К утреннему выходу ее величества Луиза совершенно безбожно опоздала, и это было ужасно скверно, какая бы у нее ни была для этого важная причина, потому что не могла же она рассказать ее величеству, что как раз в это утро ребенок начал толкаться у нее в животе и она побежала со всех ног к месье де Мондиссье, и он тоже обрадовался и стал такой гордый, как будто он сам у нее в животе сидел и толкался, и потом они немного отвлеклись, и вот она опоздала! Но рассказывать все это ее величеству было совсем немыслимо, тем более что ей будет обидно, потому что она так хочет тоже ребеночка, хотя она это, конечно, скроет. Иногда Луиза думала, что дело не в испанском воспитании ее величества, а просто ей на самом деле не хочется беременеть, потому что страшно все-таки - и что она опять скинет, и что с родами что-то не так пойдет… Луиза, когда начинала сама об этом думать, тоже пугалась, а если ночью, то заснуть не могла, и горничную будила, чтобы та с ней помолилась, или Лукрецию.

Но сейчас все было замечательно, поэтому Луиза перестала думать о страшном уже на полпути через двор, а в покоях ее величества появилась уже с готовым объяснением - что у нее разбилось зеркало, ужасно плохая примета, и на платье стекло попало, и пришлось переодеваться, а еще прочитать все молитвы, какие только подходили, и посолить все осколки, и пол… ну и, конечно, на этом месте ее стали расспрашивать, потому что ну кто еще расскажет придворным дамам, какие приметы бывают в Савойе? Нет, Луиза на всякий случай всегда объясняла, что это у нее от няньки, которая была из Обвальденского кантона, а у него одно название поди запомни, и придумывала не слишком уж странно, хотя ей иногда и хотелось подшутить по-настоящему.

Слушала ли ее величество эту байку, она угадать не могла, потому что когда ее величество вышивала, то она смотрела только на вышивание и по ее глазам не было ничего видно, но Луиза таинственно понизила голос:

- Это нужно, чтобы лицо… нет, ну это, конечно, ерунда все, наверное, но вот эта моя няня, она думала, что в разбитом зеркале остаются кусочки отражения и их можно оттуда как-то достать, какая-нибудь злая колдунья может это сделать, и тогда женщина, которая в это зеркало смотрелась, как раз так и подурнеет.

Отредактировано Луиза де Мондиссье (2018-06-23 01:06:13)

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза осеклась на полуслове и наморщила лоб. Если так подумать, то в свои-то россказни она, конечно, не верила, но вот про то, что в зеркале остаются следы от того, что в нем отражалось, она и раньше слышала, ну и про то, что разбитое зеркало к беде - тоже, конечно, а еще…

- Я так думаю, ваше величество, если я солью осколки посыплю, то ведь никому от того вреда не будет, а польза может быть, правда? - весело сказала она. - И я здесь уже слышала, что если кого-то убили, а он перед смертью своего убийцу видел, то если ему в глаза посмотреть особым образом, то можно увидеть, кто его убил - отражение, вроде как. Так может, и в зеркале так же?

Тут она чувствовала себя на надежной почве, и прочие дамы тоже явно о таком уже слышали, а главное - про то, что она опоздала, все вроде забыли, и Луиза на всякий случай еще показала нос своему отражению в большом зеркале над камином.

- Месье де Мондиссье говорит, что шествие было необыкновенно пышное, а все дамы - ужасно хороши, - добавила она, чтобы уж точно перевести разговор на другую тему.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза согласилась, конечно, что мужчины никогда не довольствуются тем, что у них есть, и это очень прискорбно, но что делать, только выглядеть получше. Про то, как месье де Мондиссье на самом деле ее любит, она старалась не болтать - потому что только завидовать будут, а тем, кто сами не видят, глаза открывать и вовсе незачем. Поэтому Луиза сказала, что на кавалеров она и сама-то не очень смотрела, а уж месье де Мондиссье и вовсе было незачем, а потом ей пришлось уже браться за лютню, но зато музыка и правда была красивая - господин Готье сочинил просто чудесную танцевальную сюиту для бала, и она тоже ее выучила, что сейчас пришлось очень кстати, а потом придворные дамы стали вспоминать бал снова, и кто кому какой сказал комплимент, и Луизе, конечно, тоже было что добавить, потому что она была фаворитка ее величества, к ней многие пытались подольститься, и иногда это было просто глупо.

- А один кавалер мне сказал, - смеясь вспомнила она, - что я играю на лютне, но сама как арфа. Это наверно, потому что я по форме совсем на лютню не похожа! Правда, на арфу как-то тоже… Ваше величество! А вам колок на арфе починили?

Чинить там было нечего, потому что ничего и не сломалось, но арфа стояла у ее величества в кабинете, и ее величество могла позвать ее туда с собой, и тогда у Луизы появилась бы возможность поговорить с ней совсем наедине - без слуг, и без другим дам, и так, чтоб никто не видел, потому что некоторые умеют читать по губам, а политика это не кавалеры, тут все гораздо опаснее.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза присела в реверансе и поспешила за ее величеством, сделав вид, что не заметила, с какой неприязнью посмотрели на нее некоторые дамы. Ну конечно, они бы предпочли, чтобы ее величество с ними уединялась - ну так и надо что-то увлекательное придумывать, а не вышивать целыми днями! Нет, стежки у них выходили, конечно, куда лучше чем у Луизы, которая за свои четыре месяца при дворе даже пол-рыцаря на своей вышивке не закончила, но только ведь мужчин все равно лучше в жизни находить!

- Ваше величество, - сказала она, когда дверь кабинета за ними закрылась, - вы помните, я вам рассказывала, что я познакомилась с графом де Рошфором?

Рассказала ей Луиза об этой встрече на следующий же день, хотя, конечно, без опасных подробностей - про то, что ей барон де Безьяс рассказал, и про то, как мадам де Вержи его в шутку волком назвала и как он всяких подслушивающих дам одним взглядом отпугивал, и как он про мадам де Шеврез говорил - может, чтобы проверить, и как она тогда страшно перепугалась и, может, себя выдала. Вообще-то она тогда хотела предупредить ее величество, чтобы та не пыталась с мадам де Шеврез встречаться, и кажется, получилось, но сейчас она не о том собиралась говорить.

- Я про него спрашивала потом, и у месье де Мондиссье, и у сеньора маркиза, и еще… он главный шталмейстер господина кардинала, да? Но вот когда господин кардинал с его величеством уехал под Ларошель, господин граф туда не поехал, а остался в Париже.

Луиза сделала паузу, а чтобы эта пауза вышла не слишком многозначительная, в это же время стала снимать для ее величества чехол с арфы.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза аккуратно сложила чехол - даже чехол для арфы у королевы был сделан из дорогой ткани и украшен вышивкой! - и отложила в сторону.

- Я все думала, - честно сказала она, - вот его величество уедет, а вы останетесь - с ее величеством опять, а она регентшей, и никто-никто за ваше величество не заступится, если она опять станет козни строить. И я подумала, что надо, чтобы господин кардинал за вас заступился, ведь он же был раньше при вашем дворе, а ее величество, говорят, его слушает, как слово Божье.

Тут Луиза не сдержалась и заговорщицки улыбнулась, потому что слухи про его высокопреосвященство и ее величество королеву-мать всякие ходили, и вряд ли  ее величество их не знала, а что она вдруг будто забыла про графа де Рошфора и на вопрос не ответила, так это было неважно, ее величество поймет, конечно, что это связано.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза, которая совсем не ожидала от ее величества такого порыва чувств, чуть не бросилась ее обнимать и уверять, что она ничего такого не имела в виду, но вовремя спохватилась и только зажала себе рот обеими руками. До сих пор она и не подозревала, что думает ее величество о своих отношениях с господином кардиналом, и сейчас, естественно, сразу спросила себя, правда ли это или это наговорила ее величеству какая-нибудь подруга - например, мадам де Шеврез. В конце концов, вот что совсем его высокопреосвященству было не нужно, так это чтобы его величество без наследника умер - потому что Месье его терпеть не мог, а его величество же вечно болел, и все знали, что не раньше, так позже он скончается, и тогда ее величеству тоже плохо придется. Но это-то как раз ее величество должна отлично понимать!

- Ну так его же тоже обмануть можно, - сказала Луиза и на всякий случай через плечо на дверь поглядела, хотя кто бы сюда вошел не постучавшись - ну, кроме, может, его величества? - Если ваше величество притворится, что вы дружить с ним хотите - чтобы он вас наставлял, как полагается духовному пастырю? И это еще будет тем хорошо, что ее величеству это не понравится, правда? Но только, если ваше величество захочет, это очень осторожно надо, а то он же хитрый как лис и может что-то заподозрить.

Если бы Луиза была на месте ее величества, она бы точно знала, что делать и в каком порядке, но она же была только мадам де Мондиссье и даже придворная дама не совсем по-настоящему, и разумеется, не могла говорить ее величеству, как себя вести.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза спохватилась, осторожненько присела на краешек табурета и тоже стала перебирать струны. Вот почему с людьми нельзя так - ведь так бы было удобно, если бы они с ее величеством могли так же легко друг под друга подстроиться, как она свою лютню к арфе подстраивает - ну только наоборот, конечно, потому что тогда она могла бы просто сказать ее величеству, что сыграть, и все вышло бы как надо, а так приходится бог весть что придумывать и изощряться, потому что ее величество ужасно благородная, замечательная, великодушная и почти святая, но только притворяться совсем не умеет, и господин кардинал ее сразу же разгадает, не стоит даже пробовать, но и на самом деле, ей не притворяться надо, а наоборот по-настоящему стараться с ним сдружиться, потому что он ее уже переиграл подчистую, а хуже от этого обоим, и непонятно, кому хорошо.

Но все это говорить Луиза, конечно, не стала - хватит и того, что ее величество хоть попробовать хочет, а объяснить ей, что она должна все то время, что она с господином кардиналом беседует, думать, что он во всем прав, и во все верить, можно и потом. И именно эта мысль - а точнее, ее оборотная сторона, что если как следует притворяться, что веришь, то ведь и поверишь немножко - зажгла в облачных глазах Луизы лукавый огонек, и она твердо кивнула в ответ на вопрос ее величества.

- Не то чтобы придумала… но просто надо, чтобы у него появилось впечатление, что вы… ну… немножко как бы уже переменили мнение. Чтобы он тоже захотел, ну… как бы сделать шаг навстречу. И вот как раз поэтому я про господина графа де Рошфора подумала - что знаете, его же называют шпионом, и соглядатаем, и ищейкой господина кардинала, особенно после того, как бедного господина де Шале казнили, и он в Париже остался, когда господин кардинал под Ларошелью был - наверное, как раз поэтому, чтобы шпионить. И вот нужно, чтобы он как раз то нашпионил, что нам нужно… или чтобы он сам захотел это увидеть, а оно так непременно получится, если он только на ваше величество хотя бы разик вблизи посмотрит - не потому что я льщу или что-нибудь, но просто вы же знаете, какая вы необыкновенно красивая, и… вот.

Вот это Луиза сказала совсем искренне, потому что ну отчего же только мадам де Шеврез всех одним взглядом соблазнять, когда ее величество ни капельки не хуже? Конечно, дело не только в одной красоте, или у нее самой бы ни единого поклонника не было, но Луиза отлично помнила, каким взглядом господин граф на приеме у мадам принцессы иногда на дам смотрел, и думала, что если он на ее величество так посмотрит, то вряд ли в ней ничего не откликнется, а если ее величеству кто-то понравится, то какие у него вообще шансы?

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Если бы Луиза могла сказать, что думает, она бы объяснила ее величеству, что господину кардиналу-то как раз сейчас ничего от нее не нужно, но это было бы ужасно глупо, потому что кто же будет ждать от королевы Франции, чтобы она думала как бедная савойская дворяночка? Поэтому про себя Луиза решила, что она посмотрит еще, как ее величество будет с господином графом беседовать, а там можно будет и посмотреть, что лучше сделать - если она его очарует, то надо будет ему объяснить, как он может ее величеству помочь, а если еще и он ей понравится, то она и к господину кардиналу станет лучше относиться, а если еще…

Тут Луиза мысленно сама себя одернула, потому что рано было выдумывать что да как, а надо было, чтобы ее величество с господином графом встретилась, но хоть то хорошо было, что тут можно было без секретов обойтись.

- Нет, конечно, это он должен, - согласилась она и не стала говорить, что сперва все-таки надо, чтобы он не думал, что если он первый шаг сделает, то его за это не высмеют, например, или не оттолкнут прилюдно - потому что об этом можно будет потом позаботиться. - Я вот подумала: раз этот граф де Рошфор - ищейка, так может, пусть он ищет? Может, пусть ваше величество к нему обратится, чтоб он нашел, кто это вам стихи подбрасывает? А то я уже несколько раз слышала - как слухи, конечно! - что будто бы это вам от мадам де Шеврез весточки шлют, и вдруг это до его величества тоже дойдет? Или до господина кардинала, и тогда они станут на этого поэта охотиться, и ему тоже хуже будет, потому что а вдруг найдут и не поверят, что это только стихи были?

На самом деле, Луизе было еще и ужасно любопытно, кто же это был, а что это были стихи, а не какой-нибудь ужасный заговор, она сама уже господина графа предупредила, но это все равно был отличный предлог.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Тут Луиза очень многое поняла - и что поэт был ее величеству вовсе не по душе, и что она тому, что пообещала молчать, не особо рада, и что с мадам де Шеврез она, похоже, втайне не переписывается, а это было очень, очень хорошо, потому что по Парижу ходили слухи, что ей позволят вернуться, и Луиза страшно этого ее будущего возвращения боялась, потому что у мадам де Шеврез были и связи, и деньги, и красота, и ум, и с ней соперничать будет ужасно сложно.

- Тогда надо секретарю сказать, чтобы его к вам на аудиенцию пригласили, да? - весело спросила она. - Вот он удивится!

И встревожится, наверно, и, может, пойдет к господину кардиналу советоваться - как у них это устроено, интересно? Наверно, сделает какой-то тайный знак его высокопреосвященству на утреннем приеме, и тот его отзовет в сторонку, чтобы он мог по секрету рассказать - или записку напишет?

Ой, поскорее бы уже, поскорее - ужасно хотелось послушать, как ее величество будет рассказывать господину графу, как про него замечательно говорят!

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.