– Отлично, – кивнул д'Адильи и сунул пистолет за пояс. – У кого вторая?

– У меня, – Жанно поспешно снимал с седла моток веревки. – Я сейчас, я быстро.

Почти сразу первая петля затянулась на лодыжках пленника.

– С вашего разрешения, господа. – Теодор задержал взгляд на плече Кавуа. Ничего. Но на темной ткани пятен все равно было бы не видно. – Шпагу и дагу я забираю. Они, кажется, парные?

Тот всадник, который так удачно отвлек капитана, сплюнул себе под ноги. Его ближайшие соседи отвернулись. Но оба наемника согласно кивнули. Затем наклонил голову и д'Адильи.

Д'Адильи скрипнул зубами. Жанно вспыхнул до корней волос, а южанин, которому он помогал взобраться на лошадь, выругался. Теодор, который как раз заворачивал трофейное оружие в плащ, стремительно обернулся, едва сдержав очередное ругательство, когда, вновь, привычное движение отозвалось болью.

– Вот как? Право, вы меня смущаете. Как там было…

Не надейтесь, господин капитан, даже не надейтесь. – И пояснил недоуменно уставившимся на него остальным: – Меня крестили Теодором. Откуда он только узнал?!

До сих пор Кавуа ни словом не упомянул об их знакомстве. Помнил про уговор в трактире?

_______________________

Лопе де Вега, Собака на сене

Отредактировано Теодор де Ронэ (2016-01-16 21:46:57)

Латынь оказалась равно не по зубам и гугенотам и наемникам. А Теодор не узнал цитату – это должна была быть цитата, не мог же Кавуа рифмовать на латыни, никто не мог!

– Колдует? – предположил южанин уже с высоты седла. Не понять, всерьез ли.

– А кляпом? – д'Адильи взялся за свой шейный платок.

– Время, – мрачный гугенот снова был лаконичен.

Две пары рук перебросили пленника через луку его седла. И д'Адильи подал знак трогаться. На север.