Андре бесстрашным не был, только вот и усидчивым тоже. Нет, он умел выжидать – охота научила. Но когда сидишь в засаде, то понимаешь, зачем. А когда боишься...
На нетерпеливое ерзание по скамье Лихой реагировал также нервно, как Скучный до него – на скрипение стулом, а позволявшая сидеть молча похлебка закончилась слишком быстро: какой дурак будет растягивать еду, зная, что доесть могут и не дать?..
К счастью, Шере затеял свои расспросы, и живая натура Андре нашла отдушину в рассказах девушки из Абруццо, которая явно скучала по родным местам, а может, просто тягостное ожидание оказалось благодатной почвой – слова расцветали такими яркими образами, что еще немного и нижней челюсти Андре потребовались бы пиллерсы, чтобы она не стукнулась об пол.
Когда-нибудь он все это увидит своими глазами!

...Если они к тому времени еще будут при нем.
Угрозу Джакомо сложно было не воспринять всерьез, и Андре понятливо кивнул, быстро подгребя награду к себе и одним движением разделив на две вроде как равные кучки – одну себе, одну Шере.
Встрепенувшееся было недоверие – неужели их не только не прибили, но и денег отсыпали? – было практично задавлено. Дают – бери... А точнее, бери, прячь и беги, пока не отобрали обратно.
Лихому на крыльце он тоже просто кивнул, надеясь, что для Шере это обещание означает что-то хорошее. Защиту, например, если она ему понадобится. Сам-то Андре уедет скоро, так что запомнят его местные, не запомнят... И Шере с Мадо он сам не поможет уже, если вдруг что.
Почему-то последнее его очень беспокоило, как и сама мысль об отъезде. Он любил море, но берег не всегда отпускал его просто.

– А давай! К вдове этой твоей, а потом за наколкой! – не раздумывая, схватился он за предложение Шере. Расставаться еще не хотелось, а ведь пришлось бы. – Все равно Мадо на меня еще злится, наверное... Не стоит мне сегодня ей глаза мозолить.
Он немного помолчал, понуро кося на уже виднеющийся «Подол красотки», но быстро встрепенулся:
– Давай ей тоже булочку с цукатами возьмем? Принесешь, скажешь, что от нас. Куда идти-то?

Напряжение недавних событий быстро отпускало его и мысли бежали все быстрее и веселее, будто ничего и не случалось.
– Я еще не решил, кстати. Про наколку. Помнишь того типа, которого ты пивом облил? Ну, который еще меня о твой стол приложил. У него серьга такая здоровская в ухе! Может, лучше серьгу? И тебе можем забацать, – хмыкает Андре, легонько толкнув Шере локтем. – Будешь как заправский морской волк, только... сухопутный лис, а?

Отредактировано Андре Мартен (2022-01-16 20:13:36)

Переводить дыхание после бега к дому вдовы Доде было, конечно, не выплевывать легкие после изнурительной работы (за которую, к тому же, обычно не светили булочки с цукатами). Но когда вдова ошеломленно уставилась на Андре, в мгновение ока выросшего рядом и подхватившего за нее тяжелую доску прилавка, он только и смог что бессловесно мотнуть головой на Шере — вон, стоит, у него и спрашивайте, что происходит.
Тем более, Андре подозревал, что лучше предоставить продовольственные переговоры именно Лису, которого вдова вроде бы знает, а значит, будет куда благосклоннее и не скажет возвращаться завтра, потому что уже слишком поздно даже чтобы искать им остатки. «Завтра», по мнению Андре, было чем-то слишком далеким.

Впрочем, самой главной причиной, почему Андре предпочел кивать на слова Шере, а не объясняться самому, стал однажды встреченный голландец с чужого судна, рассказавший байку про некую толстозадую птицу — додо.
Вдова Доде даже не подозревала, как теперь ее мысленно звал юный моряк, оказавшийся в этот день щедрым на прозвища. Если бы подозревала, не похвалила бы, наверное, его перед своим сыном, мол, ты бы так матери помогал, как этот юный незнакомец. Зато сын наверняка точно так же смотрел бы на незваных гостей исподлобья.

— У вас тут очень вкусно пахнет, — все-таки встрял Андре, сглотнув и глядя на вдову Додо восхищенно и жалобно сразу. Взгляд этот он давно отточил на коке с «Белого ястреба». — Шере говорит, что у вас булочки — самые лучшие в городе. Теперь верю ему вдвойне. Мы сюда так бежали! Он сказал, что пока я не отплыл, обязательно должен их попробовать.
Последнего Шере, конечно, не говорил. Но Андре сейчас искренне верил, что подразумевал, а значит, обманом это не было. Хотя если бы и было...
Как же хотелось булочек и хорошо бы самых лучших из тех, что еще остались!

Предательски зашуршавший в руках бумажный кулек заставил Андре отказаться от мысли воспользоваться темнотой и пихнуть булочку-другую себе за пазуху, чтоб поменьше платить пришлось. Не потому, что был скрягой, а так, из азарта урвать больше и отдать меньше. Когда вдова зажгла лампу и комнату озарил пляшущий огонек, Андре бережно держал кулек с самым невинным видом и принялся разворачивать его только после приглашения вдовы.

Булочки выглядели печально: если б не румянец, то с неровными дырками из-под небрежно выковырянных цукатов они походили бы на изрешеченных жертв налета мышей-бандитов с крохотными пистолетами.
Андре едва удержался, чтобы самому не потыкать в них пальцем в надежде отыскать какой-нибудь пропущенный цукат и расстроенно протянул кулек Шере, не зная, что теперь делать с потерявшими в его глазах половину своего очарования булочками. Но перед тем как отдать, вдруг отдернул и снова поднес повыше, будто желая рассмотреть лучше. Только не булочки.

Андре задумчиво потрогал неровный  бумажный край кулька, от которого явно оторвали часть, чтобы... что-то завернуть?
— Не знаю, матушка, — покачал он головой, все-таки отдавая кулек Шере. — Если б я вытащил цукаты в своем же доме, чтоб их съесть... Так я б их съел, пока не заметили и мне по шее не попало. А не заворачивал бы в бумажку.

От окрика у Андре чуть сердце в пятки не ушло, да и не ушло только потому, что застряло где-то в горле: он не сразу понял, что праведный гнев обращен вовсе не на него. И хотя из горячих, но неуклюжих воззваний вдовы к совести ее «бесстыжего Поля», он понял, что достанется сейчас другому мальчишке, когда вдова только-только выскочила к ним со скалкой, он предпочел ретироваться с ее пути и неосознанно при том приподняв руку, готовый чуть что распрощаться с мечтой о булочках, ухватить Шере за рукав и дернуть того прочь из дома.
Не пришлось, и Андре с облегчением опустил руку, едва женщина пронеслась мимо. Он надеялся, что Шере даже не заметил. Не показывать же ему, что испугался?
– Как раз поесть ее бедный мальчик успел, – тихонько хмыкнул он на ухо Шере, воспользовавшись моментом. Сочувствовать Полю на пусть не то чтобы голодный, но все же еще не ведавший булочек желудок получалось плохо.

К счастью, вдова не стала затягивать поучительное потрясание скалкой. Распрощавшись с еще вздыхающей женщиной и проводив взглядом новоприобретенные гостинцы для Мадо, отправившиеся Шере за пазуху, Андре без всяких вопросов последовал за приятелем. Он совсем не ориентировался на этих улицах, но совершенно не волновался, куда Шере его заведет; раз доверившись, Андре был теперь с ним хоть в пасть к черту сунуться. Тем более, что Шере и сам так и сделал ради него, когда влез во всю эту историю с девочками и отправился с ним в «Хромого ослика». Что, не позволит ему дорогу теперь показывать, что ли?
Но по сторонам посматривать Андре, с аппетитом поедающий булочку и прямо с набитым ртом пересказывающий Шере голландские байки, от увлеченности то и дело путая додо с Доде и Доде с додо, не забывал, хоть сладкое лакомство и рассказ его прямо сейчас занимали куда больше опасностей, возможно подстерегающих на ночных улицах.

– Ум-м, – невнятно пробормотал Андре, дожевывая, когда они остановились у не слишком впечатляющего домика Волка Пераля и с готовностью принял еще одну булочку. – Завтра? А что, сегодня в бордель пойдем вместо этого?
Сам он на неспящие окна сомнительного заведения смотрел с куда большим любопытством, чем на темные окна Пераля, но предлагал совсем не всерьез. Кто в здравом уме между серьгой в ухе и женщиной выберет женщину?
– Не-е-е. Завтра мы передумаем сюда приходить. Решим, что не так уж и надо, и вообще это больно, в ухе дырку колоть... Жить надо, приятель, а не откладывать. А то тебя, это... жизнь отложит, – закончил Андре свои глубокомысленные рассуждения, и в подтверждение, не давая оспорить или уцепиться за неразумно произнесенные слова про боль, тут же подскочил к дверям Волка Пераля и слишком бодро для такого часа забарабанил тому в дверь.
– Месье! Месье Пераль!..

Волк Пераль, похоже, спал чутко или едва-едва лег, потому что на пороге, по-волчьи злой и взъерошенный, он появился довольно быстро и Андре не пришлось рисковать разбудить всю ту унылую часть улицы, что не жила ночной жизнью, а не только Пераля.
– Чего надо? Расшумелся тут.
Андре его сонная недоброжелательность ничуть не смутила:
– А вы умеете уши прокалывать?
– Я тебе щас их вместе с головой твоей пустой проколю!
– Ай-й! Шере!
Хватка у одноногого была что надо и Андре невольно сам запрыгал на одной ноге, чувствуя, что ему вот-вот открутят ухо, а на такие перемены он готов как-то не был.

Отредактировано Андре Мартен (2022-02-18 07:39:21)

Андре, если б кто спросил, считал, что они уже достаточно расплатились с Волком Пералем – несправедливо пострадавшее ухо так горело огнем, что удивительно, почему на улице не было белым бело как днем. Но вслух он этого, конечно же, не произнес: еще за язык схватят, нет уж, не хотел он мычать будто один их немой матросик, хоть тот и умел делать это до поразительного выразительно и порой даже зависть брала.
Андре лишь потер ухо и проводил обиженным взглядом перешедший от Шере к Пералю пакет, надеясь, что с оплатой не выйдет так же – предложат чуть-чуть, а расстанутся со всем. Правда когда поймал на себе взгляд Пераля, знавшего явно, что не стоит на ночной улице выпускать из вида незнакомцев,  особенно стоящих у тебя под боком, с готовностью покивал. Шере умел людям объяснять, оставалось только помогать ему в меру сил:
– А то ж! Ночной сон – штука ценная. Мы б вас не потревожили, не будь что предложить взамен, – очень серьезно и понимающе подтвердил Андре (не забыв, едва Пераль снова перевел взгляд на Шере, очень осторожно отодвинуться за пределы досягаемости крепких рук).

Пераль ему не ответил, но булочку из пакета, не глядя даже, вынул и понюхал, удостоверяясь, что не подсунули ему сухарь какой. Разве что на зуб не попробовал как монету.

– Меня вы точно не знаете, – с более безопасного расстояния встрял Андре, видя что с проверкой Шере у Пераля куда больше затруднений, чем с проверкой свежести выпечки вдовы и догадавшись, что помощь тут нужно не в лоб оказывать.  – Я моряк, с «Белого ястреба». Мы недавно на якорь встали. «Ястреб» в порту, а я в «Подоле красотки».
Соврал немного, конечно – не было у него там комнаты. Но не это было важно.
– Там и познакомился с этим Лисом чернильным, – поскорее, пока не перебили, продолжил Андре, изображая беспечный тон. В конце концов, не для него руку к губам Волк приложил. Верно? Нет? Ой, он же не знал... – Знаете, месье Пераль, он сказал, у вас руки золотые, по всему порту слава ходит. Я, кажется, даже от своих слышал.
Один раз лесть уже помогла сегодня, почему бы не попробовать снова?

Отредактировано Андре Мартен (2022-03-21 16:09:32)

Шуршание бумаги в темноте, когда Пераль отвлекся от разжигания огня, заставила Андре воспользоваться моментом и разом пихнуть в рот остатки своей булочки. Бездонность одноногого, который явно вознамерился прикончить всю выпечку в ближайшее время, могла не ограничиться пакетом. Не то чтобы Андре действительно боялся за уже обкусанную булочку, но мало ли. Потому на дальнейший вопрос он ответил, запоздавшим эхом повторив пералевское утвердительное «м-м-м», но не из порыва подразнить (ухо еще болело и служило напоминанием, что нрав у мужчины крутой), а из-за набитого битком рта.
— Да... Да, я тоже серьгу хочу, — наконец смог выдавить Андре. — Но своей у меня нет. У вас найдется для двоих, месье Пераль? Пусть самая простенькая. Мы заплатим, вы не тревожьтесь, — повторил он уже обещанное.

Бесплодные щелчки огнива порядком раздражали, но лезть под руку Андре не спешил, решив, что если тот даже имя угадать сам хотел, то здесь тем более помощь не примет.
К счастью, Пераль все-таки справился сам и огонек первым делом озарил его лицо, довольно зловеще очертившееся в темноте дома. И хотя булочка уже покоилась внутри Андре, он все-таки невольно сглотнул.

— Найдется, — коротко подтвердил тем временем Пераль. — Деньги, значит, есть... Хм.
Андре не совсем понял, что заставило мужчину задуматься, но гадать не стал, потому что самого его очень беспокоило кое-что другое:
— А... А это правда, что ухо прокалывать больно? — осторожно уточнил Андре, решившись все-таки снова подать голос. Самое время, ведь разворачиваться и уходить уже поздно, так что даже рассудительный Шере небось предпочтет сохранить лицо, но знать наперед, что их обоих ждет, тоже хотелось. Подготовиться духом, так сказать.

Отредактировано Андре Мартен (2022-04-28 07:38:44)

Андре бы попятился от одного только «у-у-у» — нет, у Пераля все-таки отлично получалось передавать целую гамму эмоций в паре звуков, —  но разочарованная снисходительность в движении головы мужчины неожиданно возымела обратный эффект: уязвленная гордость заставила Андре упрямо вскинуть подбородок и, молча ожидая ответа, посмотреть Пералю прямо в темные глаза, в глубине которых плясали отсветы огня. Сам как маленький волчонок, знающий свою слабость, но решительно настроенный дать отпор всякому, кто попытается ей воспользоваться.
Почувствовал это Пераль или нет, но коротко брошенная успокоительная фраза из его уст прозвучала хоть вовсе не успокаивающе, но зато вполне уложилась в картину мира, как ее видел Андре.
— А я и не трус, — пожал он плечами. — Это я так... Из любопытства.

Больше он ничего сначала сказать не успел, потому что любопытство проявил уже Шере. И свою практичность тоже: в их обстоятельствах действительно стоило сначала узнать цену. Страшно было представить, как они говорят Пералю, когда работа сделана и у него еще в руках инструменты, что денег не хватает.
Услышав ответ, Андре вовремя прикусил губу, чтобы не присвистнуть, и переглянулся с Шере, которого явно успели одолеть такие же сомнения, а стоит ли тратить половину свалившегося на них... ну, не богатства, но очень даже весомого куша на такое баловство.
Свои сомнения, впрочем, Андре задавил так же быстро, как они появились. Деньги и деньги — легко пришло, легко ушло. Чему его море научило, так это тому, что завтра тебя на свете уже может не быть, а на дне морском сбережения ничем не помогут — от черта ими откупаться, что ли, морского или из преисподней который?
"Надо на всех парусах жить, потом поздно будет", - говаривал их боцман, старый Тоби. После письма, которое тому недавно прочел Шере, эти и без того засевшие в памяти Андре слова приобрели особый вес.
— Идет! Я первый, месье Пераль.

Зажженный светильник на столе отбрасывал по стенам жутковатые тени, а мутная бутыль рядом выглядела как наполненная каким-нибудь зельем, а не просто бражкой. Пока Пераль — этот колдун «серьговых» дел — возился, подбирая инструмент и, видимо, сами серьги, Андре (хоть по-прежнему не был трусом, конечно!) невольно заерзал на жестком лавке, куда его усадил хозяин дома. Но перехватив взгляд Шере, тут же уселся ровно. Только нехарактерно напряженная линия плеч выдавала, что ему не по себе.
— Ты как? — спросил шепотом, будто не ему, а Шере предстояло обзавестись сейчас дыркой в ухе.

Отредактировано Андре Мартен (2022-04-28 07:38:54)

В ожидании, пока Пераль выложит все свои пыточного вида принадлежности, Андре ерзал на табуретке, как будто от правильного положения зада грубая и твердая поверхность может превратиться в пуховую подушку или толстая игла – во что-нибудь менее навевающее тоскливые мысли о судовом костеправе.

Чуда, конечно же, не произошло. Но услышав обращенный к себе вопрос, Андре на всякий случай поерзал на табуретке снова.
– Начнем, – с упрямой твердостью в голосе подтвердил он Пералю, сцепив в как назло усилившемся волнении руки и, чтоб его не выдать, устроив их на коленках, как благопристойная девица. Ну как, благопристойная. Такая посреди ночи к человеку по имени Волк Пераль вряд ли бы пришла.
– Только не дергайся, – предупредил Пераль.
Андре сглотнул и молча кивнул, но в этот раз даже увереннее. Потому что он и не собирался. Кому вообще в голову придет лишний раз шевелиться, если у твоего уха должна оказаться какая-то острая штуковина? Серьгу он хотел, а вот лишнюю дырку – не очень.

Правда, когда Пераль поднес иглу не к его уху, а к пламени, чтобы прокалить кончик, Андре не выдержал и на очередное ерзанье чудо все-таки случилось. Вернее, чудесная мысль, которая вдруг озарила Андре, который попытался отвлечься от приготовлений Пераля на осматривание обстановки.
Уже попадавшаяся ему на глаза бутыль спасительно засверкала в отсветах пламени воистину как драгоценный камень из пиратских сокровищ. Во всяком случае, так показалось Андре, который вопреки предупреждению Пераля аж подскочил.
– А можно хлебнуть? – показал он на бутылку. – Чтоб не так стра... больно было.
Пераль, который аж дернулся от неожиданности, посмотрел на него с таким видом, что Андре присел обратно еще до того, как на него сурово нацелилась штопальная игла, безмолвно напоминая, что сидеть надо смирно и, похоже, по возможности тихо.
Но на раздраженном лице Пераля мелькнула какая-то мысль и обошлось без отчитывания. Видно, понял, что так будет куда легче, чем ловить мальчишку по всему дому, если перенервничает. Рыжего-то не припряжешь – видно, что не удержит приятеля на месте.
– Можно. На, хлебни. И другу передай, пусть готовится.

Пойло было крепким, но весьма сносным. После обжегшего горло огня по телу разлилась теплая и приятная расслабляющая волна, отчего Андре сразу сделал еще пару глотков, чтоб наверняка. Правда, обосновавшихся в желудке булочек оказалось, по-видимому, маловато: темнота вокруг начала плыть на удивление быстро.
– Эй, Лис, – невольно хихикнул Андре, утерев губы тыльной стороной руки и протягивая ему бутыль. – Настоящее моряцкое. Держи. Совсем как моряк будешь.
Наблюдавший за ними Пераль хмыкнул себе под нос.

Отредактировано Андре Мартен (2022-06-02 15:53:01)

Шере, может, и был умнее, а вот пить совершенно не умел, хоть и работал в трактире. Странный парень. Хотя так подумать, он, Андре, любил тайком пробраться на камбуз и стащить чего полакомиться, пусть даже рискуя сам пойти на похлебку, но коком его это не делало.
Кашель, которым зашелся друг, заставил Андре сменить снисходительно нарисовавшуюся было усмешку на обеспокоенное выражение лица, но лапища Пераля упала ему на плечо как подрубленная мачта: Андре даже на мгновение показалось, что табуретка под ним еле слышно треснула. Или это было плечо?
Так или иначе, пришлось понятливо замереть. Оно и к лучшему. Во-первых...
— Ай-й!!!
...он даже не заметил, как к его уху успела приблизиться игла, а когда уже понял это, было поздно. Получив тряпкой по руке, которая непроизвольно потянулась проверить пострадавшее ухо, Андре пришлось и здесь подчиниться воле Пераля, затихнув и стиснув зубы, пока тот продевает ему колечко из серебряной проволоки.
А во-вторых, о чем Андре вспомнил уже следом, когда Пераль намекающим хлопком в плечо поторопил его с табуретки и снова подхватил кувшин, чтобы сунуть его уже второму своему ночному посетителю, Шере явно не любил, когда к нему прикасаются. Андре уже подметил эту его черту, хоть то и дело о ней забывал — не нарочно, но то за рукав дернет, увлеченный, то еще что. Но оказавшись в компании не церемонящегося с ними Пераля, шумного и грубого, почувствовал ответственность за своего более робкого товарища и то, через что тому приходилось проходить, чтобы заполучить заветную серьгу. Хорошо, что не пришлось хлопать его по спине, добавляя неприятных ощущений.

— Ты молодец, — ободряюще шепнул он Лису вместо этого, принимая кувшин. — Давай, это не страшно.

— Хорош шушукаться, как две бабы, ей-богу! — недовольно проворчал Пераль. И к недовольству Андре, Шере все-таки получил добротный такой хлоок по спине. — Еще копыта мне тут откинь, кашляешь как... Оп-па! Все, не верти головой, рыжий. Серьгу вставлю и будешь на человека похож, а не моль с пером. Мадо, к слову, как тебя вообще отпустила?
— Мы ей еще не говорили, — поспешно вынырнул Андре из кувшина, так соблазнительно ему оставленного. Но хотя пойманный взгляд Пераля блеснул каким-то нехорошим, как ему вдруг почувствовалось загривком, огоньком, тот ругаться не стал и даже наоборот, закончив возиться с серьгой Шере, не стал спешить забирать у них плату и выпроваживать на улицу. Внешность обманчива, говорят, вот и Пераль на самом деле оказался куда гостеприимнее, чем можно было представить.

— Куда так спешите? Раз уж вломились в такой час, хоть уважьте, составьте компанию, — пригласил Пераль, сгребая в сторону инструменты. — Вы ж не все выхлебали, а? Надо обмыть ваше приобретение.
Андре даже стало немного стыдно. Впрочем, и неловко тоже — он не был уверен, что Шере хочет остаться, но сам сообразить, как отказать Пералю и не навлечь на себя его гнев, не мог. Да и было ли это вообще возможно?

Отредактировано Андре Мартен (2022-07-11 03:33:55)