После эпизода Не ждали? 8 марта 1629 года.
- Подпись автора
Никто.
И звать меня никак.
Французский роман плаща и шпаги |
В середине января Французскому роману плаща и шпаги исполнилось 17 лет. Почитать воспоминания, связанные с нашим пятнадцатилетием, можно тут.
Продолжается четвертый сезон игры. Список желанных персонажей по-прежнему актуален, а о неканонах лучше спросить в гостевой. |
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды: |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1629 год): Жизни на грани » Игра в дамки. 9 марта 1629 года
После эпизода Не ждали? 8 марта 1629 года.
Никто.
И звать меня никак.
Шере слишком хорошо владел собой, чтобы на его лице отразилось какие-либо чувства помимо все того же сочувственного внимания, но думал он при этом по-прежнему лихорадочно.
Муж не знает, куда она уехала, но она уехала с г-ном де «Ба», который ради нее дезертировал из полка. Армия сейчас где-то в Гренобле, и монсеньор там же, но она вернулась в Париж и хочет, в обмен на свои услуги, чтобы люди монсеньора помогли ей получить некоторую часть ее приданого в обход супруга - и устроили будущее ее спутника. И она была там же, но к монсеньору не обратилась, хотя и выполняла его поручения… или нет?
Ей хотелось верить, но если ей верить, то ее надо было и опасаться, а опасаться ее у Шере не получалось, как ни крути - не казалась она ему ни хитроумной, ни опасной… как и сам он, с другой стороны, но ведь сам он и не сказал бы ничего такого…
- Если вы уехали с поручением его высокопреосвященства, - сказал он почти без паузы - да и так он никогда не отвечал сразу, - то ваш спутник, покинув полк, мог выполнять указания людей его высокопреосвященства, не так ли?
Никто.
И звать меня никак.
- Нет! - Эмили ответила прежде чем успела подумать, что надо было бы что-нибудь соврать. Вот только что? И не поздно ли врать? Да и сказать, что она выполняла поручение Ришелье... Какое, интересно? - В общем, я вам скажу... На самом деле мне ничего уже не грозит, я могу делать, что угодно...
Она печально улыбнулась. Нельзя убить того, кто умер, и обесчестить того, кого нет. Графиня де Люз скоро исчезнет, а об Эмили де Кюинь мало кто заплачет. Луи-Франсуа? Он так и не ответил на ее письма, и может он наоборот, обрадовался. Эжени? О да, она наверное огорчится, когда узнает. Если узнает. Ронэ? Ее странный друг... Напишет еще одну эпитафию и утешится, тем более, они с Эжени поженятся. Все утешатся. Жаль только няню, Луи-Франсуа обещал привезти ее из Англии...
- Я убежала от мужа. И хочу постричься в монахини. Но этот юноша, дурачок, решил, что меня надо охранять. И не совсем был неправ, а оттого теперь в затруднительном положении. И было бы нечестно так его оставить. Мне приходилось уже выполнять поручения его высокопреосвященства, вот я и подумала...
Шере понимающе наклонил голову, хотя мысли его были больше всего похожи на дюжину спутавшихся между собой клубков пряжи. Все оказалось иначе, чем ему только что представлялось, и трудно было не сочувствовать несчастной девочке, так безнадежно признавшейся, что терять ей нечего.
- Вы даже представить себе не можете, - с улыбкой сказал он, - сколь знатные и чванные дамы не почитают зазорным для себя оказать услуги первому министру его величества, и монсеньор, насколько я знаю, предпочитает, чтобы они об этом не рассказывали - и мы, разумеется, тоже. Я, к сожалению, не он и не знаю даже половины того, что известно ему, но если вы мне немножко поможете… Вы ведь не курьер, на самом деле, верно?
Он подал пример, поднося к губам наполненный служанкой бокал и надеясь, что, отвечая на его вопрос, г-жа де Бутвиль скажет достаточно, чтобы понять, какого рода услуги она оказывала монсеньору.
Никто.
И звать меня никак.
- Я не курьер, - невольно хмыкнув, подтвердила графиня де Люз. Какой уж из нее курьер! И ответила в тон Шере: - Вы даже представить себе не можете, что я такое... Я — шпион.
О своем предназначении Эмили догадалась уже давно, хотя, увы, и после замужества. Раньше ей казалось, что так и должно быть... Воспитанная, как шпион, выращенная специально для целей сэра Джорджа Давенпорта, родного дяди, брата матери, авантюриста и шпиона на службе того, кто больше заплатит. Она ведь и не понимала раньше, отчего муж говорит о Давенпорте с таким неодобрением, отчего Ронэ злится и утверждает, что из нее что-то там сделали... Мужское платье, прекрасная тренированная память... И ведь ей самой это нравилось! Опасность и приключения... Без них жизнь становится скучной. Однако Эмили вспомнила, как выполнила поручение кардинала в монастыре. Право, не блестяще!
- Но, пожалуй, не очень хороший.
Она взяла бокал и сделала маленький глоток. После вчерашнего пить явно не стоило.
- Не очень хороший шпион рискует головой, - откликнулся Шере с той же легкой улыбкой, пусть и опасаясь, что г-жа де Бутвиль его одернет: не все, что дворянин говорит о себе сам, может повторить простолюдин. - Но если вы позволите, я бы хотел уточнить…
Он дождался ответного кивка и, мысленно вздохнув с облегчением, продолжил:
- Вам можно поручить поиск неких документов или скорее расспросы?
В мужском платье соблазнять неудобно, и потому он предполагал скорее первое - но с другой стороны, доверие к себе г-жа де Бутвиль внушала замечательно, и необязательно залезать к человеку в постель, чтобы его разговорить.
Никто.
И звать меня никак.
- И то и другое, - устало вздохнула мадам де Бутвиль. - Я не умею красть. Зато очень хорошо запоминаю.
Она думала о том, до какой степени опустилась. Предлагает свои услуги. Рассказывает о своих сомнительных талантах какому-то секретарю. Ну пусть не какому-то, секретарю Ришелье, большая ли разница?.. И вранье, что не умеет красть — украла же те письма у монахини. Хорошо хоть, не у ребенка! А может, она не опустилась, может, всегда была такой? Раньше ведь не думала... Бедный Луи-Франсуа, как он мог ее терпеть?! И хорошо, что он всего не знает...
Шере не мог не подумать, что г-жа де Бутвиль чересчур скромна: и шпион-то из нее не очень хороший, и воровать-то она не умеет, хотя, несомненно, пробовала - иначе откуда бы она знала? Если, несмотря на все эти недостатки, монсеньор все же давал ей поручения, то она с ними как-то справлялась - хотя, может быть, она потому и не стала разыскивать его самого, что все же не справлялась?.. Да, и поехала за поручением в Париж - чтобы постричься в монахини.
- Если позволите, сударыня, - сказал он, - я подведу итог. Вы убежали от супруга, то есть вам потребуется защита от него. В пути вас сопровождал некий молодой человек, который дезертировал ради этого и которому необходимо назначение в другой полк и надлежащая экипировка. А вам самой нужен вступительный взнос, чтобы вы могли принять постриг… вы уже знаете, в какой обители?
Если он был в чем-то уверен сейчас, так это в том, что ни в какой монастырь она не собиралась, но разумеется, говорить об этом было бы исключительно глупо.
Никто.
И звать меня никак.
- Все так и не так, - устало улыбнулась молодая женщина. - Во-первых, защиты от супруга мне не надо — он мне никогда не угрожал. Я убежала, чтобы избавить его от себя. Я ему мешаю. И, поскольку он меня не догнал, думаю, он моему побегу рад.
Сознавать это было горько, и Эмили отдавала себе отчет в том, что надеялась до последнего, что Луи-Франсуа догонит ее и вернет. Может, еще сейчас?..
- Взнос в монастырь — это было бы неплохо, и про обитель, я, конечно, не узнавала. Я же замужем и несовершеннолетняя, понадобится согласие мужа. Но есть человек, который, я уверена, с радостью поможет мне в обход всех планов. Но как только я обращусь к этому человеку, юноше уже не смогу помочь ничем.
Станет ли герцогиня на самом деле ей помогать? Наверное, раз в прошлый раз готова была даже пойти на преступление, лишь бы избавить Бутвиля от неподходящей жены. В одном графиня была уверена: они, Монморанси, не бросят ее, семья есть семья, и, явись она сейчас к любому из них, на улицу ее не выгонят, кров и еда будут ей обеспечены. А дальше... что она выслушает, запрут ли ее до приезда мужа?.. Одно верно: обратной дороги не будет.
Сочувствие на лице Шере смешалось с задумчивостью, но сомнения, которые он испытывал, так и остались сокрытыми. Ни в какой монастырь г-жа де Бутвиль не хотела, конечно, даже если кто-то еще, кто готов был ей помочь, существовал на самом деле, а вот кто и что был при этом раскладе ее супруг…
- Не все, кто служит в армии, - заметил он, - могут бросить свой пост и кинуться в погоню. Но в одном можно быть уверенным: если бы ваш муж хотел избавиться от вас, он бы послал кого-нибудь вас догнать.
Можно было также быть уверенным в обратном - если муж г-жи де Бутвиль знал ее недостаточно хорошо, он мог предположить, что беглую жену убьют по пути в Париж, избавив его от обузы. Но высказывать это предположение женщине, так явно влюбленной в своего мужа, не было ни малейшего смысла.
- Мне кажется, сударыня, что я знаю, какое дело его высокопреосвященство был бы рад вам поручить. Но мне нужно сначала кое-что проверить: я не обладаю ни памятью его высокопреосвященства, ни его гением, и не могу изложить вам суть дела, не перепроверив. Мне бы не хотелось заставлять вас ждать: где я могу вас найти?
Никто.
И звать меня никак.
Эмили назвала адрес, думая, что все это зря, и никто искать ее не будет. И зря она расчувствовалась и заболталась. Хотя... кому о того хуже?
- Благодарю вас, сударь. Я очень признательна за ваше внимание...
Она встала. Надо было домой. Наверняка зайдет Ронэ и наверняка станет злиться, что она ушла одна. Но это не имеет никакого значения — гулять осталось недолго. Надо идти к герцогине, а Жюль-Сезар... Значит, такова судьба...
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Часть III (1629 год): Жизни на грани » Игра в дамки. 9 марта 1629 года