У Жискара имелись свои представления о справедливости. Он рассудил, что ему, как и де Ронэ, следовало отработать свои деньги. И поскольку бедняга д'Эгели мечтал припугнуть противника, Жискар постарался. Не убирая шпагу в ножны, он подался вперед. Выражение лица Сент-Эссажа живо напомнило предсмертные гримасы жертв Медузы Горгоны на итальянских картинах. Жискар счел долг выполненным, и, продолжая начатое движение, с плавностью танцора повернулся к своим компаньонам. Д'Ориоль, сбросив колет, прикладывал платок к своему боку. Когда-то белоснежная тряпица пропиталась кровью,  а лицо д'Ориоля слегка побледнело, и все же, встретившись взглядом с Жаном, он ухмыльнулся.
Успокоившись за приятеля, Жискар развернулся к д'Эгели. Тот сидел на траве, неловко вывернув правую руку. С одного взгляда Жан определил, что удар пришелся достаточно высоко, чтобы миновать легкое, но на время лишил д'Эгели возможности владеть не только шпагой, но даже простым гусиным пером.
— Господи... Боже правый... — Лицо д'Эгели так посерело, что даже не была заметна рябизна. — Я умираю?
Жискар вздохнул, сел возле него и приложил к дырке на камзоле свой платок.
— Вам уж точно умирать не с чего. Разве что ваш портной повесится.
— Шевалье! — крикнул д'Ориоль, обращаясь, кажется, к де Ронэ. — А нет ли поблизости монастыря, чтобы залатать эти дыры? Я не откажусь и от женского!
Жискар хмыкнул. Кажется, за его дружка действительно можно было не опасаться. Впрочем, д'Ориоль не поинтересовался бы дамским обществом только на отпевании, и то на своем собственном.

Отредактировано Жан де Жискар (2017-02-22 01:47:03)

—  Комплименты взаимны, сударь, — проговорил Жискар, бросив быэрый взгляд на Мильре, и снова занялся д'Эгели. Тот, кажется, до сих пор не заметил, что левая рука у него вполне подвижна. А может, просто боялся прикоснуться к своей ране. Так или иначе, промокать кровь приходилось Жискару.
— Черт побери, — расстроился д'Ориоль, услышав слова де Ронэ. — Шевалье, а я-то хотел с вами выпить. Давно меня не подлавливали так ловко. Но мы с Жискаром выпьем за ваше здоровье.
Жискар снова обернулся и встретился взглядом с де Ронэ.
— Непременно, д' Ориоль, — сказал он. — Но только после того, как вы позаботитесь о себе.
Он выпрямился, подошел к приятелю и шепнул ему на ухо:
— А заодно и о пощипанных перышках нашего перепела. Вы ведь сможете вместе с этими любезными господами дотащить его до цирюльни, о которой они толковали?
Д' Ориоль посмотрел на приятеля, перевел взгляд на де Ронэ и осклабился.
— Можете не сомневаться, дружище.
Он поднял с травы колет, надел его, стараясь не касаться  окровавленного бока, и подошел к д'Эгели.
— Вы бы встали на ноги, сударь. Здесь, говорят, змеи водятся.

Отредактировано Жан де Жискар (2017-02-25 22:13:54)

При упоминании о змеях к д'Эгели чудесным образом начали возвращаться силы. Он поднялся на ноги почти без помощи Жискара. Правда, тут же пошатнулся. Д'Ориоль, при всей браваде, бледнел на глазах, и вряд ли смог бы тащить "перепела" на себе. И, немного поколебавшись, д'Эгели наконец оперся о протянутую руку Сент-Эссажа.
Пряча ухмылку, Жискар подошел к де Ронэ.
- Я бы тоже охотно выпил. Эта жара уже надоела не на шутку. - И, понизив голос, проговорил: - Как по-вашему, не доведется нам выпить за примирение этих... наших...
Он замялся, затруднившись в выборе между галантностью и откровенностью.