Вскоре после визита к Марион Делорм:
Хороший аппетит как признак хорошего вкуса. Часть II. 25 февраля 1628г
Отредактировано Теодор де Ронэ (2017-02-26 12:13:45)
Французский роман плаща и шпаги |
В середине января Французскому роману плаща и шпаги исполнилось 17 лет. Почитать воспоминания, связанные с нашим пятнадцатилетием, можно тут.
Продолжается четвертый сезон игры. Список желанных персонажей по-прежнему актуален, а о неканонах лучше спросить в гостевой. |
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды: |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Части целого: От пролога к эпилогу » Петушиные бои. 27 февраля 1628г.
Вскоре после визита к Марион Делорм:
Хороший аппетит как признак хорошего вкуса. Часть II. 25 февраля 1628г
Отредактировано Теодор де Ронэ (2017-02-26 12:13:45)
Портос, зорко следивший за сшибкой, как раз в этот момент пришел к выводу, что можно и рискнуть. Вернее, что ставка не будет чрезмерным риском. Он не разбирался в петухах, но зато хорошо разбирался в драках и заметил то, что кроме него, должно быть, видели только знатоки петушиных боев да такие же бойцы, как он сам – что не отмеченный ленточкой Капрал подскакивает не так высоко, а атакует не столь напористо, как Злюка. И хватка его, когда ему удавалось добраться до гребешка соперника, ослабевала чуточку раньше. Нет, он не пятился, но уставал, кажется, быстрее. И к тому же это была чудная возможность проявить солидарность с дамой, не поступаясь здравым смыслом. Основная масса зевак, судя по ставкам, пока не разглядела фаворита, а знатоки помалкивали, выжидая.
- На того, кого вы отметили своим шарфом, мадам! – решительно объявил Портос. – Пусть победит ваш рыцарь, даже если у него всего одна шпора! Пять су на Злюку!
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
– Сколь же достоин ваш рыцарь, мадам! – не удержался Теодор.
Мадам дю Гарто обратила на мушкетера красноречивый взгляд, исполненный разом надежды и возмущения. Втуне – как раз в этот момент с Портосом заговорил здоровенный, ростом с него самого, мастеровой.
– На Злюку? Да он и минуты больше не продержится! Принимаю!
Висевшая на его локте размалеванная девка взмахнула сжатым кулачком.
– На Капрала! – поддержала она. – Те же пять! Вы, сударь?
Теодор качнул головой. И толпа взвыла и взревела разом, когда отмеченный ленточкой петух опрокинул своего соперника.
Не без удовольствия пряча в карман свой выигрыш – мелочь, а приятно – Портос совсем уже было собрался ехидно сообщить одноглазому приятелю, что ревновать к петуху весьма неразумно и недостойно рыцаря истинного, и неизвестно, чем бы это кончилось, но в этот момент девица, как видно, огорченная судьбой пяти су, возмущенно взвизгнула:
- Да сговорились же они, сговорились! Нечестно! Небось и девка с ними, не зря ленточку повязывала!
И с силой пихнула ни в чем не повинную мадам дю Гарто в бок.
- А ну осадите назад, мадам! – Портос, подхватив под локоть оступившуюся даму, решительно отстранил разбушевавшуюся красотку. Вот этого как раз делать не следовало. Почувствовав толчок, она заверещала еще громче:
- Сговорились! Деньги назад, сговорились!
- Это кто тут сговорился?! – рыкнул Портос, но было уже поздно.
- Ах ты!
- Надувают!
- Нечестная игра!
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Теодор бесцеремонно толкнул свою временную даму к сестре. Вокруг было слишком много народу и слишком мало места для шпаги. Но дагу он обнажил в то же самое мгновение.
– Сомневаешься в слове дворянина, шваль?
Мастеровой занес огромный кулак. И в следующее же мгновение взвыл, хватаясь за украсившуюся алой чертой физиономию. Девица завизжала, шарахаясь прочь. Другая женщина, судя по виду, ее менее удачливая или просто завистливая товарка, что было силы пихнула ее вперед, прямо на Портоса.
Среди проигравших, какая бы игра ни шла, непременно найдутся те, кто предпочтет обвинить в своем проигрыше не судьбу, а обман, и крик «нечестно, сговорились!» всколыхнул целую бурю. Нашлись, правда, и такие, кто, предчувствуя нешуточную свалку и желая унести в целости выигрыши и собственную шкуру, принялся поспешно пробираться к выходу, но большинство, наоборот, рвались вперед с невнятными воплями, в которых можно было разобрать нечто вроде «держи-вора-наших-бьют!». Портос, ловко оттолкнув невезучую зачинщицу и отшвырнув в толпу двоих-троих самых настырных, мигом задвинул перепуганную Филлиду к себе за спину – и тут же вынужден был заломить чью-то руку с зажатым в кулаке ножом. Владелец ножа истошно заорал от боли – сгоряча великан едва не сломал ему локоть.
- Кому тут еще жизнь наскучила, а?
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
По ту сторону арены кто-то орал уже благим матом. Кто-то, сорвав канаты, рухнул на опилки, едва не придавив удравшего от хозяина петуха. Кто-то, ругаясь на чем свет стоит, размахивал факелом.
Мадам дю Гарто, заметно побледнев, схватила бретера за локоть. И Теодор бесцеремонно стряхнул ее и оттолкнул назад. Обратным движением полоснул кинжалом по чьей-то лапище. Та отдернулась. Мадам де Моль тихо ахнула и прижалась к сестре.
– Убираемся. Вы спереди, – это было обращено к Портосу. – Я сзади.
Свободной рукой Теодор выдернул из ботфорта второй кинжал. Которым успел отбить чей-то нож, прежде чем тот достал до живота мушкетера.
Предложение убраться было как нельзя более разумным. Даже будь они с одноглазым вдвоем, Портос, по чести говоря, предпочел бы, чтобы помещение было попросторнее, а народу поменьше, потому что шпага, конечно, длиннее ножа, но это преимущество разом превращается в недостаток в тесноте и давке. А необходимость помнить о двух жмущихся у него за спиной женщинах – и об их безопасности – и вовсе лишала драку всякой прелести. Если она вообще была, эта прелесть.
- Прикрывайте! – коротко бросил он бретеру и, нагнув голову, двинулся вперед, расчищая путь, словно крепостной таран. Двоих зевак, которым не повезло оказаться на пути у мушкетера, буквально смело – одного ударом страшного кулака, второго Портос попросту отбросил плечом. Смельчака, замахнувшегося ножом, он и вовсе сгреб в охапку и швырнул под ноги остальным.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
– Не споткнитесь, – предупредил Теодор обеих дам, когда оглушенный падением парень поднялся на четвереньки прямо перед ними, озадаченно тряся вихрастой головой. Пинком бретер отправил выпавший из его руки нож куда подальше. Но нужды в том на самом деле не было: сила мушкетера произвела явное впечатление на завсегдатаев «Приюта двух мавров». Единственным, кто попытался проявить доблесть в его кильватере, был какой-то тощий лакей. Который, уже протянув руку к плечу мадам де Моль, отдернул ее, когда Теодор недвусмысленно обозначил намерение обрезать ему пальцы. Позади кто-то еще божился, повизгивал или стонал, но шум уже начал стихать. И смолк полностью, когда дверь кабака закрылась. Оглядевшись, Теодор вновь спрятал оружие.
– Минус одна лента, плюс пять су, – подытожил он. – Или вы хотите вернуться, мадам?
– Нет, благодарю вас, – мадам дю Гарто, к которой был обращен этот вопрос, снова прильнула к локтю Портоса. – Я предпочла бы менее неприятное развлечение.
- А я уж было решил, что вам нравится смотреть на драки, сударыня, - добродушно хмыкнул Портос. – Хорошо, что вы все-таки не собрались искать приключений вдвоем с вашей сестрой, а попросили месье де Ронэ о сопровождении!
Откровенное – пожалуй, даже слишком откровенное – предпочтение, которое, казалось, отдавала ему мадам дю Гарто, Портосу одновременно и льстило, и заставляло испытывать некоторую неловкость. Ведь это была, как-никак, дама приятеля. Пресловутая мужская солидарность решительно бунтовала против возможности этим самым предпочтением воспользоваться, но мужское тщеславие, напротив, шептало, что раз уж дама сама так хочет… Сбивало с толку еще и то, что Портос никак не мог понять по поведению Ронэ, задевает его самого такая выходка любовницы, забавляет или же ему и вовсе без разницы – с одноглазого бы сталось.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Мадам дю Гарто тотчас же устремила на великана умоляющий взгляд голубых глаз.
– Ах, сударь, я бы никогда… я так испугалась! Если бы не ваша отвага… Клянусь, я еле держусь на ногах. Умоляю, прошу вас – не откажите проводить меня до дома, или, я боюсь, я лишусь чувств на полдороге.
– Почему тогда сразу не отнести? С вашего разрешения, мадам, – по голосу бретера очевидно было, что ни в каком разрешении он не нуждается, – я оставляю вас в надежных руках господина Портоса.
– Сударь… – чуть слышно прошептала порозовевшая мадам де Моль, – вы же не бросите меня здесь одну? Если Катрин дурно… может, портшез?
Взгляд бретера заметно смягчился.
– Конечно, я провожу вас, мадам.
– Ну что ты, дорогая, – явно неискренне запротестовала мадам дю Гарто, – разве я тебя гоню?
Дверь кабака со скрипом распахнулась, выпуская двух парней, и молодая женщина, тихонько вскрикнув, испуганно прижалась к мушкетеру.
– Ах, мне дурно!
Судя по нежному румянцу на хорошеньком личике, ни о каком «дурно» не могло быть и речи, и Портос был все же не столь вопиюще простодушен, чтобы не догадаться – дама попросту желает, чтобы ее проводили. Именно он, и именно ее. До самого дома, а может быть, и в дом. Но мушкетер предпочел не подавать виду, что заметил уловку.
- Успокойтесь, сударыня, вы в полной безопасности, - покровительственно сообщил он. – Если понадобится, я и в самом деле вас донесу, скажите лишь ваш адрес, на тот случай, если вы… гм… лишитесь чувств на полпути…
Гигант бросил на Ронэ взгляд, отчасти вопросительный, отчасти несколько смущенный, как бы испрашивая разрешения и одновременно извиняясь. С одной стороны, сделаться причиной ссоры между любовниками ему не хотелось. С другой – а что тут поделаешь? Ну и, по правде говоря, в этом не было ничего обременительного, скорее уж наоборот.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
– Два квартала, – Теодор махнул рукой, указывая направление, – свернуть в проулок около парфюмерной лавки. Четвертая дверь. Черного хода, понятное дело, зачем привлекать внимание?
– Вы не умеете не привлекать внимание, сударь, – щечки мадам дю Гарто пылали, а глаза гневно сверкали.
– Не умею, – согласился бретер, и сказал бы больше, если бы его не схватила за руку мадам де Моль.
– Сударь, ради бога! Сейчас дурно станет мне! Вы знаете, что вы невыносимы?
– Знает, – прошипела ее сестра. – Господин Портос, умоляю вас, заберите меня отсюда!
Теодор, криво усмехнувшись, отвернулся. Предложил свою руку мадам де Моль. Та не двинулась с места. Только зарумянилась и откинула назад голову, глядя ему прямо в глаза.
– Я не хочу быть вам в тягость!
Бретер чуть сощурился. Взял ее руку. Положил на изгиб своего локтя. Удержал свободной рукой.
– Не пропадайте, – это было обращено к Портосу. – Мой адрес вы знаете.
- Вы мой тоже, - откликнулся Портос с некоторым облегчением. Кажется, Ронэ не держал на него зла. Выбирая между благосклонностью хорошенькой вдовушки и добрым знакомством с бретером, мушкетер бы в любом случае выбрал последнее, но не мог же он, в самом деле, бросить напуганную женщину посреди улицы! В подобные минуты (каковые, по счастью, случались в жизни Портоса чрезычайно редко) гигант начинал думать, что Атос, пожалуй, совершенно прав, избегая женского общества. Кому еще, кроме женщины, удалось бы так скоро и легко поставить его в весьма двусмысленное положение из-за одного только каприза?
- Удачи, шевалье! – Свободной рукой Портос коснулся полей шляпы, учтиво кивнул мадам де Моль, - Мадам, был рад познакомиться.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Части целого: От пролога к эпилогу » Петушиные бои. 27 февраля 1628г.