к выводу, что в этом смутном деле без помощника не обойдешься. Но где же его взять?

Тем временем желающие скоротать вечерок за небоугодным делом все прибывали, и вскоре в трактире яблоку негде было упасть. Мари приходилось внимательно следить за тем, что бы никто не ушел не расплатившись, иначе господин Дюбуа расстроится. А поскольку свою печаль господин Дюбуа зачастую вымещал на супруге, то стоило поберечь душевное спокойствие мужа и собственную спину. Наконец, улучив свободную минутку, Мари только присела на высокий табурет, как вновь открылись двери, и госпожа Дюбуа с трудом сдержала готовое сорваться с губ проклятье. Однако, узнав новоприбывшего, улыбнулась – а вот он и ответ на молитвы. С господином Венсаном они были знакомы по одному давнему дельцу, а поскольку молодой человек проявил себя в нем наилучшим образом, то можно попробовать обратиться к нему снова.

- Господин Ромбо, - поспешила приветствовать посетителя Мари, сопровождая слова ласковой улыбкой. – Вы очень кстати, сегодня есть отменная рыба, я помню, что она Вам понравилась в прошлый раз! И красного, так ведь? – Мари старалась запоминать, что из блюд предпочитают постоянные посетители, и при случае демонстрировать эти знания, как маленький знак внимания к клиенту.

- Сию минуту распоряжусь, - вновь ласково улыбнулась молодому человеку Мари. Как известно, доброе слово и кошке приятно, а если к доброму слову прилагается искренняя улыбка – то вдвойне.

Однако не следовало забывать и о деле, посему Мари, вернувшись с подносом и выгружая перед Веснушкой на стол рыбу и все, что прилагалось к рыбе, улучила минутку и, наклонившись будто бы для того, что бы переставить половчее тарелку, шепнула:

- Мне нужно видеть Вас по одному маленькому, но очень деликатному дельцу. Встретимся через час на том же месте, - после чего, одарив посетителя еще одной улыбкой и забрав причитающиеся деньги, поспешила вернуться к своим обязанностям.

Место возле ограды позади трактира было неприметным и не особо любимым для прогулок, поскольку именно в этом месте обычно выливались помои. Зато ни муж, ни свекровь туда носу не сунут, а это главное. Теперь нужно было сохранять невозмутимый вид и продолжать заниматься обычными делами, что бы никто ничего не заподозрил.

Мари-Флёр не заставила себя долго ждать. Улучив минутку, когда госпожа Дюбуа-старшая занялась внуком, а муж пересчитывал за стойкой выручку, трактирщица поспешила к назначенному месту встречи, рассчитывая, что Веснушка уже будет там.

Поспешно поздоровавшись, Мари кратко изложила суть дела:
- Мне понадобится сонное зелье, которое способно усыпить достаточно крепко. Я добавлю его в вино, но мне еще нужен кто-то достаточно ловкий, кто проникнет в комнату к этому… господину и поищет у него некие письма. И если все пройдет гладко, я уверена, мы сможем рассчитывать на благодарность дамы, оказавшейся в столь затруднительном положении. Вы возьметесь за это дело?

Собственно, от Веснушки требовалось приготовить зелье, передать его Мари, и найти повод выпить с господином Мулинье. Последнее было осуществить, по мнению Мари-Флёр, достаточно просто, поскольку вряд ли этот субьект откажется от дармовщинки. Ну а затем, пока Мари будет стоять на страже, поискать в вещах этого проходимца письма. Правда, могла возникнуть еще одна проблема, но о ней Мари-Флёр пока не думала. Ведь если госпожа не подписала письма, как они узнают, кому они принадлежали?

Отредактировано Мари-Флёр Дюбуа (2017-08-14 11:11:53)

- Прекрасно, - план Веснушки пришелся Мари-Флёр по душе. Так будет даже лучше, а уж в вино подсыпать зелье она и сама сможет. Главное, сделать все максимально осторожно.
- В пятницу мой муж уедет по делам. Его не будет день-два, так что будьте готовы. А за снадобьем я сама зайду послезавтра, Вы же успеете управиться?
Госпожа Дюбуа-старшая иной раз отправляла Мари-Флер в лавочку, где работал Веснушка, то за тем, то за этим.
Покупки эти были на первый взгляд совершенно невинные, однако в умелых руках из принесенного составлялись отнюдь не безобидные снадобья, способные причинить немалый вред. Или принести неоспоримую пользу, смотря с какого угла посмотреть.
Обсудив еще кое-какие детали, Мари-Флер поспешила вернуться в общий зал. Убедившись, что никто не заметил её отсутствия, она принялась за привычную работу. Сердце трактирщицы так и пело – предчувствие очередной авантюры всегда вызывало душевный подъем. А без авантюр было никак нельзя – уж слишком беспросветными были будни в трактире.

Время до четверга тянулось мучительно-медленно, не смотря на все заботы и огорчения, что выпадали на долю Мари-Флёр. Ей уже начало казаться, что их дело не выгорит, но, к счастью, в четверг с утра свекровь припомнила о том, что неплохо было бы забрать кое-что из оплаченного заранее в лавке мэтра, и Мари поспешила предложить свои услуги по доставке купленного.
     Мадам Дюбуа-старшая смерила невестку подозрительным взглядом, в котором явственно читалось, что рвению Мари-Флёр грош цена, и невестка явно хочет улизнуть из дому что бы растратить так тяжело дающиеся деньги на Бог весть что, однако возражать не стала, предупредив, что бы та не задерживалась, поскольку перед отъездом господина Дюбуа у них крайне много дел. Мари, клятвенно пообещав вернуться так быстро, как только сможет, поспешила по поручениям.
     К тому моменту, когда хорошенькая трактирщица, чьи глаза в предвкушении авантюры ярко блестели, переступила порог лавки, в руках её была набитая практически до верху корзинка с разного рода покупками.
- Добрый день, мэтр, - приветливо поздоровалась Мари-Флер с аптекарем, не забыв улыбнуться, - матушка кое-что заказывала у Вас, надеюсь, что заказ уже готов? Ей нездоровиться нынче, эта сырая погода плоха для старых костей, так что без Вашего снадобья никак не обойтись.
     Мило воркуя с мэтром, Мари не забывала поглядывать по сторонам в поисках Веснушки. Основной-то заказ нынче зависел полностью от него!

- Благодарю, господин Рембо, - Мари-Флёр приняла сверток из рук помощника аптекаря и едва заметно кивнула тому, мол, я Вас поняла. Затем, распрощавшись с самим аптекарем, направилась к выходу. Уже у самого порога остановилась, будто бы припомнив что-то важное.
- Сегодня на ужин готовится отменная рыба, так что заглядывайте, не пожалеете, - сказано это было достаточно небрежно, что бы сказанное не выглядело откровенным приглашением, и в то же время слова Мари дали знать, что задуманное должно произойти именно сегодня вечером. После чего, улыбнувшись Веснушке, Мари-Флёр поспешила вернуться в трактир – сердце её так и пело в предвкушении авантюры, и ей стоило большого труда не выдать свои чувства свекрови.
Госпожа трактирщица хлопотала по хозяйству, стараясь не пропустить тот момент, когда удобнее всего будет добавить зелье в вино. Маленький сверток был надежно спрятан за корсажем, и Мари-Флёр то и дело касалась его, когда думала, что никто её не видит. Больше всего на свете она боялась его потерять именно сейчас, когда до задуманного рукой подать.