Дорога на Суаньи, на следующий день после эпизода Autre n'auray. Тише едешь, скорее догонят. Апрель 1436г. Путь из Гента
Autre n'auray. Рыцарь не тупит, он выстраивает стратегию. Апрель 1436г
Сообщений 21 страница 25 из 25
Поделиться212020-09-08 19:46:50
Людгер был не столько сдержанным или хладнокровным, сколько умеющим философски относиться в этом мире ко многому, и к людским слабостям в первую очередь. Именно поэтому ему редко были свойственны безмерное удивление, негодование или возмущение. Но тут он сначала изумленно вскинул брови, потом посмотрел на Петера, как будто спрашивая его: "Нет, я точно это слышал и правильно понял?"
Можно было списать слова Филиппа на преувеличение (точнее - преуменьшение), обычное в разговоре, но Людгер отчего-то подумал, что это не тот случай.
И хотя он остановился по знаку молодого де Гистеля, все-таки в полной тишине прозвучал его настойчивый шепот:
- Я надеюсь, говоря о том, что у вас нет и одного талера, вы имели в виду, ваша светлость, что у вас нет лишних денег? Сверх тех, что нужны вам в путешествии?
- Подпись автора
Есть годы, которые задают вопросы, и годы, которые на них отвечают.
Поделиться222020-09-09 13:53:19
- Да-да-да, - поспешно согласился Филипп, запоздало спохватываясь, что вовсе не собирался посвящать господина Людгера в свои дела. - Тише же!
Одним из самых важных уроков, которые юноша впервые получил от капитана де Вилье, а потом услышал от господина Яна, было правило ристалища. "Если ты не на ристалище, - объяснял капитан, - надо не выиграть, а победить". "В настоящем бою, - вторил ему господин Ян, - иногда надо просто остаться в живых". "А доблесть?" - возмущенно спросил Филипп. "А этого у тебя и без моих уроков хватает".
Почему он вспомнил об этом правиле сейчас, Филипп не знал: даже последний дурак понимал, что мчаться вскачь к рощице и выяснять, кто там прячется, было глупо. Конечно, что он будет делать, если там окажется отряд разбойников, он тоже не знал, но тогда их будет трое… нет, на Людгера и Петера рассчитывать нельзя…
Огромный лось вышел на дорогу, презрительно глянул на всадников золотисто-коричневым глазом, перешел дорогу и исчез в кустарнике напротив. Филипп принужденно рассмеялся.
- Простите за беспокойство, domine alce! - крикнул он и дал лошади шенкеля. - Поехали?
Поделиться232020-09-10 10:41:47
Внимание Людгера было отвлечено шумом в кустах. Он быстро понял, что там никакие не разбойники. Один человек никогда не произведет столько шума, а если их несколько, то обязательно услышишь хоть какой-нибудь голос. Там было животное, на их счастье, травоядное и не бешено мчащееся на встречу с самкой.
В связи с его вопросом и ответом Филиппа в самом кажущемся туповатым шествии животного Людгеру почудилось что-то, неприятно рифмующееся с ним самим. Он переглянулся с Петером. Тот состроил гримасу, видимо, означающую "А я и не ждал ничего хорошего". Людгер мог бы сделать так же, но было некому.
Он очень бы хотел поверить в "да-да-да" юнца, но было так сложно, что почти невозможно. Лесная тропа, однако, не лучшее место для выяснения отношений с попутчиком. Середина пути - худшее место, чтобы разругаться и поехать порознь. По крайней мере, до Дижона они теперь ехали вместе. Но если все так плохо, как теперь кажется, то придется Филиппу де Гистелю оправдывать свое наличие, даром что он рыцарь.
- Поехали, - с изрядной долей скепсиса согласился Людгер. - Ваша светлость, а что вы такого сказали хозяйке, что она проводила вас, как родного сына?
- Подпись автора
Есть годы, которые задают вопросы, и годы, которые на них отвечают.
Поделиться242020-09-11 20:14:55
Филипп нахмурился, вынужденно задумавшись о том, что представлялось ему до сих пор совершенно естественным. Не настолько естественным, чтобы он принял заботу трактирщицы как само собой разумеющуюся, но достаточно для того, чтобы причины ее поведения его не озаботили.
- Ничего такого, - решил он наконец. - Наверно… Я же рассказал ей, что еду за реликвией моего дома - может, она решила совершить богоугодное дело.
Это объяснение звучало понятно и правильно, когда Филипп о нем подумал, но, будучи произнесено вслух, отчего-то показалось ему недостаточным. Если бы на месте кузнецовой Анны была знатная дама, такой поступок был бы благороден и добродетелен, но от простолюдинки он такого не ждал. Накормить паломника - да, наверно, он же не был паломником! И она еще сердилась на него при этом!
- Ну… Может, она… Она знала, что я де Гистель, может, она хотела оказать услугу моей семье?
Поделиться252020-09-13 13:17:14
Не то чтобы Людгер подозревал какой-то подвох, но все-таки не забывал, что он может и быть. Объяснения Филиппа не только выглядели наивно, но и были лучшим свидетельством, что никакой тайны тут, конечно, нет.
- Наверное, она хотела оказать услугу, - согласился он, чтобы сказать что-нибудь вразумительное. - Ну и почему бы ей не быть набожной женщиной?
Может ли набожность хозяйки трактира простираться так далеко, чтобы понять чье-то желание помчаться в Неаполь? Людгер подумал, что это слишком маловероятно. Да и оказывая услугу юнцу, оказавшемуся отчего-то в пути без сменной рубахи, слишком явно можно заработать горячую неблагодарность его родственников. Людгер готов был побиться об заклад, что этот представитель семейства де Гистель просто тронул доброе сердце женщины.
Воспоминание о ней навело Людгера и на мысли о себе самом. Может, эта женщина и наивна, но и сам он тоже не лучше. Каким бы наивным и не знающим жизни не казался Филипп де Гистель, а только как-то так получилось, что он, Людгер ван Хаутем, едет с ним, оставив караван далеко позади, да еще и впереди французские земли, на которых, получается, без попутчиков или Филиппа будет тяжело. И, по всей видимости, де Гистель без денег. Порыв разоблачителя иногда вдруг ощутимо давал о себе знать, но ругаться в дороге с компаньоном (которых других и нет, не считая Петера), не слишком-то дальновидно.
Людгер решил оставить объяснения до момента очевидного разоблачения.
Который, конечно, настанет, но, если очень повезет, не раньше Дижона.
- Подпись автора
Есть годы, которые задают вопросы, и годы, которые на них отвечают.