- Это ужасная история, - мадам де Вейро упала в кресло и приложила ладонь ко лбу. У нее от переживаний не на шутку разболелась голова, чего раньше не случалось и теперь стало полной неожиданностью. - Нам нужен врач и горничная. Врач для мужчин, горничная для нас. Но ее хотя бы можно позвать... Она здесь, внизу... Господи, и чего граф так взъелся на дона Рамона? Они сумасшедшие, все они. И мушкетеры тоже. Господин Атос обещал не затевать драки, он же хотел только познакомиться!

Южанка дотянулась до флакона с нюхательной солью. Плотно притертая пробка никак не поддавалась и Эжени с досадой бросила его обратно на столик.

- Он думает, граф не тот, за кого себя выдает. Неужели опять господин де Клейрак? Никак не уймется?.. Катрин уже и в живых-то нет...

Эжени отняла руку ото лба, позабыв, что у нее болит голова, и с живым интересом посмотрела на подругу.

- С доном Рамоном меня познакомил Ронэ, - призналась она. - И он совсем не противный, и даже гадости говорит намного реже, чем Теодор, и... Красивый, да?

Особой убежденности в ее голосе не было, а вот уныния хоть отбавляй.

- Подружитесь и с ним тоже, - предложила она. - Говорят, он был пиратом!

Горничная откликнулась на зов снизу, из-под лестницы, и пообещала немедленно явиться с водой и щеткой. "И пирог пусть подают!" - громко передала Эжени из своего кресла, но в ответ получила только выразительное "А тооо!" и с чувством закатила глаза.

- Нет, это невыносимо. А с господином Атосом мне надо серьезно поговорить. Если он действительно граф, должен быть откуда-то из Пикардии. Он так рассуждал про местное дворянство, помните? Я у себя на Юге и то не всех знаю! Вот в Тулузе много кого знаю, а так, чтобы сразу чей-то майорат припомнить, да еще с родственниками... Ой! А что, если бывший граф де Ла Фер, ну тот, который покойный, вообще его родственник? Кузен или даже племянник!

-Я приду к нему, - Эжени подалась вперед, азартно глядя на подругу. - Он мне все расскажет! Он, наверное, просто не хотел при всех говорить.

Если бы южанка умела читать мысли, она бы очень удивилась, наверное, и горячо заверила бы подругу, к которой успела привязаться всей душой, что никогда не хотела переходить ей дорогу. Но Господь милостиво обделил ее этим даром, поэтому Эжени сказала только:

- Так жаль, что я не смогу взять вас с собой! Господин граф совсем уже этого не поймет... Граф де Люз, я хотела сказать. С этими-то графами совсем ничего не ясно. А он... ваш муж... он очень на меня сердится? Этот его странный родственник... У вас... все в порядке?

Эжени подперла щеку ладонью и принялась внимательно смотреть на подругу. Она и вправду была замужем и, несмотря на то, что муж ее был очень добрым и покладистым человеком (может быть, в силу возраста?), ей куда больше нравилось быть вдовой. Правда, поняла она это не сразу. Может, и Эмили потом поймет?..

- Эмили, милая, скажите мне. Что - но?.. С мужьями это... бывает. Расскажите все!

- Ага, - согласилась Эжени, глядя на подругу сияющими глазами. - Ужасно. А знаете, что самое ужасное? Я совершенно не могу согласиться с вашим мужем.

Она тоже поднялась, нервно расправила платье. Давно ей не приходилось признаваться в старых проделках. Она даже Ронэ почти ничего не рассказывала.

- Мне тоже нравится, - шепотом сказала южанка. - И как мы тогда забрались в дом к господину де Клейраку, помните?..  Вот мой муж, он был очень почтенный. Добрый, благородный, я его любила, вы не думайте. Он всегда был очень добр! Но... Нет, Эмили, я вам все расскажу. Только поклянитесь, что никому! Хорошо? Никому не скажете?.. У меня был друг. Как у вас. Как Ронэ. Только я его с детства знала, он моего брата фехтовать учил. Он говорил, что у кого-то в сердце, вот тут, - она приложила ладонь к груди, - есть огонь. А у кого-то нет. Это не хорошо и не плохо, это просто так и есть, и если у вас он есть, вас всегда будет тянуть к тем, у кого он тоже есть. Вот как меня к вам. Я вас очень люблю, Эмили, я бы хотела, чтобы вы были моей сестрой. Чтобы никто не мог запретить вам ко мне приехать, когда хотите! Или поехать со мной на охоту. Или на прогулку. Или искать сокровища старого монастыря. И вы знаете, у Ронэ он тоже есть... Поэтому. Поэтому вы дружите, мы дружим. А мой муж, он... Он был совсем другой. Не гасите огонь, Эмили, прячьте! Он обжигает тех, у кого его нет.

Д'Эстри пересказывал ей эту старую испанскую легенду под крышей конюшни. По крыше молотил дождь, конюх прятался в своей каморке, а д'Эстри осматривал захромавшего жеребца. Ну, так они сказали потом. На самом деле она заплетала коню гриву в косички и смеялась шуткам, а потом... потом было душистое сено, сваленное в свободном стойле, которое кололось сквозь плащ, поцелуи и очень, очень много огня, и они спасали друг друга, как могли.

Эжени радостно бросилась обниматься и, прижимая к себе Эмили и тормоша ее, заверила, что огонь непременно вырвется. И к этому надо быть готовой и не бояться, потому что однажды это случается со всеми, у кого он есть.

- И вы хорошая, хорошая, Эмили! Самая лучшая!

Южанка раскраснелась, глаза ее сияли.

- А знаете, почему? Почему они такие все? Потому что им не все равно! Они за нас волнуются. А Ронэ вообще больше всех волнуется, он же друг, настоящий.

Эжени забыла в этот момент, что зла на бретера как ведьма из сказки, и что он пропал и не пишет, и помнила только о том, как с ним было здорово.

- Вот он будет рычать, а вы его обнимите. Он сразу перестанет. А граф ваш... - мадам де Вейро вздохнула. - Вот есть такие люди. Мой друг мне говорил...

Она задумалась, посерьезнела.

- Есть люди, которые огонь умеют гасить. Они не плохие и не хорошие, они просто такие. Но для таких как мы, это... Плохо. Вот так вот, как вы говорите. Скажут что-нибудь, и повеситься хочется. Потому что мы не можем иначе, а они могут, и не понимают, почему мы не можем.  Но это как птице крылья подрезать, она... может, даже петь будет. Но так грустно!

Эжени прижала ее к себе и подумала, что не надо, наверное, трогать графа. Даже в разговоре. Вообще не надо. Потому что как-то так получается, что когда про графа, всем сразу становится грустно, вот и Эмили тоже.

- Может, его тоже надо обнять? - заговорщическим шепотом спросила она. - Вот прямо с разбегу? С Ронэ бы точно помогло...

"Почтенная вдова" слегка покраснела, потому что выходило, что она проверяла и знала наверняка, но ведь шило в мешке утаишь только до тех пор, пока мешок стоит на месте, а когда его несут, то обязательно куда-нибудь вылезет и в кого-нибудь влезет.
И Ронэ... Он ведь тоже был неудачной темой для разговора, и теперь грустно стало уже ей.

- А идемте к гадалке? - вдруг спросила Эжени. - Вы ходили когда-нибудь? "Что было, что будет, чем сердце успокоится..." Немножко грешно, но как жить, если не грешить вовсе. Скучно... Идемте!

- Вы никогда не ходили к гадалке? - Эжени округлила глаза от удивления. - А может, и к астрологу? Вы что!.. Это настоящее приключение, не чета этой беготне со шпагами, которую мужчины называют подвигами и всякими красивыми словами.

Она, конечно, смеялась про себя, и по ней было видно, что она шутит.

- Астрологи читают по звездам! А гадалки, говорят, накоротке со слугами Князя Тьмы. Вам не страшно, Эмили? А вдруг нам попадется настоящая колдунья?

На самом деле южанка уже присмотрела пару подходящих мест, куда можно было сходить, и, может, даже не вдвоем, а попросить кого-нибудь составить компанию, ну просто для приличия. Может, Варгаса, а может, Портоса, или вовсе никого, и горничной будет довольно.

- Ну так идемте!

Эжени хотелось забыть сегодняшнее, хоть немного, и развеселить подругу.

- Завтра? Послезавтра?

Граф де Люз, конечно, мог заподозрить неладное, но это их развлечение обещало быть самым невинным из всех, и Эмили, конечно, не скажет ему лишнего. И тогда можно. И к гадалке, и к мессе.

- Я знаю одну. У нее такой дом! Там темно внутри, только огарки горят, и масляная лампа такая интересная, и... Нет, я не буду рассказывать, вы должны это увидеть! - южанка понизила голос до шепота: - У нее там череп, настоящий! И она еще по руке гадает, и на воске, и даже на крови, только это самое страшное гадание и глупые вопросы задавать нельзя, только самые важные. И это очень грешно, но все сбывается, так говорят...