Самое старое и самое знаменитое кладбище Парижа было основано еще при Меровингах -- во всяком случае, в 1970-х там обнаружили некрополь того времени, разрушенный, судя по всему, в 9-м веке, при набеге норманнов. Так или иначе, к 12-му веку -- когда Людовик VI перенес в эти окрестности рынок -- там были и церковь, и кладбище, главным образом предназначавшиеся для прихожан Сен-Жермен-л'Оксерруа. Наличие же рынка, со всей сопутствующей грязью, животными и прочим непотребством, окончательно решило незавидную репутацию кладбища вплоть до самого его конца.

Находилось оно вот тут:

Собственно, большинство этих улиц существует и сейчас, так что ежели кто решит, идя от Сены по бульвару Севастополь, свернуть налево, то быстро увидит большой красивый фонтан; это там и есть, а про фонтан будет далее.

Церковь (она тут даже на плане обозначена) была, как уже было замечено, старой, но при Филиппе-Августе, что ли (тут мнения расходятся) ее перестроили и увеличили, и от нынешней площади она занимала четверть -- северо-восточную, чтоб быть точной, примерно как раз там, где теперь фонтан, а другим концом выходила на улицу Сен-Дени. С целью придать делу некое благолепие, там похоронили мальчика Ришара, якобы убитого евреями в Понтуазе, и чудес там творилось столько, что англичане, взяв Париж в 15-м веке, утащили мощи к себе (правда, оставив на месте голову).  Филипп-Август, что бы вы о нем ни думали, вообще Париж улучшал как мог -- и кладбище обязано ему если не церковью, то уж всяко расширением и трехметровой стеной. Кстати, именно тогда оно вошло в городскую черту, благодаря Филиппа же Августа новой городской стене, а старое римское правило, по которому кладбищ в городе быть не должно, было благополучно похерено.

Площадь, которую оно занимало, было сильно побольше нынешней площади-с-фонтаном: ограничивалось оно улицами Сен-Дени, Медников, Белья и нынешней Берже. На самом деле расширение весьма пригодилось: мало того, что там хоронили едва не всех, кто помер на правом берегу, так еще и жертв эпидемий.

Для более скромных захоронений обычно использовались братские могилы, зарывавшиеся только тогда, когда заполнялись доверху, причем одновременно было открыто несколько, а в случае эпидемий -- так и еще больше. Горожане побогаче, бывало, хоронились в гробах, но чаще всего и вовсе без -- ходило поверье, что в этой земле переход из плоти в прах, так сказать, занимает рекордно малое время. Те из вас, кто хоть что-то знает о гигиене и санитарии, содрогнулись уже -- и правильно.

Но рано или поздно заполняется все, и тогда по периметру кладбища были построены галереи, куда перенесли останки из опустошенных братских могил, вот так:

Воздух, циркулировавший тут, быстро высушивал и превращал останки в уже натуральный прах, что было дополнительным бонусом. Вдоль улицы Железа шла Старая галерея в 19 арок, вдоль улицы Сен-Дени -- Малая, или Богородицы, в 4 арки, по улице Белья -- Писателей, в 17 арок, а вдоль улицы Медников -- самая знаменитая, Прачек, где была на всем протяжении нарисована Пляска смерти. И что б вы думали? это все еще и поэтов вдохновляло. Во всяком случае, Франсуа Вийона.

Что такое Пляска Смерти, я думаю, никому тут объяснять не надо -- это такая процессия, где живых ведут за собой скелеты, поясняя по пути, что кем бы ты ни был, конец у всех один. Эту конкретную фреску написал приближенный герцога Беррийского, в 1423-1424 годах. Она дошла до нас только в гравюрах: в 1669 галерею снесли.

Что у нас там еще было?

Была башня Богородицы-в-Лесу. Что она такое была изначально, никто точно не знает, а по факту служила освещением. Была башенка для бродячих проповедников. Еще была куча разных часовенок, главным образом на паперти у улицы Белья, были разнообразные кресты и стелы, и еще монумент, именуемый гробницей Морен:

На этом кладбище было похоронено много знатного и знаменитого народу, но самым знаменитым был, пожалуй, Жан Лафонтен, о котором также ходили слухи, что он был похоронен на кладбище Сен-Жозеф; одно, похоже, точно -- так это то, что в могиле на Пер-Лашез с его именем он находится вряд ли.

Еще на кладбище были башенки для затворниц -- кто помнит "Собор Парижской Богоматери", тот знает. Женщин там замуровывали живьем, оставляя только два отверстия -- одно на церковь, чтобы можно было участвовать в службах, а второе выходящее на кладбище, чтобы сострадательные парижане могли там оставлять еду. Верите или нет, но женщины эти там были добровольно, проводя все дни в молитвах, и самая знаменитая из них -- Аликс ла Бурготт -- умерла там после 46 лет заключения, в 1460 году.

Вот как выглядело кладбище в 1550 году:

Справа тут башня Богоматери-в-Лесу, посередине -- башенка проповедников, есть и галереи. А совсем справа видно уголочек улицы Медников, где 14 мая 1610 года "смерть, полна коварства" подстерегла таки короля Анри. Кстати, в доме номер 6, рядом с которым это произошло, и где раньше красовалось прямо-таки предостережением пронзенное стрелой сердце, теперь ресторан именуется "Коронованное сердце", а место убийства обозначено плитой с гербом короля.

В 17-м веке, нас столь интересующем , в этот квартал стали заселяться зажиточные буржуа, полностью его перестроив и заменив эти вот милые средневековые домики на гравюре ренессансными особняками. На кладбище торгуют -- еще бы, рынок рядом -- и бродят начинающие поэты и писатели. А в 1669 году, решив расширить улицу Медников, снесли галерею Белья, перенеся часть останков на Монмартр и построив там доходный дом. Впрочем, дом построили все равно на галерее, только уже новой, и останки туда тоже впихнули, между арками и первым жилым этажом, так что... судите сами, в общем, а я бы жить там не хотела.

Дом -- в ту пору самый большой дом в Париже -- сохранился до наших дней, прогуляйтесь и увидите, это он справа, а вот полоска посередине улицы указывает, какой ширины была улица до перестройки:

В 17-м же веке заметили, что место-то сильно несанитарное, не сказать еще хужей. Правда, местные жаловались редко -- частенько они сами всякие ночные горшки на кладбище выливали -- но если кто снаружи забредал, то с непривычки ужасался. Кончилось дело тем, что в 1765 парламент постановил закрыть все старые кладбища и перенести их за город, но поскольку ни традиции нарушать, ни деньгу платить никому не хотелось, воз был бы и ныне там, только вот в 1780 году одна из братских могил прорвалась наружу. Точнее, не совсем наружу, а в погреб дома на улице Белья, заразив попутно все, до чего дошла. Госсовет на этом поставил точку, и в 1786 году, ночами, целыми похоронными процессиями останки с кладбища были перенесены в катакомбы Парижа, где они и находятся по сей день. Правда, должна заметить, что копали неглубоко -- унесли только то, что было до глубины в 1.6 метров -- так что есть мнение, что еще очень многие из двух миллионов парижан, похороненных на кладбище с открытия, так и лежат, где положили.

Заодно снесли церковь и оставшиеся галереи, и на освободившееся место поместили рынок зелени и овощей.
...