С самого утра принцесса де Гонзага пребывала в восхитительно прекрасном настроении, каковое, впрочем, не покидало ее с памятного посещения лавки мэтра Домье. Довольно хмурое ноябрьское утро для нее сияло, точно итальянский полдень на родине ее предков, ибо его окрашивали в розовый цвет восторги первой любви.
Стихи, присланные ей его высочеством принцем Орлеанским, все время ночевали у нее под подушкой, а днем обретали уютное прибежище под корсажем. Мария перечитывала их раз по двадцать на дню, отчего они, честно говоря, несколько уже затерлись.
А стандартное приглашение, полученное от маркизы, звучало, точно пение херувимов, ведь она знала, кого встретит там сегодня.
Даже нездоровье тети, вынудившее ее в этот день остаться в постели, не испортило настроение принцессы. Тем более, что герцогиня де Лонгвиль настаивала на том, чтобы ее племянница непременно поехала, а уже знакомая нам мадам де Бросс вполне подходила на роль спутницы.
Стоя перед большим зеркалом, принцесса с немалым удовлетворением разглядывала свое отражение. Благодаря предусмотрительности и разумно потраченной паре монет ей удалось заранее выяснить, как именно будет одет наследник престола, и соответственно подобрать свой костюм.
После долгих размышлений она остановила свой выбор на бархатном платье насыщенного  цвета морской волны, которое, по ее мнению, должно было хорошо сочетаться с бирюзовым. Очень глубокое декольте, манжеты и подол его были были отделаны  серебряным кружевом, в то время, как нижнюю юбку украшали сотни крошечных рюшей  из шелка и кружева, точно пена на гребне волны. В таком наряде принцесса казалась морской нимфой. В качестве украшения она решила обойтись одним только жемчугом, который долженствовал подчеркнуть ее девичью скромность. Лишь на пряжках туфелек принцессы поблескивали гранаты. Затем принцесса слегка подкрасила ресницы, дабы подчеркнуть выразительность своего взора, и слегка коснулась губ  темно-розовой помадой.
Она решила, что выглядит очень благородно и загадочно, и при вечернем освещении должна казаться особенно волнующей. Помедлив у зеркала еще пять минут, принцесса спорхнула вниз по лестнице к экипажу, куда уже садилась мадам де Бросс.
К тайной радости принцессы, в этот день мадам де Бросс была одета во вполне современное и приличное платье из серого бархата с флоральным рисунком и теплый чепец.
Дело в том, что после того, как две дамы покинули лавку "Плащ святого Мартина", предусмотрительно выйдя через черный ход, обнаружилось, что тот ужасающий кадавр, что украшал собою тщедушное тело мадам де Бросс, получил смертельную рану от рук принца Орлеанского. Или, говоря попросту, старинное черное платье, честно служившее хозяйке около полувека, оказалось порвано сбоку.
Более того, мадам Леру, портниха принцессы, с мрачным видом констатировала, что восстановлению оно не подлежит, что вызвало бурю отчаяния у хозяйки платья и скрытый восторг у принцессы.
Экипаж, в который были запряжены отличные лошади, в два счета домчал их к особняку Рамбуйе. Судя по царившему там оживлению девушка поняла, что его высочество опередил их. Взяв за руку мадам де Бросс, Мария поднялась по лестнице и вскоре, в свою очередь, оказалась в гостиной маркизы.

-Дорогая Принцесса Жюли, - сказала Мария, обмениваясь с нею поцелуем и называя мадемуазель д'Анженн прозвищем, данным ей поэтами, - вы ошибаетесь, милая: это цвет "Владычица морей", а "Воды Ла-Манша" несут в себе желтоватый оттенок. Что до его высочества, то при его изысканном вкусе он, разумеется, всегда одет безупречно, и, - добавила принцесса, тонко улыбнувшись, - это все прочие должны ему подражать!
(Она одна знала, насколько это близко к истине в ее случае).
-Но, милая Жюли, ваш собственный наряд так очарователен, что я с легким сердцем возвращаю вам комплимент. Что за прелесть, и какая изысканная на нем вышивка! Это что-то новомодное, дорогая? Признаюсь, я не знаю названия этого цвета!

-Ах, это вы, сударь! - произнесла мадам де Бросс слегка надменно. - Что ж, я тоже рада вас видеть. Нельзя отрицать, что вы благочестивый юноша, хотя самую малость неуклюжи. Но я не стану вас за это бранить, в моем возрасте нужно уметь быть снисходительной.
Увы! Во время трагикомической встречи в лавке мэтра Домье принц, в пылу схватки с древним вертюгаденом, совсем позабыл представиться мадам де Бросс.
Поэтому она даже не догадывалась, кем Гастон является на самом деле, а полагала, что он простой дворянин. Что же касается реплики мадемуазель д'Анженн, то ее слова  мадам де Бросс вовсе пропустила мимо ушей, поскольку считала дочь маркизы глупышкой, недостойной внимания.
Гости вокруг, казалось, были слегка удивлены такой фамильярностью мадам де Бросс и ее короткому знакомству с наследником престола, принцесса же слегка покраснела, но не решилась высказаться, надеясь, что этим все и ограничится.

Последнее время  Клитандр пребывал в прекрасном настроении. Злые языки утверждали, что причиной этого является странное поведение его коня.
Этот конь, великолепный и очень приметный скакун гнедой масти с белой звездочкой на груди, был хорошо известен парижской молодежи и возбуждал в них немалую зависть. Так вот, недруги г-на Клитандра шептались, что этот конь будто бы завел привычку каждый вечер отправляться к дому некой придворной дамы, известной в салоне госпожи де Лонгвиль под именем Медея. Там умное животное само собой привязывалось к коновязи, а иногда отправлялось в конюшню, где и проводило время до самого утра, когда возвращалось домой, неся на себе всадника, до самых глаз завернутого в плащ.
Насколько это соответствовало действительности, нам неизвестно. Но факт, что господин Клитандр, будучи изрядным фатом, не только не подумал отрицать, когда ему намекнули на эти привычки его животного, но и приосанился, позволяя думать, что угодно.
Тем не менее, увидев принцессу, такую прекрасную и отстраненную, точно недосягаемое чистое видение, спустившееся в особняк де Рамбуйе прямиком с Олимпа, Клитандр почувствовал не то жар, не то сожаление о тех временах, когда прекрасные карие очи принцессы взирали на него с меньшим холодом. Это и послужило причиной, что он начал протискиваться к ее высочеству, что и проделал весьма успешно.
Следует признать даже, что он отнюдь не обрадовался, встретив в гостиной принца, и даже некоторое время сверлил его взглядом, когда замечание мадемуазель д'Анженн придало новое направление его мыслям. Клитандра осенило, как было бы чудесно выставить соперника на посмешище. Услышав реплику мадемуазель Жюли, Клитандр не только усмехнулся, но и взглянул на маковые ленты наследника престола, как бы с сомнением покачав головой.
Между тем Мария хотела было вмешаться и даже открыла рот, но, услышав про "сердечную склонность", она невольно покраснела и вынуждена была отступить. К счастью, никто на нее в этот миг не смотрел, всеобщее внимание было приковано к Гастону и его собеседнице.
Мадам де Бросс подозрительно прищурилась, размышляя, стоит ли ей верить в такое количество добродетелей у одного дворянина, но всеобщая поддержка ее убедила, и она произнесла, хотя и тряхнула головой с сомнением:
- Воистину, сударь, в наши испорченные дни трудно встретить молодого человека, обладающего столь многими достоинствами, но я рада, что это так. Такие люди, как вы, - настоящие светочи нашего времени, разъедаемого проказой протестантизма, от которого и происходят всевозможные беды, и разврат, и похоть в сердцах молодых мужчин.
И мадам де Бросс  выразительно погрозила пальцем в сторону, надо полагать, далекой Ла-Рошели, но, в силу близости к ней господина Клитандра - у самого ее носа.

Отредактировано Мария де Гонзага (2018-10-17 05:44:27)

-Вы совершенно правы, дорогой Селадон! - негромко произнесла принцесса. - Как тактично вы указали мне на мой промах. Ведь я до сих пор не поспешила воздать должное почтение нашей хозяйке, несравненной Артенисе. И принцесса первая двинулась в сторону экрана, предоставив принцу следовать за нею.
В глубине души Мария надеялась, что после краткого разговора с маркизой им удастся скрыться где-нибудь в глубине особняка. Дом маркизы Рамбуйе славился тем, что вместо пышных залов тут были небольшие комнатки, и бывавшая тут не раз девушка знала пару укромных уголков, где можно спрятаться ото всех.

Знаменитой  Катрин де Вивон, маркизе де Рамбуйе, было в ту пору тридцать девять лет, и она была все еще весьма хороша собой. Из-за странного недуга, вынуждавшего ее держаться подальше от камина и даже скрываться от его жара за экраном, ей приходилось постоянно находиться в холоде, а из-за слабого здоровья она по большей части лежала. Но этот свой недостаток маркиза умела обыгрывала:  полулежа на кушетке, она куталась в накидку из дорогих мехов, привезенных из далекой Московии, и выглядела столь утонченной, что слабость и томность вошли в моду. Множество совершенно здоровых женщин во Франции позже переняли этот особый стиль маркизы и стали принимать гостей полулежа, точно им не хватало сил подняться.
В данный момент на маркизе была не только ее любимая накидка, но и два чепчика, так как погода была сырая и промозглая, и в углу, занимаемом маркизой, стоял прямо-таки зимний холод.
-Милая Артениса! - произнесла принцесса мелодично, приветствуя хозяйку особняка. - Я ужасно рада вас видеть, и могу засвидетельствовать, что вы выглядите еще лучше прежнего! Моя тетя очень сожалеет, что не смогла приехать, и просила передать вам ее почтение и любовь!
Мария действительно была рада встрече, ведь, в отличие от своей дочери, мариза отличалась добросердечием и душевной теплотой. На приветствие девушки мадам де Рамбуйе ответила так же ласково, а затем повернулась к принцу, дабы поздороваться и с ним.

Отредактировано Мария де Гонзага (2018-10-18 05:56:27)

Принцесса  в полной мере оценила и  изящество намека, и благожелательность маркизы.
Однако она предпочла не акцентировать внимание на этой теме, перейдя к предложенной Гастоном моде:
-Вы видите, милая Артениса, наш дорогой Селадон, как всегда, блистает не только умом, но и тонким вкусом.  Яркая подкладка на верхнем чепчике - мне кажется, это чудесная идея.
Я уверена, что такая властительница  мод, как вы, сумеет обыграть ее правильно. Ведь ваша накидка уже вошла в моду, ее носят в Лувре, а вскоре она, не сомневаюсь, появится при других королевских дворах Европы.
Однако, скажите, ведь вы собираетесь побаловать нас сегодня каким-нибудь сюрпризом? Должна признаться, я сгораю от любопытства....

- Самые лучшие имена - те, что нам выбирает судьба. - Произнесла ее высочество. - Право же, иной раз забавно посмотреть, как важничают мужчины, выбирая себе самые что ни на есть пышные прозвища, отнюдь не соответствующие содержанию, и как какой-нибудь тучный господин средних лет изволит величать себя Амуром, а хилый юнец, ни разу в жизни не обнажавший шпаги - не иначе, как Геркулесом или Роландом...
Насколько лучше звучат такие имена, в которые владельцы не вкладывают излишней спеси, как, например, анаграммы, составленные из данных им при крещении имен,  или прозвища простых, скромных пастухов.
Но- простите мне, милая Артениса, - вы ведь не допустите, чтобы я тут же умерла от неудовлетворенного любопытства? Вы знаете, каковы мы, женщины: если любопытство, точно дикий зверь, уже запустило в нас когти, оно нас погубит, если этого зверя не накормить!
Если можно, я и наш дорогой Селадон с радостью последовали бы за нашей очаровательной Жюли. Быть может, ей нужна помощь в организации сюрприза?

Принцесса извиняюще улыбнулась маркизе.
- Прошу вашего прощения, дорогая Артениса. - сказала она. - Я чуть позже обязательно расскажу вам о моей милой тете. Но я обещала барону помочь с возникшим спором о мифологии...
И она, грациозно сделав легкий реверанс маркизе, поспешила в сторону барона, надеясь, что Гастон последует за нею и им все же удастся ненадолго скрыться в одной из маленьких комнат второго этажа. Мария всегда любила общество, но сейчас оно ее тяготило.
Однако, не успела она сделать и нескольких шагов, как буквально наткнулась на мадам де Бросс, о существовании которой, честно говоря, успела забыть.
Между тем почтенная вдова, оставленная всеми, буквально изнывала от скуки, когда на глаза ей снова попался принц. И он произвел на нее столь благоприятное впечатления, что достойная компаньонка герцогини де Лонгвиль сочла возможным удостоить его своей беседы.
-Как приятно снова с вами столкнуться. - произнесла она, ободряюще улыбаясь.
Гастон, кажется, бросил на нее несколько испуганный взгляд, но мадам де Бросс это ничуть не смутило.
-Знаете, - произнесла она снисходительно, - я ведь гожусь в матери такому молодому человеку, как вы. Поэтому думаю, что мои советы будут вам как нельзя более кстати. Судя по всему, сударь, вы приехали из провинции, наверное, в поисках службы?
Думаю, что вы вполне годитесь для службы в порядочном доме. - продолжала вдова, не давая ему ответить. Думаю, вас мог бы взять к себе господин де Бассомпьер. А может быть, его высокопреосвященство. Или даже сам его величество, почему бы и нет? Столь набожный молодой человек, даже простого происхождения, может составить честь любому дому.
Одно только могу вам посоветовать. Ни в коем случае не ищите места у этого вертопраха, я говорю, разумеется, о герцоге Орлеанском.

-Разумеется, ВАШЕ КОРОЛЕВСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО, - с ударением произнесла принцесса, которая в душе сгорала от стыда и очень надеялась закончить эту сцену. - Вы рождены, дабы повелевать.
Она в упор посмотрела на свою дуэнью, надеясь, что та поймет намек, но тщетно. Мадам де Бросс уже закусила удила и слова принцессы полностью пропустила мимо ушей.
-Разумеется, это непросто, - с готовностью согласилась она с герцогом, - и нужно иметь особые природные качества, чтобы отличиться на службе у высоких особ, но вы все же не отчаивайтесь. Вот мой сын, шевалье де Бросс, очень талантливый молодой человек. Знаете ли, только благодаря его советам осада Ла-Рошели продвигается сколь -нибудь успешно. А ведь герцог Орлеанский, когда состоял там начальником, едва все не погубил!
Тут некоторые из присутствующих начали как бы с сомнением поглядывать на Гастона.
А мадам де Бросс продолжала:
- А знаете ли вы, каким прозвищем его удостоили, этого принца? "Грабитель с Нового моста"!

Отредактировано Мария де Гонзага (2018-10-22 04:25:39)