Луиза Великий пост не любила просто ужас как, потому что вообще не смеяться у нее не выходило и ей всегда казалось, что Господь на нее рассердится, что она такая ужасно несерьезная, а еще - потому что она порядочных людей отвлекает от богобоязненных мыслей. Нет, отец и мачеха на ее шалости смотрели сквозь пальцы, а мадам Кристина наоборот говорила, что это замечательно, что кто-то не сидит с похоронным лицом. Луиза ужасно старалась, чтобы у нее лицо было как у других, и сейчас тоже, но выходило не очень, и когда ей сообщили, что ее величество желает ее видеть, она как раз болтала с пажами про утреннюю мессу и выражение лица у нее было совсем неподходящее, потому что перед мессой они заключили пари, сколько раз в проповеди попадется слово "геенна", четное или нечетное, и они все считали на бумажке, а числа у всех получились разные, и они как раз придумывали, как бы утащить у доброго пастыря его проповедь - хотя никто не был уверен, что у него все дословно записано.

Луиза оставила их придумывать дальше и постаралась сделать правильное лицо, но, когда она вошла в кабинет и увидела на столе у ее величества исписанные бумаги, она тут же подумала про эту проповедь, чуть не захихикала и поспешно присела в реверансе, опуская глаза, хотя поздно уже было - наверняка королева уже заметила, что ей смешно.

- Простите, ваше величество, - сразу покаялась она, - это я про что-то подумала - я наверняка в ад попаду… то есть в геенну, конечно.

Тут она представила себе, что попадет в гиену и как эта гиена лопнет, потому что гиена же маленькая, и прикусила изнутри щеку, чтобы не засмеяться.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

- Я слышала еще про дух белого кролика, - тут же отозвалась Луиза. Про геенну и пари она честно все рассказала и очень радовалась, что ее величество ничуть не обиделась и не огорчилась, а только посмеялась. - Что якобы около кухни и в конюшнях бродит такое привидение,  белое, с длинными ушами. Оно попадается только служанкам, и все время плачет, что оно опаздывает и что королева, если оно не успеет, прикажет отрубить ему голову.

Юный шевалье дю Роше рассказывал немного иначе, конечно, и сама она, когда пересказывала эту историю мадемуазель де Сент- Уэр, чуть-чуть приврала, но зато сегодня, когда она услышала от Люсетты, что по луврским подвалам бродит страшный пасхальный заяц, она чуть не умерла от смеха, так что горничная даже обиделась.

- В него брызгали святой водой, я слышала, но не помогло. Может, надо яйцами кидаться?

Это было чуточку рискованно, конечно, что она такую чушь болтала, но зато куда веселее, чем призрак Белой Дамы, которая, говорили, предвещала чуму, голод и воскрешение герцога Бэкингема! При чем тут мог быть покойный герцог - Луиза представления не имела, и никто ей не мог или не хотел объяснить, поэтому она не сомневалась, что это ей морочили голову.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Настолько далеко Луиза не придумала и на минуту смешалась, но только на одну минуту:

- Может быть, мы и могли бы его увидеть, ваше величество, но только оно нам не покажется. Ну, то есть я не знаю - может, и не могли бы… я просто не знаю. Если оно играет в прятки и кому-то показывается, а кому-то нет, то его можно застать врасплох. Например, если бы мы переоделись служанками… - Тут ее осенило, и она думать забыла про шутки. - Ваше величество? Как это мне только раньше в голову не пришло! Если бы мы с вами переоделись служанками, то мы бы могли выйти из Лувра и никто бы нас не заметил и не узнал! И никакой тайный ход был бы не нужен. Ну, то есть все равно надо, чтобы ваши дамы притворились, что мы никуда не делись…

Можно было, наверно, не продолжать, потому что понятно уже было, что кто-то их да выдаст, но Луиза так быстро сдаваться не привыкла. Как бы еще и дам ее величества вокруг пальца обвести?.. Чтобы они думали… Ой, ну конечно же! Это было так просто, что она чуть не засмеялась вслух.

- …а пошли поозорничать, - в серых глазах Луизы плясали бесенята, которые к Святой неделе никак не подходили. - Мы же можем пойти поискать привидение?

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Сказку, которую вспомнила ее величество, Луиза не знала, но зато точно знала, что она и мадам Кристина в такие игры тоже играли и иногда даже получалось, потому что люди смотрят на одежду, а не на человека, иначе ни за что в жизни у нее не вышло бы выдавать себя за мальчика-пажа, с ее голосом и манерами! Но важно было правильно одеваться и правильно себя вести, и тогда люди ни голос не замечали, ни фигуру… правда, фигура у нее была не то чтобы очень…

- Одежду мы возьмем у служанок, - объяснила она, - очень просто и даже врать не будем - надо просто дать какой-нибудь из них денег и приказать купить себе новое платье, а старое принести и отдать нам. Правда, лучше я это дома сделаю, чтобы никто ничего не заподозрил, а потом принесу… заодно и почистить велю и все такое. И мы посвятим в это нескольких дам, потому что иначе не выйдет. И я заранее подготовлюсь, и все будут думать, что это просто игра, а потом… когда-нибудь… понимаете? Мы сможем просто сбежать ненадолго, а все будут думать, что мы играем в маскарад в Лувре. Это же безопасно, правда?

Подготовиться обязательно надо было, потому что если бы она осталась в одной рубашке, то видно было бы ее живот, а Луиза этого совсем не хотела, потому что мало ли, вдруг ее величество прикажет ей сидеть дома, как месье де Мондиссье хотел, а она совсем не хотела! Ну, и наряды будут тогда лучше - хотя от служанки должно луком пахнуть и чесноком и еще бог весть чем, но вряд ли ее величеству это понравится.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза сгоряча чуть не сказала: "Через пару дней", но вовремя спохватилась, что через пару дней что угодно случиться может, какой-нибудь молебен придумают, из Лангедока сообщат, что мятежники разбиты наголову и король возвращается - да мало ли! Нет, лучше поторопиться, хотя бы потому что это так увлекательно будет: побыть чуточку служанкой, но не по-настоящему! Ее величество, конечно, сразу узнают, но виду не подадут, а значит, они обе будут в безопасности, и это будет ужасно весело.

- Завтра, - выпалила она и, испугавшись, что и это окажется слишком долго, тут же поправилась: - Или сегодня вечером. Если вы позволите мне вас покинуть, я успею до вечера. И вечером будет совсем замечательно, потому что тогда никто уже не будет по-настоящему работать и никто не обратит на нас внимания.

Только она это сказала, так сразу сообразила, что лучше бы, чтобы темно еще не было, потому что в темноте ее величество могут не узнать, и тогда приключение может оказаться не таким веселым.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза, как только из кабинета ее величества выпорхнула, так сразу же поманила к себе мадемуазель де Сент-Уэр и, пока они шли к выходу из Лувра, рассказала  ей по секрету, что они задумали. Мадемуазель де Сент-Уэр эта затея тоже очень понравилась, хотя она, конечно, встревожилась, что будет, если ее величество не узнают.

- Непременно узнают! - воскликнула Луиза, даже обидевшись немножко, потому что как это могло быть, чтобы ее величество в Лувре бы не узнали? Нет, конечно, если на нее не только простецкое платье надеть, но еще и волосы ее чудные под сальный чепец спрятать, руки грязью выпачкать и на щеку пятно посадить, то не узнают, а так - посмотреть на нее, и сразу видно: королева!

- И вы тоже на служанку совсем не похожи, - согласилась мадемуазель де Сент-Уэр, и с этим Луиза не стала спорить. - А я думала, вы хотите, чтобы вас никто не узнал…

- Я и хочу, - засмеялась Луиза, - чтобы сначала не узнали, но потом поняли бы, а то неровен час!..

Мадемуазель де Сент-Уэр предложила тогда, что она тоже может с ними пойти и держаться где-нибудь поблизости, чтобы, если понадобится, вмешаться, и Луиза согласилась, что это очень хорошая идея и про это надо спросить ее величество, и тут они дошли до выхода, Луиза послала за своими носилками и за горничной, а мадемуазель де Сент-Уэр пошла обратно.

Месье де Мондиссье, к счастью, дома не было, а то ему бы такая идея совсем не понравилась, а Лукреция была, и она, хоть тоже не одобряла, мигом собрала для Луизы правильный наряд, чтоб не было видно, на каком она уже месяце, а для ее величества самолично сходила в лавку старьевщика. Потом они вдвоем кое-где лиф и юбку ушили на скорую руку, а кое-где расставили, чтобы можно было, как Лукреция насоветовала, под этот наряд не только сорочку ее величества надеть, но и корсет и нижние юбки, а что они обе выходили в итоге пополнее, чем были, так это же не плохо?

- Видел бы тебя синьор наш, - вздохнула Лукреция, когда помогала ей раздеться снова, - слюнками бы изошел.

Луиза засмеялась, но ей было очень приятно. Вот единственное, чего хорошего было в этой беременности, кроме, конечно, ребеночка, так это что она немного пополнела и грудь у нее стала больше! И пускай месье де Мондиссье ее всякой любил, так было приятнее намного, и другие придворные тоже приглядывались поближе - хотя, может, и только из-за того, что ее королева так выделяла.

- Передничек еще надо, - вспомнила она и поспорила немного с Лукрецией - та-то думала, что ни к чему, но Луиза настояла на своем, и, когда они снова в Лувр прибыли, Люсетта пошла с ней, чтобы донести большой тюк, и, пока они в покои дошли, их раз двадцать спросили, наверно, обезьянку они несут для королевы или карлика. Луиза дамам отвечала, что кавалера, а кавалерам - что пороховой заряд, потому что пост так тяжело соблюдать, что без посторонней помощи не обойдешься, но помочь только один из встречных сообразил, и Луиза, когда его в покои ее величества хотели не пустить, все-таки провела, а потом испугалась, что вдруг он окажется наемный убийца, но он оказался очень даже милый, и она его имя на всякий случай еще раз спросила, чтобы не забыть, а потом отпустила, и в спальню ее величества тюк Люсетта внесла уже сама.

- Извините, ваше величество, я так ужасно задержалась, - покаялась Луиза, хотя на самом деле была уверена, что они очень быстро управилась - просто слов нет как быстро. - Но зато все получилось, и платье даже такое… сумрачное.

Это ей тоже Лукреция посоветовала - что к посту подходит, хотя на самом деле служанки цветное особо и не носят.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Вот когда ее величество совсем переоделась, Луиза взаправду увидела, что это такое - настоящая королева, потому что во-первых, все равно ее величество как королева выглядела, даже в совсем простом платье и в чепце, а во-вторых, она еще и ужасно красивой оставалась - такая беленькая и нежная и светилась вся прямо. Нет, потому что сумерки спустились уже, это будет не так заметно, но в королевской спальне, где свечей хватало, чтобы было светло как днем, никакой маскарад бы не получился.

Этого Луиза, конечно, не сказала, только согласилась с доньей Эстефанией, что ее величество и в платье прислуги чудо как хороша собой, но самой ей грустно даже стало, потому что она-то как раз могла бы за служанку сойти, и стараться особо было не надо, только ссутулиться, мазнуть подбородок сажей из камина и лицо глупое сделать, вот и вышла горничная. Нет, так притворяться она не стала, конечно, и из королевской спальни вышла тоже с улыбкой и с высоко поднятой головой, чтобы никто ничего не подумал, но все равно расстроилась.

Дамы все на них, разумеется, не смотрели, чтобы не дай Боже ее величество не заметить, и Луиза даже немножко развеселилась, потому что и правда им было трудно - и узнать королеву нельзя, и не узнать нельзя! Мадемуазель де Сент-Уэр всех предупредила, как и обещала, и может, у нее даже получилось сделать вид, что это она нечаянно проболталась - Луиза ей такого не советовала, но бедная девушка так хотела интриговать! Ой, Луиза бы дорого дала, чтобы все разговоры послушать, какие без нее были, а еще - которые сейчас начнутся, потому что все же захотят за ее величеством тайком пойти, но ведь и страшно же тоже?

- Давайте к кухням пойдем, ваше величество? - ответила она, едва они отошли от часовых. - Там есть лестница, которая в подвалы ведет - ведь привидения лучше в подвалах искать, да? Может, там этого кролика похоронили - то есть тайком от главного повара съели, а кости закопали, чтобы не нашел. Только можно я Мари буду? Это для служанки лучше подойдет.

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза тоже обернулась на оклик, еще не успев понять, что было сказано. До сих пор все шло без сучка без задоринки - за пределами покоев ее величества было сумрачно, но не темно, поэтому свечка была не нужна, но разглядеть их толком не могли. Вначале Луиза даже чувствовала себя неуютно в этих пустых залах, но когда они шли мимо гвардейских или мушкетерских постов и их то и дело весело окликали, ей становилось еще больше не по себе, потому что она боялась, что ее величество на такие вольности оскорбится. К счастью, вышло удачно, их все еще принимали за дам, а не за прислугу - может, из-за уверенности, а может, оттого что у них в руках ничего не было. Это Луиза только на полпути вниз сообразила - что служанки просто так по Лувру не бегают и обычно что-то несут или хотя бы с виду заняты, а они просто шли. Как только она это вспомнила, она сразу приняла озабоченный и немножко заговорщицкий вид - не затем, чтобы и вправду сойти за служанку, а чтобы поупражняться, ведь это же всегда может понадобиться!

Получилось, похоже, отлично, хотя, конечно, полумрак в парадных залах помог, и ее даже кто-то из часовых ущипнуть попробовал, но она так сосредоточилась на осанке и походке, что и думать забыла, куда это они идут, и очнулась только уже на кухне, когда их вдруг окликнул совсем молодой повар с широкой смешливой физиономией, блестевшей от пота:

- Ах, ну какие же гостьи в наших краях! И чем служить можем?

Кто его за кухонным гамом и шумом услышал, захихикали, конечно, но смотрели с опаской - может, из-за того, что их не узнали и думали, что это за незнакомые женщины, а может, и потому что не приняли за служанок, поди пойми!

- Извинения, стало быть, просим, - пропищала она, надеясь, что у нее правильно выходит, - для госпожи генеральши Коке молочный суп велено принести.

Повар кашлянул и посмотрел на нее как на дурочку.

- Молочный суп? Генеральше?

Тут Луиза сообразила, что она не случайно именно про мадам Коке вспомнила - только его величество, по слухам, как раз наоборот приказывал, чтобы ей его не подавали больше, потому что она такая толстая, но деваться было уже некуда, и она кивнула:

- Ага, ага.

Повар почесал в затылке и посмотрел на главного повара, а тот посмотрел на ее величество и ужасно вежливо спросил:

- А может, бульона? Бульон очень хорош вышел…

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.

Луиза чуть не сказала: "Да, ваше величество", но вовремя прикусила язык и даже реверанс успела не сделать, только за юбку взялась.

- Э-э-э, м-м-можно, - пробормотала она. Это было, наверно, неправильно, какая дура согласится на бульон, если госпожа требовала суп, но она страшно боялась выдать себя лишним словом или там долгими спорами. И если испанский акцент королевы был немного слышен и выражалась ее величество слишком красивыми словами, то может, и у нее не так все хорошо выходило? Она же тоже не местная была! - Давайте!

Она протянула руку, и молодой повар, подскочив как ошпаренный, заметался по кухне, вправо-влево, схватил какой-то котелок, потом поставил на другую полку и достал глиняную миску. Тут подбежал поваренок с фаянсовой миской, и повар, вместо того, чтобы поблагодарить, рявкнул на него, чтобы принес поднос, а сам поспешил к кипевшему на огне котлу. Запах из-под поднятой крышки был такой умопомрачительный, что Луиза тут же вспомнила, что с утра не ела - возилась с платьями и забыла - и на всякий случай немного прижала рукой живот, чтобы не забурчал.

- И ложку тоже, - сказала она.

На кухне все бросили работу и уставились на них с королевой, и Луизе страшно захотелось все бросить и удрать, но она терпела, пока молодой повар наполнял миску и ставил ее на поднос и прикрывал крышкой.

- Извольте, э-э-э. Для госпожи генеральши.

Луиза схватила поднос, огляделась и решительно направилась в другую дверь - ту, что, наверно, вела к кладовым и погребам. Никто их не остановил, но за этой дверью оказалось почти совсем темно, и она испуганно остановилась.

- Н-н-нам нужна свечка? Наверно?

Подпись автора

Мужик тугим узлом совьется,
но, если пламя в нем клокочет –
всегда от женщины добьется
того, что женщина захочет.