- Мадам де Рюи составила завещание, - объяснил Сильвье, - так, чтобы помочь обоим своим крестникам - мадемуазель д’Арбиньи наследует при условии, что она выйдет замуж за своего кузена де Веньтевра.

- За Ромена!

- Нет, дорогой кузен. Можно и за вас, и за Робера. Вообще, за любого кузена де Вентьевра. Даже Жерве подойдет. Надо же было оставить бедной девушке хоть какой-то выбор.

- Какая дура пойдет за Жерве? - возмутился Роже. - Еще бы за Жерома!

- За Жерома тоже можно, - Сильвье казался чрезвычайно довольным. - Но Жан-Анри вряд ли захочет, чтобы его зять был настолько младше него.

- А почему, собственно, нет? - немедленно загорелся Роже. - Кузнечик, ты еще в солдатики играешь? У кузена Жерве их целая армия - дядя Жюль отлично режет по дереву.

- Кузнечик не промах, - засмеялся Жан-Жерар, - от главного не отвлекается.

- Боюсь, - церемонно проговорил Сильвье, - я не имею права разглашать тайны клиентов нашего дома до официального оглашения завещания.

- Да бросьте, кузен, - фыркнул Роже. - Мы никому не скажем, какой вы на самом деле болтун. Тысяча ливров, две?

- Около сорока тысяч, по моим прикидкам, дорогой кузен, - отозвался Сильвье и злорадно ухмыльнулся, когда Роже присвистнул. - Что, неведомая мадемуазель д’Арбиньи внезапно стала в сорок раз привлекательнее?

- Да ты, кузен, соврешь - недорого возьмешь, - Роже задумчиво пощипывал ус. - Сын - это обидно. А то можно было бы этого дядюшку просто убить, и имение бы вернулось к тебе.

- Ну… детей убивать даже проще чем взрослых, - заметил Берензан.

Снизу донесся стук дверного молотка.

- Дурак ты, Кузнечик, - засмеялся Роже, выглядывая из комнаты, но вниз бежать уже не торопясь. - Ты и не сможешь убить, и не стоит тебе. Это лучше бы кому-то из нас поручить. Но все равно - там же сын еще. Придется тебе как-то в Париже устраиваться. Может, тебе Сильвье протекцию окажет.

- Вот женитесь, - засмеялся Сильвье, - назначите меня управляющим, и тогда я возьму кузена Жана-Анри помощником.

- Еще чего! - возмутился Роже. - Я самого Кузнечика в управляющие возьму. Да, и нечего ржать! Слышали бы вы, как он меня про огород расспрашивал!

Сильвье тонко улыбнулся.

- А, но это не знак большого опыта, кузен, это как раз наоборот. Кто же станет расспрашивать о таком - вас?

- Это Ла Шеньер! - воскликнул Роже, когда снизу неразборчиво донесся густой бас, ответивший, по-видимому, неслышимому Мартену. - Эй, дружище! Сюда!

Он сбежал вниз по лестнице, и Сильвье легонько стукнул Жана-Анри кулаком в плечо.

- Берите Роже, - посоветовал он. - Хотя бы скучно не будет.

Мнение неизвестной кузины Анриетты Сильвье особо не занимало, что он и дал понять красноречивой гримасой.

- Зато не игрок, - сказал Берензан.

- И не мот, - добавил Жан-Жерар.

- И не пьянчуга.

- И храбрец.

- И человек хороший.

- А дядюшку вашего пошлите ко мне, - посоветовал Сильвье, - и я ему объясню, что от замужней племянницы он получит отступного и помощь с приданым для дочки, а от незамужней - ничего кроме косых взглядов от соседей.

Сильвье посмотрел на Берензана уже с нескрываемым отвращением.

- Не могу не восхищаться, сударь, тем, сколь прямота вашего ума сродни вашей шпаге.

- Его остроты хватит, чтобы рассечь любую змею.

- Какую змею? - удивился Жан-Жерар. - Зимой? Зимой змей не бывает.

Дверь распахнулась, и появился Роже, а за ним еще один молодой человек, чей высокий рост, осанка и длинная шпага выдавали в нем военного так же явно, как его произношение указывало на бургундца.

- Вентьевр говорит, что я не единственный, кто принес подарок?

- Знакомься, Кузнечик, это Ла Шеньер. Он мне не кузен.

Г-н де Ла Шеньер был такой же молодой, высокий и широкоплечий как Берензан и, хотя также проигрывал Роже в росте, держался с неменьшей уверенностью, а шпагу носил, пожалуй, еще более длинную и голосом обладал столь низким, что впору было ждать, что принесенные Мартеном бокалы задрожат и разобьются.

- Вы по матери его родственник? -  пробасил он. - Добрейшей души дама.

- Это вы ее с мадам Пишон путаете, - засмеялся Сильвье.

- Почему это путаю? Я никогда никого не путаю. Это же она меня перевязывала, когда я секундантом у вас был?

- Она, - подтвердил Роже.

- Ну вот. И приговаривала, чтобы я не боялся. А я и не боялся. Как будто меня не подкалывали раньше.

- Это ее надо было не бояться, - объяснил Сильвье.

Роже с некоторым сомнением покосился на кузена. Нет, тот, бесспорно, весьма уважал мадам де Вентьевр, но у Кузнечика, вот, могло сложиться неправильное впечатление о ней. А Берензан с Ла Шеньером и вовсе могли не понять: для них мадам де Вентьевр была матушкой их друга, с которой полагалось здороваться при встрече, и им бы в голову не пришло ее опасаться. Как бы они не подумали, что это Роже ее боится!

- Это она имела в виду, что не станет вас бранить, - объяснил Роже. - За то, что вы меня в дуэль втравили.

- Я - вас? - ужаснулся Ла Шеньер.

- Так она же моя матушка.

- Я его, конечно, - засмеялся Роже и, попытавшись наполнить бокал для нового гостя, обнаружил, что кувшин опустел. - Что за черт, господа, что это вы тут без меня Кузнечика спаиваете?

- Кузнечику мы вообще второй раз не наливали, - возразил Берензан. - То есть я не наливал.

- И я, - признался Жан-Жерар.

- Если он будет с вами тягаться, он быстро опьянеет, - заметил Сильвье, который тоже держал недопитый бокал. - Что это была за история, кузен?

- «Что за история, почему не знаю»? Да не было там ничего особенного - зашли в кабак, наткнулись на парочку мушкетеров.

- Проиграли, - добавил Ла Шеньер.

- Они, не мы, - поправил Роже, в виде исключения ничуть не покривив душой, и застонал, когда Берензан с Жаном-Жераром понимающе хмыкнули, а Сильвье наметил улыбку.

- В поединке, - засмеялся Роже. - То есть Ла Шеньера зацепили, но только чуть-чуть, а я своего уложил на месте.

- Тремя молниеносными ударами, - засмеялся Берензан.

Роже покраснел как мальчишка и не стал смотреть на Жана-Анри. Ну сколько ж можно одну глупую ошибку припоминать? Ну было дело, ну приукрасил слегка, с кем не бывает.

- Одним, - буркнул он.

- С первого удара! - восхитился Берензан.

- Ноги, - уточнил Роже, решив, что черт с ним, спорить тут еще! - Он атаковал, я парировал в октаву, потом в приму, сделал выпад, а оттуда как пну! Он прямо на тот берег Сены улетел! Такая дыра в мостовой осталась! Помните, королевская карета застряла и господа мушкетеры ее самолично вытаскивали? Так это с того раза, это он так шлепнулся. Матушка потом очень сердилась и боялась, что нас казнят за оскорбление величества.

- Третьей ногой, - тут же откликнулся Роже, - она у меня самая длинная.

Берензан расхохотался так, что вино прыснуло у него даже из носа, Ла Шеньер фыркнул, а Сильвье укоризненно покачал головой.

- Лошадиной, я полагаю? - уточнил он. - И лошади тоже поставили памятник?

- Нет, памятник лошадь себе поставила сама, - ухмыльнулся Роже. - Или точнее, наложила.

Жан-Жерар запоздало покраснел.

- Вы еще скажите, что Се-Се-Сена… - продолжить Берензан не смог, потому что сложился пополам от хохота.

- Да вы знакомы с Рабле, как я погляжу, - заметил Сильвье.

- Да с кем он только не знаком! - теперь, когда разговор благополучно ушел от этих дурацких трех ударов, Роже весело подмигнул Жану-Анри.- Ни с кем, с кем стоило бы, конечно…

- Короля вы в счет не берете?

- Нет, конечно, у нас же есть господин кардинал!

- Шапочно, Кузнечик, шапочно, - засмеялся Роже. - Это значит, что при встрече Берензан снимал шляпу, чтобы король на него не обиделся.

- И король говорил, - подхватил Сильвье, - «Боже, вы все еще тут, господин де Берензан? Разве вас еще не выгнали из армии?»

- Позор, кузен! Наш христианнейший король никогда не божится!

- Это вы так думаете, потому что никогда не беседовали с ним так же накоротке, как я, - парировал Берензан.

- Вот что значит по-настоящему близко знать короля, - засмеялся Роже. - Когда он начинает чертыхаться от одного вашего присутствия.

Жан-Жерар мог лишь переводить глаза с военного на военного, с одного кузена на другого и с двери на пустой кувшин, но тут не выдержал и он:

- Роже! Вы не можете просто ответить на вопрос? Он знаком с королем или нет?

- Н-ну… - протянул Роже, - гораздо лучше меня.