До церкви Сент-Оппортюн Шере проводили двое карманников, с которыми он столкнулся по пути от Сент-Антуанских ворот. Старшего из них он встречал раньше, и тот не раздумывая согласился, когда Шере попросил его составить ему компанию. Если потом ему и пришло в голову, что они могли бы заработать больше, ограбив своего спутника, нарушить уже данное обещание всегда сложнее, чем его сдержать – особенно когда соблазн не слишком велик, а одежда и обувь Шере, за возможным исключением куртки, полученной от Реми, не позволяла рассчитывать на тугой кошелек. Поэтому их недолгая прогулка не была омрачена никакими недоразумениями, а если она и завершилась чуть раньше, чем предполагалось, так только потому, что воры заметили по пути возможную добычу – заметно подвыпившего дворянина в сопровождении слуги с факелом.

Оставшись один, Шере вытянул из-за пазухи перчатки, надел их и тут же снова спрятал руки в карманы. Если бы он не остался один, он попросту возвратился бы в Пале-Кардиналь, но одиночество располагает к раздумьям, а раздумья – к сомнениям. Г-ну де Кавуа он и в самом деле был обязан, а в то, что г-н Атос узнал то же, что и он – поверить не мог. Другое дело, что тот знал, о какой женщине шла речь…

Уловив едва различимое движение в подворотне спереди, Шере остановился посреди улицы, в тысячный, верно, раз жалея, что пистолеты не носит и пользоваться ими не умеет.

– Чьих будешь? – спросил он, негромко, но отчетливо, добавляя для верности крепкое словцо и чувствуя, как невообразимо холодно сделалось вдруг.

Позади послышался шум бегущих ног, и он, не выдержав, оглянулся – но это оказались только его два приятеля, которые и проводили его до особняка г-на капитана – и обещанные пол-экю прикарманили, несмотря на то, что их собственная авантюра увенчалась успехом. Узнав, чей дом они оценили как недурную поживу, они оба поржали и исчезли в тенях, прежде чем Шере постучал в дверь.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере покачал головой.

– Ничего, стоящего внимания, – уточнил он, грея руки о кружку. Задавать ответный вопрос не было нужды – тревога в голосе врача говорила сама за себя, и потом, вернись капитан домой, все возвратилось бы, верно, к старым порядкам и ему вряд ли пришлось бы ждать внизу, пока слуга не предупредит Реми. – Говорят, что его высокопреосвященство опять велел господину де Буароберу покинуть Париж и уже об этом жалеет, только он, конечно, не уехал.

Упоминать о некоторых вещах стало для него с недавних пор разом страшно и весело – как в реку с моста прыгать, и известный своим распутством аббат был одной из таких тем, но хуже было бы отказаться от подобных сплетен – это могло быть замечено. Скрывая неловкость, он сделал глоток глинтвейна, но приторно-сладкий вкус показался ему в этот раз гнилостным.

– От господина Атоса вестей не было? – спросил он, выгадывая время.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере, устроившийся в кресле, сбросив промокшие башмаки и поджав под себя ноги, искоса глянул на стоявший сбоку подсвечник и поерзал на месте, как бы невзначай переменив позу так, что его лицо оказалось в тени.

- Я думаю как раз наоборот. Я почти уверен, что он знает, что это за женщина. А тогда это не случайная любовница. Тебе не кажется, что он может очень обидеться, если его найдут?

Откровенно говоря, Шере не знал, что и думать – г-н Атос показался ему человеком столь же прямым, сколь и его клинок, и предпочитающим умолчание любому другому способу утаить истину, но про женщину он написал. И разумеется, в жизни г-на капитана могла быть не одна женщина.

Врач с сомнением покачал головой.

- Знаешь... Если  капитан хочет, чтобы никто его не нашел, он делает так, чтобы его никто не искал. Так проще. Он бы всех предупредил - каждого о чем-то своем, но предупредил бы. Однажды я сам его прикрывал... - Барнье подумал и добавил: - По другому поводу. Думаешь, стоит поговорить с господином Атосом еще раз?

– Он ничего не скажет, – уверенно отозвался Шере и понял вдруг, что он уже принял решение. Жаль было лишь, что он знал так мало, но много ли он мог узнать, когда время на расспросы у него появлялось лишь после наступления сумерек? – А господин Атос не писал, случайно, где господина капитана видели живым?

Это был, разумеется, очень естественный вопрос, и если г-н мушкетер написал г-же де Кавуа, то можно было не сомневаться в ответе, но Шере допускал также, что тот писал Реми и тогда – нет, никогда он не поймет дворян!

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере ответил далеко не сразу, задумчиво прижимая к щеке все еще теплую кружку. Будь он мужчиной, он мог бы сказать: «Хорошо, что я не женщина!» Все, даже лакей, который принес письмо г-на Атоса, знали больше, чем г-жа де Кавуа.

– Не знаю, что они там себе устроили, – сказал он наконец, хотя на самом деле имел об этом весьма недурное представление. – Не так это важно. Но хозяйке заплатили дважды, один раз за вечеринку, а второй – некая дама, которая приехала за господином капитаном.

Рассказывать, какую байку поведала белокурая красавица мадам Шарло, он не видел смысла: хозяйка могла поверить, что дама до безумия влюблена в г-на капитана, могла не поверить – какая разница? Она взяла у той деньги и согласилась добавить чего-то в вино, а затем, когда все заснули мертвым сном, позволила ей забрать свою жертву.

– Все в доме думали, что он просто в стельку пьян, – закончил Шере, опять же не уточняя, кто обратил внимание на то, что собутыльники г-на капитана тоже еле продрали глаза поутру. – А дама в карете – его жена.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

Шере мог бы быть Эхом, повторив следом за другом: «Не слишком ли много женщин?» Какая еще рыжая? Первый год в новом своем естестве он примерил бы эти слова на себя, отбросив их почти сразу – но то было давно, когда он еще думал о себе как о женщине. Сейчас он лишь растерялся – и, привычно скрывая растерянность, поднес к губам кружку.

– Белокурая дама, – ответил он. Скупердяйка, с точки зрения вышибалы, которому она сунула каких-то четверть экю за то, что он помог ей дотащить «мужа» до наемной кареты. – Ты тоже что-то успел узнать? Делись – или будем торговаться?

Лукавая улыбка, которой Шере сопроводил эти слова, исчезла, едва он спохватился, что Реми на сей раз могло быть не до шуток – г-н де Кавуа был врачу отнюдь не безразличен. Любовью Шере бы это чувство не назвал, а дружбой, не захотел бы, но и от простой признательности к покровителю Реми ушел далеко.

– Она живет в Сен-Манде, я думаю, – уже серьезно сказал он. – Она к мадам… в бордель этот в наемной карете приехала, а кучер обмолвился, с какого он двора. Я с двумя тамошними уже поговорил, но это не они были, остался один. Хочешь, можешь сам завтра его разыскать. Я не успел нынче утром зайти, а потом уже не вышло.

Не вышло, потому что в Венсен как раз отправлялся курьер, неплохой парень, которого Шере как-то прикрыл перед г-ном Шарпантье, и Шере, подавив страх и здравомыслие, спросил, не позволит ли тот ему поехать у него за спиной. Если бы курьер не сказал да, он бы до вечера в Сен-Манде не добрался, а так он успел и каретный двор найти, и с владельцем и с его братом поболтать.

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

И эта первая была, судя по всему, рыжей. Как только Реми ее нашел? И как убедил рассказать о предложении белокурой дамы? Впрочем, это-то как раз было понятно, Реми мог шпагу из ножен наемного убийцы очаровать, какие шансы не поддаться были у какой-то шлюшки?

– Каретный двор мэтра Поля, – сказал Шере, с сомнением глядя на старшего друга, готового, казалось, уже надевать плащ и бежать. – Но они тебе не сдались, тебе нужен Кристоф-Кучер, он у церкви живет тамошней, св. Мавеса. Но ты все равно до завтра подожди – если она, эта женщина, убить хотела, он уже мертв, а в Сен-Манде ночью ехать… не стоит.

Он мог бы объяснить – даже назвать главаря нормандской шайки, промышлявшей около Сен-Антуанских ворот – но Реми это все было ни к чему.

Отредактировано Dominique (2017-09-27 00:03:11)

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

– Ах, вот оно что… – пробормотал Шере. Разбираться всерьез, что, кто и как, смысла не было, потому что главное было очевидно – Реми полагал, что под Ларошелью г-н капитан натворил что-то такое, что ему сейчас аукнулось, и, судя по описанию, сбрасывать со счетов убийство они оба поторопились. Зная, что можно сделать с человеком и все еще не убить… – Реми, ты же не… Ты же сам туда не полезешь?

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.

– Моих расспросов никто не заметит, – уверенно отозвался Шере. – Я же не в лоб спрашиваю, поэтому так долго…

Ради г-на капитана он бы никуда не поехал, но Реми… тому могло прийти в голову чуть позже, что счет идет на минуты. Он вспомнил давешний разговор о жизни, смерти и покровителях и невольно поежился.

– Ты же не собираешься рисковать жизнью для него?

Подпись автора

Никто.
И звать меня никак.