В трактир со странным названием «Серый волк» Валеран приходил не в первый раз, и если последнее посещение окончилось неудачно, то предыдущим он был более чем доволен, и готов был попытаться снова. Владелец, скользнув по нему видимо безразличным взглядом, отвернулся, и Валеран, чувствуя себя отчего-то оплеванным, занял место за столом, где почти никого не было - только какой-то немолодой головорез, одетый весьма непритязательно, но для такого места - неожиданно чисто.

Посредник, с которым Валеран назначил здесь встречу, появляться не спешил, и Валеран, потягивая из щербатой кружки скверное вино - монмартрское, судя по вкусу - исподтишка изучал окружающих, прикидывая, с кем из них намеревался его знакомить Папаша Бюстар. Народу было немного, но сидевшая наискосок от него парочка наемников привлекла его внимание - главным образом, пестротой одежды, смотревшейся в этом кабаке особенно вызывающе, и переплетенными, будто напоказ, пальцами украшенных перстнями рук. Встретив взгляд Валерана, старший из них, высокий худой молодчик с изрытым оспой лицом, ухмыльнулся и послал ему воздушный воздушный поцелуй.

Валеран, содрогнувшись от отвращения, отвернулся, поймал случайный взгляд соседа по столу и закатил глаза.

- И здесь от них покоя нет, - буркнул он.

Валеран чуть было не ответил, что готов щелкнуть пальцами хоть сейчас, но в последний момент здравый смысл взял верх. Понятно было, что наемник - судя по произношению, испанец - предлагает ему свои услуги не за красивые глаза, а Валеран был не настолько богат, чтобы платить там, где проще было забыть и не смотреть. Сам наемник, однако, мог быть любопытным предложением - так прилично он выглядел, что трудно было не заключить, что в своем ремесле он успешен.

- Ну, сеньор, - ответил Валеран по-испански, хотя сам он говорил на этом языке хуже, чем наемник по-французски, - как бы это еще не оказался самый дорогой щелчок пальцами в моей жизни!

- Эй, красавчик! - окликнул старший из «флорентийцев», то ли будучи навеселе, то ли рассчитывая таким образом сговориться с возможным нанимателем, то ли выставляясь перед своим дружком. - Вы так мило краснеете, сударь!

Валеран покосился на очаг, у которого вот только что вертелся хозяин «Серого волка», но, не увидев его, вынужденно вернул все свое внимание настырному «флорентийцу». Не будучи настолько неосторожен, чтобы искать ссоры с двумя зараз, он был также и достаточно дворянином, чтобы кровь его вскипела. Одно только соображение удержало его от того ответа, которого заслуживал наглец - что дело кончится не дуэлью, а вульгарным нападением двоих на одного в узком переулке - а то и прямо тут, в гнусном этом притоне. Что за черт, должны же они понимать здесь, что смерть возможного заказчика никому не выгодна! Хотя бы хозяин, где только его черти носят?

- Ваш друг зовет какого-то красавчика, - буркнул он, с трудом сдерживая гнев. - Вас, я так думаю.

Внешне Валеран бесспорно выигрывал, не только у содомита, но и почти у всех придворных королевы-матери за одним малоприятным исключением, и потому мог бы запросто откликнуться - если бы его поступки определялись одной лишь холодной логикой. Но злость, пусть даже смешанная с осторожностью, - дурной советчик, за вежливостью Валерана оттого отчетливо сквозило презрение, и он, спохватываясь, глянул невольно на своего соседа-испанца, на которого тут же, проследив за его взглядом, посмотрел и старший из парочки.

Отредактировано Валеран (2019-02-27 13:53:55)

Неприятный разговор быстро перерастал в ссору, принимать участие в которой Валеран отнюдь не желал - в конце концов он явился сюда не драться! Поэтому на испанца он взглянул с понятным раздражением: якобы вызываясь помочь, на деле тот втравливал его в поединок, да еще и на роли принципала, да еще и со старшим из двух содомитов, которые, надо заметить, были достаточно уверены в своих силах, чтобы явиться в весьма небезопасное место разряженными как павлины. Юнец мог быть просто самоуверен не в меру, но старший должен был быть поумнее. Может, он, как Валеран, рассчитывал на вмешательство хозяина?

- Я полагаю, - сказал Валеран, в очередной раз убедившись, что хозяина нигде не видно, - что нам следует начать с того, что представиться. Я зовусь Валеран и принадлежу к числу приближенных ее величества королевы-матери.

На лице старшего итальянца явственно отразилось колебание: он должен был, как многие его соотечественники, мечтать о покровительстве королевы-матери, а может, и искать его, и ссориться с человеком, который мог им помочь, вряд ли представлялось ему теперь такой уж хорошей мыслью.

- Луини, - уже заметно вежливее назвался он, - Риккардо Луини, из Ареццо.

Валеран нахмурился, но почти сразу его красивое лицо просветлело, и гримаса неудовольствия сменилась задумчивостью. Итальянцы, похоже, напрочь забыли об эдиктах - если вообще о них знали, и это давало ему новые возможности. Ну, и младший молодчик вообще вызвал испанца, а старший… старший, кажется, не был особо склонен лезть на рожон.

Кстати, если они были родственники, то может, и за руки держались без всякой дурной мысли?

Старший меж тем сказал что-то по-итальянски своему родичу, а потом взглянул на испанца:

- Вы оскорбили моего спутника, сударь. Угодно ли вам принести извинения? Вы, возможно, пьяны.

Валеран растянул губы в ухмылке. Флорентиец пошел на попятную - наверняка, потому что не знал, что испанец никак с королевой-матерью не связан! Ну, это-то прояснить несложно!

- И вы, кстати, не представились, - почти дружелюбно проговорил он.

Испанец под его цели, кажется, подходил, а этого болвана-посредника все еще не было!

Старший из итальянцев посмотрел на дона Эрнесто как на опасного безумца - с опаской, но и с некоторым сожалением.

- Если я… мы невзначай оскорбили вас, месье де Валеран, - с плохо сдержанной яростью произнес он, - то мы не имели такого намерения.

- Да-да, - не без издевки согласился Валеран. - Извинения… приняты.

Возможно, намеренно затянутой им паузы хватило, чтобы окончательно вывести старшего итальянца из себя, а может, тот, поняв, что испанца с французом ничто не связывает, все равно собирался продолжить - мессер Риккардо повернулся к Вельведесу:

- Извольте извиниться, сударь, за ваши грязные намеки.

«Юношу», подходившего ему ненамного больше чем Валерану, он, похоже, решил стерпеть.

Отредактировано Валеран (2019-03-03 21:07:43)

Итальянцы, похоже, достаточно хорошо владели французским, чтобы оценить в полной мере и наглость этого предложения, и сопутствующее ему оскорбление, но если младший только заметно побледнел, то старший ответил оскалом.

- Теперь вы оскорбили и меня, сударь! Ваши незыблемые законы не мешают вам  навязывать мне дуэль, а не стычку! Чтоб донести, конечно же? Не пойдет! Шпагу наголо, сейчас же!

Отпрыгнув, он первым обнажил свой клинок, ожидая, быть может, что его родич последует его примеру.

Валеран также вскочил, выхватывая оружие, чтобы не оставаться безоружным в гуще схватки, и в это же время густой бас хозяина трактира перекрыл все шумы и голоса:

- Счеты снаружи сводить, господа дворяне! Или невзирая на чины дубасить буду - или я не Серый!

- Фанфарон чертов, - прошипел старший флорентиец в спину испанцу, но - то ли из-за присутствия столь многих свидетелей, то ли из врожденного благородства - ограничился словесным выпадом, и Валеран, уже собравшийся вмешаться, не без сожаления последовал за всеми тремя: сыграть приятную для самолюбия и сугубо безопасную роль третейского судьи не удалось. Роль зрителя нравилась ему, однако, лишь немногим меньше, особенно когда платить не требовалось, и потянувшиеся на улицу завсегдатаи явно были того же мнения.

- Слишком большой кусок старый пепе откусил, - заметил в никуда оказавшийся позади Валерана лысый крепыш - по виду наемник.

- Ежели у макарони мозгов хватит вдвоем напасть, - ответил, ничуть не понижая голос, Серый. - Так дворяне ж.

- Есть чем поживиться, - протянул первый.

Валеран сообразил наконец, что речь идет о том, чтобы обобрать покойников, и испанец, оскорбляя флорентийцев, преследовал именно эту цель. Та же мысль, похоже, осенила и мессера Риккардо, который, атакуя первым, сделал приятелю приглашающий знак.

Валеран, наблюдавший за всеми участниками драки с жадностью привычного к поединкам парижанина, не пропустил болезненную гримасу на лице старшего флорентийца, когда, прыгнув вперед для атаки, он не только приземлился как-то неуклюже, но и не бросился на испанца, когда тот отвлекся на его младшего родича, вынужденно открываясь для второго врага. Нет, то была не досада, то была боль физическая - старая рана? Подвернутая нога? Улица была отнюдь не ровной, несмотря на мостовую…

- Неплохо, - одобрили позади.

- Мальчишка, - пренебрежительно согласились сбоку.

Валеран вспомнил про незыблемые законы чести и осклабился, наблюдая, как старший флорентиец выпрямился снова, потирая бедро свободной рукой.

- Слева бейте, - дружески посоветовал кто-то - должно быть, также отметив, что испанец положил закутанную в плащ руку на пояс - как если бы она причиняла ему боль.

Флорентиец, однако, совету не последовал, воспользовавшись подаренной ему паузой, чтобы извлечь дагу.

- Смотрите, - прошипел он, шагая вперед и направляя шпагу в лицо противнику - не то и в самом деле атакуя, не то делая финт, и Валеран снова отметил, сколь скованны были его движения, и запоздало удивился, что смерть родича, похоже, его ничуть не обеспокоила.