Мария уже успела взять себя в руки  и продумать весь дальнейший план действий.
Поэтому она прежде всего обернулась к книготорговцу.
-У вас плохая память,мэтр Домье.  - произнесла она с ледяным спокойствием. - "Каритею" я покупала у вас в прошлом месяце. Вместо этого, будьте добры, заверните мне это сочинение достопочтенного Франциска Сальского: я уверена, моя дорогая тетя Шарлотта, - тут она обратилась к мадам де Бросс, - не откажется принять от меня этот скромный подарок, как дань моего искренного восхищения и любви.
Последняя для виду что-то забормотала, но принцесса не обратила на это никакого внимания. Ей была достаточно известна любовь почтенной вдовы к подаркам, и она не сомневалась, что, не успеют они еще покинуть галереи Лувра, как "дорогая тетушка Шарлотта"  выклянчит еще пару подарков.
Покуда мэтр Домье и его помощник возились, заворачивая книгу в оберточную бумагу, Мария повернулась к принцу, и тихонько, чтобы слышал он один, прошептала:
- О, ваше высочество, ваш страстный пыл пугает меня... Но я должна признаться, что не в силах противостоять желанию увидеться снова, хотя бы ради того, чтобы объясниться... без посторонних глаз. Увы, мы, бедные женщины, не столь свободно располагаем своим временем, как вы, мужчины, и я мало куда могу выйти без того, чтобы докучливые любопытные не следили за каждым моим шагом... Мне говорили - сама-то я, конечно, не имею такого опыта, - что некоторые дамы назначают невинные встречи своим друзьям в церкви, - что может быть благопристойнее?

Отредактировано Мария де Гонзага (2018-10-08 06:17:21)

Глаза принцессы вспыхнули от восторга, вызванного, как мы должны с прискорбием признать, отнюдь не религиозным пылом. Какой же он умный, и как это здорово - встречаться с таким мужчиной, как Гастон, способным придумать выход из любой ситуации!
В самом деле, в той церкви, которую обычно посещали герцогиня де Лонгвиль вместе со своими домочадцами, принцессу слишком хорошо знали.  К тому же тамошний каноник был ее духовником, и наверняка бы заметил появление принца подле своей духовной дочери.
Но церковь Сен-Жак! В ней ее высочеству еще ни разу не довелось побывать. К тому же о проповедях знаменитого кардинала очень много толковали в свете, и, кажется, на днях одна из дам, пришедших в гости к ее тете, расхваливала его... Не будет ничего странного, если принцесса тоже пожелает его услышать...
-О, да, ваше высочество! -воскликнула принцесса. -  Вы угадали мое самое заветное желание! Я так много слышала о его блистательном красноречии, и о том, как великолепно он изобличает пагубные измышления гугенотов! Но, увы, до сих пор мне так и не удалось услышать его лично, а между тем я чувствую, что мой долг истинной католички предписывает мне непременно посещать его проповеди!
Мадам де Бросс, с алчностью поглядывая на тугой кошелек, который Мадлен вытащила из кармана, чтобы расплатиться, важно покивала головой. Все это время она была слишком занята изучением книги, чтобы обращать внимание на то, о чем говорилось за ее спиной, да к тому же слегка глуховата.
Но обрывки последних фраз донеслись до почтенной вдовы, вызвав ее глубокое одобрение. "А этот молодой человек совсем не такой легкомысленный, как казалось сперва, - подумала она.- Вот какую замечательную душеполезную беседу ведет он с этой вертихвосткой, моей родственницей".
И мадам де Бросс сурово поджала губы. Ей не нравились поведение и наряды принцессы, которой, впрочем, могло послужить некоторым извинением то, что пагубный пример ей подавала собственная тетя.
Как это прискорбно, когда почтенная вдова, такая, как герцогиня де Лонгвиль, ведет такой ужасный образ жизни, наряжается в жуткие новомодные наряды, устраивает у себя дома чуть ли не бордель, приглашает не только дворян, но еще и этих омерзительных мещан. Подумать только, на днях у нее в гостях был даже какой-то адвокатишко!
И как это прискорбно, когда по-настоящему достойные люди из-за нужды вынуждены жить у подобной родни. Мадам де Бросс пожевала губами, и мысли ее снова обратились к кошельку. Книга- это, конечно, неплохо, но, интересно, удастся ли до конца прогулки еще что-нибудь выжать у мадемуазель де Гонзага?
Наступил новый месяц, а это означало, что шевалье де Бросс вскоре пришлет письмо своей маменьке и опять попросит у нее денег. Бедный мальчик, он так нуждается, а жалованье, как всегда, задерживают. В прошлом месяце шевалье написал ей, что во время штурма Ла-Рошели, когда он героически бросился вперед, желая водрузить знамя на стены крепости, гугеноты пулями изрешетили его шляпу до того, что надеть ее не представляется возможным, и очень просил выслать денег на новую. Это было так печально, потому, что всего за месяц до того его шляпу унес ворон, и только с помощью мадам де Бросс ему удалось купить новую. А в сентябре шевалье лишился плаща,причем в то самое время, когда ему удалось захватить в плен герцога Бэкингема. К сожалению, остальным французам не хватило храбрости его поддержать, и англичане отбили своего герцога назад, заодно изрубив ударами шпаг плащ господина де Бросса.
Так, во всяком случае, написал сам шевалье в письме своей маменьке, и мадам была уверена, что это такая же истина, как Святое Писание. Она никак не могла понять, почему ее сына до сих пор не сделали коннетаблем, ведь, судя по всему, вся французская армия только и держалась на нем.

Отредактировано Мария де Гонзага (2018-10-09 06:25:25)

Мария затрепетала, услышав эти слова. Все это звучало так упоительно, точно начало чудесного приключения. Нельзя сказать, что до сей поры в жизни принцессы было много приключений, но сейчас она поняла, что именно этого, риска, щекочущего нервы, ей всегда и не хватало. Тайная встреча и бегство, пусть и ненадолго, с настоящим принцем крови- что может быть восхитительнее?
Просьба принца не поставила ее в тупик. Марии, с ее яркой внешностью, очень шли насыщенные тона, и в ее гардеробе было немало ярких вещей. Но если надеть нечто подобное с самого начала, затеряться в толпе ей не удастся, - службы в церквях посещало множество горожан, обычно носивших одежду темных и неброских цветов. А, вот, придумала!
- У меня есть алое платье, - шепнула принцесса - и прекрасный убор из алмазов и жемчуга, подарок отца. Я надену их под серый плащ.
В полумраке церкви она сможет слегка распахнуть плащ, и драгоценности заискрятся, точно звезды, неотвратимо привлекая к ней принца.

-О! - произнесла принцесса, вспыхнув. - Как вы любезны, ваше высочество! Эту книгу...эту книгу я всегда буду хранить.
Идея принца показалась ей просто восхитительной. Быть может, незамужней девушке не стоило принимать подарка на первом же свидании, но, с другой стороны, все события развивались так стремительно и восхитительно, что ей казалось, будто она знает этого прекрасного юношу с детства, и она даже не задумалась об отказе.
- Эту книгу.. -сказала она, - эту книгу я буду держать в руках в тот день, когда отправлюсь слушать проповедь великого кардинала...
Получилось несколько двусмысленно. Держать в руках любовный роман, когда он пойдет в церковь? Такой поступок вряд ли украсил бы хорошую католичку. Но, по правде говоря, Мария была уверена, что у бога столько дел, что ему некогда приглядывать за поступками молоденьких девушек, даже, если они принцессы.

-Да, разумеется, ваше высочество. - ответила Мария. - Мы с тетушкой часто бываем у нее. Тетя очень дружна с мадам маркизой, а я- с ее старшей дочерью, Жюли д'Анженн.
Слегка улыбнувшись, принцесса подумала, что дружба эта несколько странная. Тетя и маркиза расточали друг другу любезности, но втайне, кажется, слегка завидовали друг другу.
Что до нее самой, то от природе страстной и пылкой Марии подчас казался невыносимым характер надменной Жюли. Признавая за нею красоту и ум, принцесса тяготилась этой ледяной дружбой, и в глубине души считала, что, если бы не влияние ее матери, вряд ли бы кто-то пожелал ухаживать за Жюли.
-О нет, благодарю вас, сударь, - обратилась она к Бриону, который, кажется, уже собирался плеснуть ей в кружку вина. -В этот час дня дамам лучше не пить вина, это плохо сказывается на цвете лица.
Про себя принцесса содрогнулась, взглянув на кружки, которые принес Домье. Грубые оловянные, кажется, еще и плохо вымыты, и вино из ближайшего трактира! Бр! Решительно, некоторые вещи могут стерпеть только мужчины!
-Прошу простить меня, ваше высочество. - обратилась она к Гастону. - Для меня было огромной честью увидеть вас в этом заведении, но думаю, что мы с дорогой тетушкой уже и так слишком задержались. Нам нужно сделать еще несколько покупок, а сейчас темнеет рано, и нам будет страшно возвращаться домой.