Оставшись наедине со своим спасителем, Луиза слегка нахмурилась. Ох и странно вели себя бандиты! Может, у нее и нет большого опыта в обращении со всякими подонками, но она готова была поклясться: что-то не так.
Бандит номер один явно препаршиво притворялся, будто испуган адвокатом. А между тем, никакой конной стражи так и не было слышно...
Зато Луиза была готова поклясться, что когда этот мерзавец глянул на нее, в его гадких глазах промелькнуло что-то вроде страха. Что это он там мелет насчет какого-то Жиля, которого она якобы убила? Что еще за Жиль?
А бандит номер два так ее возмутил, что она даже ножкой топнула от злости. Его притчу она поняла в том смысле, что адвокат того и гляди ее соблазнит. Да как он смеет, подлый разбойник, висельник?!
Поэтому адвоката Луиза смерила не радостным, а сердитым взглядом. О, она не сдастся так легко и выяснит, что кроется за всеми этими загадками!

Короткого промедления Луизе хватило для того, чтобы одуматься. В конце концов, она еще не в безопасности в Париже. Что бы она ни подозревала, незачем наживать врагов на ровном месте.
Поэтому она тоже заулыбалась самым очаровательным образом, на какой только была способна в этот момент, и сказала:
-Ах, сударь! Я просто не знаю, как вас и благодарить! Поверьте, я всегда буду поминать ваше имя в вечерних молитвах! Вы спасли меня от такого ужаса, такого ужаса...Простите, что я встречаю вас такая грязная.
Тут голос ее слегка дрогнул, а на лице появилось максимально простодушное выражение, которое она могла из себя выжать.
Между тем мысли ее уже устремились к карете, брошенной неподалеку. Интересно, как там ненаглядный папенька? Надо бы проверить, сирота она уже или еще не сирота. А тогда и решать, как быть.
-Но я вынуждена умолять вас о еще одном одолжении! - воскликнула она. - Бандиты схватили и, быть может, смертельно ранили... моего дорогого дядюшку. Он остался лежать там, подле кареты... Умоляю, пойдемте со мной и посмотрим, быть может, его еще можно спасти!

Воспользовавшись этим приглашением, Луиза немедленно оперлась на руку законника и повлекла его за собой к карете. Впрочем, едва ли даже самый злобный враг увидел бы в ее спешке что-то иное, нежели тревогу любящей племянницы.
Минуя тело кучера, Луиза зажмурилась и перекрестилась, а затем склонилась над своим папенькой.
Тучный господин д'Арюиньи лежал на земле, туго связанный, и напоминал почему-то колбасу в мясной лавке. Он был крайне бледен, и Луиза успела уже решить, что все-таки она сирота, когда связанный застонал.
Тогда, отпустив руку адвоката, Луиза нырнула в карету, где у нее имелась фляжка с водой, и решительно вылила все ее содержимое в лицо своему лже-дядюшке, отчего тот снова застонал и открыл глаза.
-Ах, сударь, он еще жив! -воскликнула Луиза, обращаясь к своему спасителю. Молю вас, помогите. Нужно  отвезти его к врачу!

Не то, чтобы Луиза уж так любила отца, но она тут же сообразила, что без его поддержки в Париже будет нелегко. Она там никогда не бывала, а вот господин  д'Арбиньи уже ездил в столицу по делам. К тому же ну не оставлять же его так валяться на земле?
После замечания ее спасителя насчет холодной воды девушка осознала, что утратила самообладание в куда большей степени, чем ей бы хотелось. Немудрено - после пережитого!
-Огромная честь познакомиться, сударь! -ответила она быстро, привязывая лошадь к какому-то кусту. -А меня зовут мадемуазель д'Арбиньи, а это - мой любимый дядюшка, господин д'Арбиньи. Мы вместе ехали в Париж.
С этими словами она подошла к карете, чтобы взглянуть в лицо спасителя.
В этот момент ее отец, предмет заботливых попечений господина де Сен-Гоше внезапно пришел в себя и, вместо того, чтобы спросить, как всегда делают в романах: "Где я?", уставился в лицо законника и переспросил:
-Сен-Гоше?

-Она самая, сударь, -с достоинством ответила Луиза, немедленно насторожившись, - Жанна-Анриетта д'Арбиньи. Из Оверни. Могу ли я поинтересоваться, откуда вы меня знаете? Неужели я так знаменита, что слухи о моем прибытии достигли Парижа?
-Или, - прибавила она, помолчав, - вы приходитесь мне родственником? По дороге сюда мы с дядей останавливались у нашего родича господина де Вентьевра. Не от него ли вы узнали?
"Ох, что-то здесь нечисто, - подумала девушка при этом. -Держи ухо востро, Луиза!"

Так как мадемуазель на самом деле ничего не было известно об условии покойной мадам де Руи о браке, как и ее отцу, она никакого особого смысла в свои слова не вкладывала и только благожелательно кивнула. Зато последняя фраза  заставила ее уставиться на собеседника во все глаза.
В первую минуту в голову ей пришла дикая идея: господин Сен-Гоше имеет в виду ее брата, маленького Жана -Луи, и значит, он все знает? И хочет таким образом предупредить ее об этом? Нет, немыслимо! Откуда ему знать?
К тому же шалопая Луи звали и "чертенком", и "чудовищем", но только не "кузнечиком", не "сверчком" и вообще никаким насекомым.
Выходит, это ловушка. И в любом случае Луиза не собиралась сдаваться так легко.
-От моего брата, сударь? -сказала она с самым наивным видом, на какой была только способна. -Но у меня нет братьев. Господь (тут она перекрестилась) призвал всех моих братьев к себе, и они не могли поведать вам о моем приезде, потому что это случилось, еще когда я жила дома.
Впрочем, простите, я такая глупая. Вероятно, вы имеете в виду одного из моих кузенов? Боюсь, я еще совсем незнакома с ними лично. Которого из них зовут "Кузнечиком"? Это еще один из сыновей господина де Вентьевра?

На сей раз Луиза была по-настоящему поражена и оторопело уставилась на господина Сен-Гоше. Она даже не заметила, что он намеревается предложить ей плащ, как не замечала и порывов ледяного ветра.
-Сударь! - сказала она жалобно. - Умоляю вас, объясните мне, о чем вы говорите. Я теряюсь в догадках и мне кажется, что я попала в какую-то очарованную обитель фей..
Мой брат Жан -Анри, говорите вы ? Но Жан -Анри умер, Жан-Анри погребен в церковном дворе рядом с нашим отцом и Жан-Симоном.
Дядя, - сказала она, обращаясь к господину д'Арбиньи, который все это время молчал, но, казалось, уже полностью пришел в себя. - Дядя, отчего ж вы молчите? Умоляю вас, иначе я сойду с ума от всех этих ужасов!
Господин д'Арбиньи зашевелился на своем месте, и впервые заговорил осмысленно:
-Сударь... после того, что вы сделали для нас, я не решаюсь думать, что вы пожелали бы подшутить над стариком. Похоже, что вы стали жертвой какой-то мистификации. Клянусь вам всем святым, что мой племянник Жан-Анри давно мертв и я самолично навещал его могилу!
Неужто в Париже объявился какой-то самозванец, у которого хватило наглости назваться Жаном-Анри д'Арбиньи?

Взгляд господина д'Арбиньи неожиданно стал очень острым и проницательным. С первого взгляда этот человек мог показаться тугодумом, но люди, хорошо его знавшие, как, например, его дочка Луиза, даже не сомневались в его хитрости и изобретательности, которые в его характере прекрасно уживались с эгоизмом и алчностью.
-В самом деле! - согласился он с неожиданной улыбкой. -Мне и моей любимой племяннице необычайно, сударь, необычайно повезло, что вы решились проехать именно здесь... Нельзя не увидеть здесь руку Провидения.
Но, дорогой господин де Сен-Гоше, я просто вынужден умолять вас о еще одной услуге... Становится очень холодно.. (тут он покосился на свою мокрую одежду), да и бандиты могут вернуться..
Нам лучше бы поискать где-нибудь убежища.
А между тем, кучер убит, сам я, к сожалению, в таком состоянии, что управлять не смогу... Надеюсь, вы не откажете нам в любезности занять место кучера, а собственную лошадь привязать  к карете сзади...
Луиза мельком взглянула на отца. Он явно не желал продолжать очень интересный разговор о подложном братце, что сначала ее расстроило,но затем девушка поняла,насколько он прав.
Этот законник выглядел донельзя подозрительно, но выводить его на чистую воду следовало в более безопасном месте, чем глухая дорога.
-Вы правы, дядюшка! - воскликнула она. - Как холодно!
И плотнее закуталась в плащ господина де Сен-Гоше, благодаря его взглядом и самой чарующей улыбкой, на какую только была способна.

Отредактировано Луиза д'Арбиньи (2019-12-10 11:06:57)

Нужно заметить, что Луизу, когда они только трогались в путь, немного мучила совесть из-за тела бедняги кучера, которое и вправду стоило похоронить. Но ехать в обнимку с мертвецом ей ничуть не улыбалось, а если привязать его сзади... то это опять же много хлопот, и кто будет это делать? Вряд ли законник справится один, а значит, ей придется помогать...
Девушка успокоила свою совесть, решив, что, как только они доберутся до Парижа, то пошлют кого-нибудь за телом, и нужно будет дать немного денег семье кучера.
Но вскоре всякое желание заниматься мертвецами у нее пропало. Едва она заняла свое место в карете - справа, - и взглянула в окно, как обнаружила валяющееся на земле второе тело, - в котором без колебаний опознала третьего бандита. Он лежал вполоборота, лицом вниз, и Луиза отчетливо увидела торчащие у него из глаза собственные ножницы с посеребренными ручками!
Это как так, а?!!!
Волей-неволей пришлось прийти к тому заключению, что злосчастный удар ножницами оказался на удивление метким. Вот, значит, куда подевался третий бандит, появления которого она все это время так опасалась.
Мадемуазель д'Арбиньи содрогнулась, осенила себя крестным знамением и начала, дрожа то ли от холода, то ли от шока, и начала шептать, едва шевеля губами, "Confíteor".
Интересно, а видел ли господин де Сен-Гоше ножницы, и догадался ли, что приключилось с бандитом?! Он не сказал ни единого слова, а убитый был повернут к нему спиной, так что можно было надеяться, что не заметил.
Затем девушка бросила быстрый взгляд на своего отца. Ему тоже ни к чему знать, что случилось, пока он валялся, как мешок с овсом.
Впрочем, еще до того, как они въехали в город, Луиза успокоилась. Конечно, было крайне неприятно, что она убила человека, но... в конце концов, это был бандит и мерзавец, бросавший на нее масляные взгляды. И потом, все произошло непредумышленно - могла ли она знать, что простыми ножницами рукодельницы можно сделать такое?
Нет, здесь явно была воля божья.
Луиза подумала, что бандиту явно было пора предстать перед высшим судом за все злодеяния, которые он, конечно же, совершил. И если Господу было угодно избрать своим  орудием ее, мадемуазель д'Арбиньи, то это даже как-то лестно.
Итак, она почувствовала себя намного лучше,  и даже почти счастливой, хотя въезд в столицу и не произвел на нее того впечатления, какое должен был бы в нормальных обстоятельствах.
Затем она покосилась на отца. Господин д'Арбиньи тоже молчал и время от времени поглядывал в окошко, а на губах его змеилась хитрая усмешка, означавшая, как было известно его дочери, что он что-то задумал.
В этот самый момент господин де Сен-Гоше заглянул в карету и произнес вышеописанную речь.
-Что вы, сударь! - воскликнул господин д'Арбиньи с самым дружелюбным и благодарным видом, на какой был способен. - Я и моя милая племянница и так вам бесконечно обязаны...Вы не только спасли нас от разбойников, но и привезли сюда, с поразительным мастерством... Вечно будем возносить за вас молитвы - не так ли, Анриетта?
Да разве мы смеем вас еще задерживать? Вы, ведь кажется, ехали к вашему дядюшке... И хотя мы, к нашему прискорбию, задержали вас, но верим, что вы простите нас по христианскому милосердию.
Да я уже и чувствую себя куда лучше... Думаю, здесь, в городе, я запросто смогу нанять кучера, который отвезет нас.. ну, в какую -нибудь гостиницу..
Или же мы сможем прибегнуть к помощи моей родни, - здесь, в Париже, как вам, без сомнения, известно, проживает моя двоюродная сестра, мадам де Вентьевр, супруга вашего почтенного дядюшки,  а у нее есть взрослые сыновья...
Кого же, как не их, просить о пристанище?

Мы не решаемся утверждать, что нам известны мысли господина д'Арбиньи в эту минуту. Но, судя по тому, как он украдкой взглянул на молодого человека в эту минуту, можем предположить, что прежде всего он хотел узнать: как отнесется господин де Сен-Гоше к обращению за помощью к семейству де Вентьевров?

Отредактировано Луиза д'Арбиньи (2019-12-13 06:08:05)