Будто огромная моль вылетела из-за угла: высунулась из еле приметной щели между кособокими домами беловолосая голова - и с проворством моли исчезла снова. Вместо белого цыгана на улицу вывалился уже знакомый здоровяк с тесаком в руке. Но Жискар, успевший увидеть беловолосого, уже метнулся вперед, и телохранитель Дважды-Меченого напоролся брюхом на острие шпаги. Возможно, тем самым местом, которое уже пострадало от клинка Жискара минувшей ночью. Только на этот раз рана оказалась куда глубже.
Коротко вскрикнув, телохранитель кулем повалился на землю. Очень удачно: теперь его туша перегораживала дорогу остальным двоим. Жискар отскочил к стене поближе, чтобы не стать легкой мишенью для ножа, брошенного из-за угла.

Дважды-Меченый, при его роде занятий и характере, не дожил бы до своих лет, если бы не научился осторожности. После гибели своего напарника никто из цыган выбегать навстречу выставленной шпаге не спешил. Зато сумел проворно выпрыгнуть. Темная тень метнулась в воздухе, перекувырнувшись через скорчившегося на земле мертвеца. Жискар даже не разглядел толком движения руки, метнувшей нож, и пригнулся скорее инстинктивно. Над головой что-то свистнуло, послышался глухой стук, но времени на то, чтобы проверять, куда подевался нож, не оставалось. Жискар бросился к Дважды-Меченому, который уже держал наготове какую-то чертовщину, которая могла бы получиться у мясника, предложи тому кто-нибудь выковать шпагу. Даже не хотелось знать, как называется такое сокровище. К тому же оно оказалось достаточно тяжеловесным: попытка размахнуться им замедлила руку Дважды-Меченого достаточно, чтобы шпага Жискара успела воткнуться в его бок с правой стороны.

Удар был не слишком точный: Дважды-Меченый, повалившись на землю, еще пытался извернуться, шаря рукой по боку, но не тому, который был пронзен шпагой. Не иначе, хотел дотянуться до чего-то припрятанного, чтобы хотя бы напоследок ужалить противника. Жискар схватил его за волосы и, отогнув голову назад, полоснул шпагой по горлу. Не любил он этот удар, ставивший его, дворянина, на одну доску с мясником, но привередничать было некогда: где-то прятался Белый.
Он появился совсем не там, где его ожидали. Жискар смотрел на узкую, извилистую щель между домами, из которой выбрались первые двое, но цыган выскочил на дорогу на десяток футов дальше. Зато это дало Жискару возможность приготовиться к следующему летящему ножу. Он увернулся, но когда до цыгана оставалось не более полудюжины шагов сообразил, что его обманули. Беловолосый стоял спокойно, выставив вперед здоровенный тесак и держа еще один нож в левой руке. Ни дать ни взять, галантное приглашение к бою. Кто мог знать, что левая рука взметнется вверх с такой скоростью. Жискар отбил нож на лету, но Белый, видно, и не рассчитывал, что попадет в цель. Ему было достаточно того, что противник на мгновение отвел в сторону шпагу. Лезвие тесака мелькнуло совсем рядом, раскроив рукав и оцарапав кожу. В следующий миг Жискар, едва успевший податься назад, рубанул цыгана по руке. Железо с глухим стуком упало противникам под ноги, и Жискар, плавно продолжая движение запястья, повернул шпагу так, что она легко вошла снизу вверх в грудь беловолосого братца.

Отредактировано Жан де Жискар (2017-06-04 16:49:49)