Дон Хосе Родригес, поднимавшийся по лестнице с неторопливостью, вызванной не годами, ибо человек этот был молод и полон сил, и не тяжкими думами, ибо к долгому отчаянию он был не склонен вовсе, но непрестанно задерживающими его вопросами и жалобами Жюли, достиг, наконец, третьего этажа и, взглядом и кивком указав сопровождавшему его Фараху, что тому надлежит продолжить восхождение, вошел в спальню. Бедность ли диктовала прежнюю спартанскую простоту этого жилища или склонности самого владельца, который, как всякий военный, привычен был обходиться необходимым, ныне комната совершенно переменила свой вид, тысячами милых мелочей указывая на то, что в ней жила женщина, и женщина хорошенькая. Вешалка с домашним платьем, черепаховый гребень на подоконнике, кружевная мантилья, брошенная поверх покрывала и веявшие по комнате ароматы притираний - все эти признаки женского кокетства могут своим легкомыслием свести мужчину с ума или очаровать его полностью, но улыбка, осветившая суровое лицо испанца, когда, переступив через порог, он увидел у своих ног белоснежную подвязку, струившуюся по щербатым плиткам пола так, чтобы образовать контур сердца, свидетельствовала о том, что первую свою карту донья Марина де Мендоса разыграла блестяще.

Почти сразу, впрочем, на чело дона Хосе снова легла тень, и он, остановившись перед женой, устремил на нее задумчивый взор, исполненный разом сомнения и надежды.

- Вы выходили, - промолвил он, испытующе глядя на нее и убирая руки за спину, дабы не выдать себя неосторожным движением. - В церковь, я убежден?

Спокойствие дона Хосе несло при этом все признаки затишья перед бурей, и из-под ногтей, которые он вонзил себе в ладонь, показалась кровь. [nick]Хосе Родригес[/nick][icon]http://forumupload.ru/uploads/0016/eb/73/10/t669827.jpg[/icon]

Отредактировано Провидение (2020-05-23 21:03:46)

Невозможно передать словами, какое впечатление этот упрек произвел на дона Хосе: покраснев в первое мгновение, он затем побледнел. Как многие сильные люди, он был подвержен тайным слабостям, и донья Марина де Мендоса, нанося предательский удар в его незащищенную солдатской броней душу одной рукой, ласкала другой. И если лента, скользившая в ее пальцах, притягивала внимание испанца, то ум его, как свидетельствовали следующие произнесенные им слова, был всецело поглощен брошенным ему вызовом:

- Нет, - коротко ответствовал он, как человек, желающий переменить тему. - Но неважно. Почему вы пошли в оружейную лавку?

Легкомысленный галла не тревожился бы, верно, о бессмертной душе и своего же дитяти, случись той подвергнуться опасности, коей ежеминутно и ежечасно подвергалась душа упорствующего в своей вере Фараха. И пусть дон Хосе, как свидетельствовала вся его предыстория, мыслил достаточно широко, чтобы не только пообещать магометанину свободу совести, но и сдержать это обещание, вырос он в тени глубочайшей веры и, даже отвергнув ее тенета, не мог всецело отринуть сопутствующие ей страхи, и оттого вопрос доньи Марины, знала она о том или нет, был для него обоюдоострым мечом. [nick]Хосе Родригес[/nick][icon]http://forumupload.ru/uploads/0016/eb/73/10/t669827.jpg[/icon]

Отредактировано Провидение (2020-05-23 21:03:33)

Бывают слова, которые не следует произносить - потому ли, что, прозвучав, они необратимо меняют мир, потому ли, что они слышны и не прозвучав. И те слова, которые не произнесла донья Марина де Мендоса, были оттого опасней тонкого стилета, всаженного под ребра, и ядовитей гадючьего яда, но дон Хосе, пускай и шагнув к ней, сумел все же выдержать взятый тон:

- Вы оскорбляете меня, сеньора. А оскорбления я привык смывать кровью - и ни ваш пол, ни моя любовь к вам не защитят вас, если вы не смените тон.

Как бы ни бурлила его кровь, самообладание взяло верх - или может, то было не самообладание? Может, это было совсем иное чувство, тяжелое и пьянящее, то, что вскипает в сердце солдата, когда на него смотрит смерть? Он помнил ведь, не мог забыть, что его жена не вышла из оружейной лавки с пустыми руками, и думал уже, для кого предназначалась ее покупка, и знал уже, что она способна пустить ее в ход. Ни одна женщина не влечет так, как та, из глаз которой глядит твоя возможная смерть, и голос дона Хосе, когда он заговорил снова, сделался низким и неторопливым:

- Что это за опасность, извольте поведать, от которой я не смог защитить вас?[nick]Хосе Родригес[/nick][icon]http://forumupload.ru/uploads/0016/eb/73/10/t669827.jpg[/icon]

Отредактировано Провидение (2020-05-23 21:03:24)

Слова, хлещущие как плети, и движения, завораживающие как танец - если дон Хосе, глядя на жену, видел закручивающийся вокруг него водоворот сарабанды, то разве то не была его собственная развращенная природа? Если его дыхание, вопреки жгучей боли ее слов, становилось чаще, если во рту становилось сухо, а мысли путались - то разве не так же вспыхивало все его существо в бою, когда смерть, проходящая рядом, озаряет преходящую жизнь нестерпимо прекрасным светом и каждое мгновение становится дороже, потому что оно может оказаться последним?

Давно уже дон Хосе жил в полной мере только в поединке, и страсть и ревность Марины, смешанные с мгновенно воспламеняющейся ее яростью, возносили его к вершинам бытия, которые он полагал прежде недостижимыми вне поля брани. Она была прекрасна, и в изумрудных глазах ее мерцала смерть - быть может, ее, быть может, его.

Вот только что дон Хосе стоял и смотрел на жену, а мгновением позже прыгнул к ней со всей стремительностью и яростью дикого зверя. Слова были неважны, не затем она произносила их и не затем он их слушал, пока прибой бившегося в его крови гнева не хлынул через край, увлекая с собой и чувства, и разум.[nick]Хосе Родригес[/nick][icon]http://forumupload.ru/uploads/0016/eb/73/10/t669827.jpg[/icon]

Отредактировано Провидение (2020-05-23 21:03:03)