В то самое время, когда пленницы выясняли отношения, к замку по дороге, по следам тяжелой кареты, шел путник.
Лапен не чувствовал усталости, в груди притупилось отчаяние и желание лечь у обочины и умереть. Все равно граф его убьет за то, что дал каким-то сволочам похитить госпожу.
Пока была хоть какая-то надежда - умирать было нельзя. Графиня была жива... да-да, жива, в обратном не убедил бы Лапена даже сонм ангелов, явившихся на проезжей дороге и распевающих похоронную песнь.
Карета оставляла глубокие следы, по ним можно было идти даже при свете луны. И раз следы привели к этому замку, то тем хуже для обитателей замка! Лапен - это вам не какое-нибудь войско с тараном, Лапен устроит что-нибудь такое... этакое... ну, похуже осады!
Но сначала - разведка. Деревенька. Довольно чахлая деревенька, между прочим. Если бы сюда приехал фургон с комедиантами, то задержался бы лишь для того, чтобы актеры попили водички и расспросили крестьян насчет их господ. А потом двинулись бы к замку.
Так, где тут питейное заведеньице? Должно быть, должно, просто обязано!.. Уж там-то хозяева знают все и про замок, и про крестьян...
Ага. Вон видна вывеска, зашлепанная грязью так, что не прочесть названия. Ну и черти с ним, с названием, главное - сошла с крыльца девчушка, отворила дверь крошечного курятника, выпускает во двор кур.
Лапен быстро пригладил взлохмаченные волосы (шишка на голове отозвалась пульсирующей болью). Нацепил на физиономию привычное выражение "ах-какую-красавицу-я вижу". Порадовался, что сейчас на нем не графская ливрея. И окликнул девушку через забор:
- Доброе утро, красотка! Да хранит твоих курочек судьба от лисы и хорька, а тебя - от не достойных твоей красы ухажеров! Да станут курочки толще брюха здешнего откупщика. а ты да станешь богаче супруги этого самого откупщика! Скажи мне, солнышко этих краев: не проезжал ли тут фургон бродячих циркачей? Я отстал от труппы, иду по следам, но боюсь, в темноте перепутал колею...

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

- Погнали? - переспросил Лапен девчушку. - Ты меня, солнышко, не удивила. Нас почему-то отовсюду гоняют, хотя он нас, циркачей, никакого вреда нету, а одно только веселье и радость.
Он легко прошелся колесом, снова встал на ноги, с улыбкой поклонился разинувшей рот девчушке (и мысленно обругал себя за то, что порядком растерял ловкость и гибкость, живя спокойной, сытой жизнью лакея).
- Сунулся бы я в замок, чтобы узнать, не было ли там моих товарищей. Да после твоих слов что-то уже страшновато. Если там хозяева суровые, так и собак на меня, беднягу, спустить могут. Или и вовсе в темницу посадят - и забудут обо мне. А ведь я никому ничего худого не сделал... Кто там живет-то, в замке? Что за господа такие?

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

Ага... Стало быть, либо почтенный господин Пирион, либо не менее почтенный господин Телифье, либо оба сразу промышляют тем, что воруют графских жен на ночных дорогах...
Тут Лапену впервые пришла в голову мысль, которую он давно бы уже обдумал до полной прозрачности, если бы не был так взволнован и напуган. А откуда эти самые Пирионы и прочие Телифье узнали, где можно подкараулить графиню? Вряд ли они сидели каждую ночь на развилке дорог в кустах, выжидая, не выйдет ли какая-нибудь знатная дама прогуляться в сопровождении одного-единственного придурковатого лакея?
Но на этот важный вопрос, разумеется, девчонка вряд ли ответит. А потому Лапен сказал дружелюбно:
- За предупреждение, солнышко, спасибо, пусть тебе за это бог пошлет добрую свекровь. Постараюсь не попадаться на глаза этому Телифье. Но ведь нашему брату и не обязательно сразу лезть пред господские очи. Вот скажи мне милая: нет ли среди дворни (лучше всего на кухне) доброго человека, который прохожего бродягу пожалеет, не шваркнет на него ушат помоев, а угостит корочкой хлебца да расскажет, не проезжали ли мимо замка актеры?

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

Лапен рассыпался таким потоком добрых пожеланий, что будь каждое слово монеткой хотя бы в экю - быть бы девчушке самой богатой невестой в округе. А затем подхватил узелок и бодро зашагал в сторону замка.
Нет, Лапен не собирался переть к калитке возле ворот, как бык к телушке. Он знал, что где-то неподалеку должна быть другая калитка, ведущая на задний двор.
Ага, вот в сторону замка идут две крепкие пожилые женщины с ведрами воды... Лапен нагнал их, учтиво поздоровался:
- Да хранят вас господь и все святые. добрые женщины! Не помочь ли вам, не поднести ли ведра?
Одна из служанок, взглянув на него с подозрением отвернулась. Но вторая, чуть помешкав, поставила ведра на дорогу, и Лапен их подхватил.
- Спасибо, сынок. - баском сказала та. что шла сейчас с пустыми руками.
- Да не за что, матушка. Что ж вы воду издали носите, или колодца в замке нету?
- Колодец есть, да давно не чистили, вода нехороша. Стирать-мыть годится, а на кухню от родника носим.
- На кухню? Ну, мне вас бог послал! А не скажете ли, матушка, как мне там, при кухне, найти человека по прозвищу Дед Жерар? Мне ему кое-что просили передать.

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

- Внук? - ухмыльнулся Лапен. - Я и не знал, что у него внук имеется. Я про этого почтенного старого человека знаю лишь одно - что у него больная спина. Видите ли, молодушки... кстати, красавицы, как вас зовут?
- Меня - Манон, - польщенно хмыкнула та, что шла теперь без ведер.
Вторая чуть помедлила, но решила не дуться и тоже бросила:
- Жервеза.
- Видите ли, меня попросили попутно передать для него лечебные травки - просто по пути. А у меня-то самого дело простое: хотел я узнать, не проезжал ли мимо замка - или в замок - фургон бродячих комедиантов. Я являюсь украшением их труппы - но ухитрился от них отстать.
- Ишь ты! - не выдержала Жервеза. - Я как-то раз комедиантов видала, такие чудные, даже на руках ходить умели!
- Так и я умею! И прошелся бы, причем бесплатно, если бы не ведра!
Тут он весело подмигнул женщинам и заговорщическим тоном добавил:
- А еще я имею робкую надежду, что на кухне для меня найдется ма-аленький кусочек - за мои ясные глаза, доброе сердце и благочестивую душу.
- Одежка справная, а брюхо пустое? - понимающе улыбнулась Манон.
- Именно так, красавица. Нам в лохмотьях странствовать нельзя - мы комедианты! А голодными быть, увы, можно!

Отредактировано Лапен (2017-11-21 01:36:03)

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

Ведра Лапен принял, изобразив на физиономии сердечную радость, но про себя подумал, что накормить его и так могли бы. Но сейчас дело было не в кормежке. Невероятно важно было по-доброму расположить всех к себе. Поэтому он попросил крутящегося во дворе мальчишку, который еще мал был для работы, показать ему, где тут родник. А потом делал так: к роднику с пустыми ведрами бежал бегом, возвращался с полными так быстро, как мог. А как выльет воду в бочку - несколько минут передохнет, при этом вовсю зубоскаля, рассыпая комплименты женщинам любого возраста, уважительно переговариваясь с мужчинами. К тому времени, как бочка наполнилась, актер знал уже по именам всех, кого увидел на кухне, а Деду Жерару успел сообщить услышанный в странствиях рецепт для больной спины.
Когда работа была сделана и Лапен уселся за стол с миской (похлебка оказалась превосходной на вкус), парень во всеуслышанье рассказал рассказал смешную историю о том, как отстал от труппы и шел по следам фургона.
- А следы точь-в-точь такие, как к вашему замку ведут....

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

- Гостьями?! - ахнул Лапен. - Вот оно что... Вот почему я со следу сбился! Выходит, два экипажа рядом стояли - и они пересели из одного в другой... Ну, гадины... Ах, беда-то какая... Труппа теперь рассыплется, хоть иди милостыню просить!
Обвел несчастным взглядом любопытствующую прислугу - и объяснил:
- Это Селеста. Ее в театре прозвали - Селеста Мотылек. Угу, мотыльки-бабочки... змея подколодная, вот она кто. Интриганка подлая. Давно грозилась уйти из труппы. А у нас всего-то две актрисы - она и Адель. Если одна уйдет - никакого спектакля не поставить... Как добрались мы до ваших краев, так Селеста вконец сбесилась. Говорила, что у нее был когда-то в этих землях знатный любовник. Если она к нему вернется, то будет кушать с золотых блюд, наряжаться в шелк да бархат. И дурочку Адель с собой сманивала... сманила, получается! Неужто теперь мне придется играть женские роли?
Лапен выпрямил спину, кокетливо склонил голову, сделал жест, как будто обмахивается невидимым веером, и бросил на Деда Жерара зазывный взгляд. Дождался, когда прислуга кончит ржать, и "воспрянул в надежде":
- Ох, а вдруг это не они? Вдруг я, дурак слепой, в темноте не по тому следу пошел? Мало ли кто к вам мог приехать... Золотко, ты обеих видела. Скажи, была ли одна из них такая... такая... ну, маленькая, хрупкая, синеглазая... волосы светлые, пышные?

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

- Светлость, - хмыкнул Лапен. - Много таких светлостей по дорогам шляется! Адель у нас в труппе играла знатных дам, вот ее в шутку светлостью и называли. Нос крючком... да...
Лапен молниеносно прикинул, к кому из знакомых графини подошло бы это описание, никого не вспомнил и продолжил:
- Да Адель - пропади она пропадом. Все равно была не актриса, а так, недоразумение. А вот Селеста - та, синеглазая... на ней же вся труппа держалась! Кого угодно сыграть могла, от королевы до нищенки. А теперь ее здесь... на руках...
Он мрачно уставился в опустевшую пивную кружку. Какая-то добрая душа тут же подсунула ему под локоть другую, полную. Актер осушил и ее - и с мольбой обвел взглядом собеседников.
- А может, она не насовсем ушла? Может, она погостит у полюбовника - и вернется? А с труппой договорилась где-нибудь повстречаться?.. Эх, узнать  бы, что и как... и где мне своих-то искать... Чего бы я только ни отдал, чтобы с нею хоть словечком перемолвиться! Просто чтоб сказала, как мне быть дальше!
Он заметил тяжелый взгляд Деда Жерара - и сообразил, что многого хочет. И со вздохом добавил:
- Ну, или чтоб ей хоть кто-нибудь шепнул: мол, Лапен здесь... Лапен, господа, это я.

Отредактировано Лапен (2017-11-26 03:37:47)

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

- Синеглазая, - твердо сказал Лапен. - Хрупкая и маленькая. И мне без разницы, кого там назвали светлостью. Обе не принцессы, любую в шутку могли так назвать.
Тут лицо парня омрачилось, словно ему в голову пришла неприятная мысль.
- Ох, красавица, а вдруг я ошибся! Вдруг это и впрямь знатные дамы, а я, дурень бродячий, тут Селесту ищу? Как бы она не осерчала! Я тебе, милая девушка, худого не хочу!
И тут же его чело прояснилось:
- Ну, разве что ты по-умному, осторожненько к ней подойдешь! Скажешь: мол, вашей милости Лапен кланяется. Если это настоящая дама, так она бровкой поведет: мол, не знаю никакого Лапена! - Актер выразительно изобразил легкое недоумение. - И все, и никаких неприятностей. А ежели Селеста - так она меня знает.

Подпись автора

"Ежели принять в рассуждение все добродетели, которых требуют от слуги, то много ли найдется господ, достойных быть слугами?" Бомарше

Мадам де Бутвиль уже битый час пыталась рассмотреть что-нибудь в окно. Когда Фьяметта потребовала вышивание, Эмили попросила книгу и получила помятую книжонку с протестантскими проповедями. Деятельная ее натура не находила себе места, она переживала о том, как будет волноваться герцогиня, не обнаружив их поутру, что потом скажет мужу... И горевала о Лапене. Бедный парень! Услышав знакомое имя, она аж подпрыгнула.
- Кто?! - громким шепотом воскликнула графиня, схватив горничную за плечи и даже встряхнув. - Где он?! Ты сама видела?!