Впервые на своей памяти Поль видел, чтобы матушка лишилась дара речи, и для него это оказалось, как ни странно, чрезвычайно приятным зрелищем. Только на одну минуту, впрочем - почти сразу он сообразил, что ему непременно влетит за молчание, если не сейчас, так потом.

- Не нужна мне воображаемая девушка, - возмутился он, - и не воображаемая…

- …нуждается в воспитании, - перебила матушка, бросая на м-ль д'Арбиньи взор, исполненный такой жгучей неприязни, что удивительно было, как та при этом не покрылась волдырями, будто от крапивы. - Господин д'Арбиньи в этом, конечно, не виноват…

- Гкхм-гкхм, - прокашлялся г-н д'Арбиньи, также сверля непокорную племянницу негодующим взглядом. - Анриетта, дитя мое… Ты же понимаешь, что тебе нужно выйти замуж?

Роже не мог не прийти в восторг, так естественно это прозвучало, как будто они заранее сговорились. Сильвье объяснял очень подробно, что у них есть два, как он их назвал, рычага давления на г-на д'Арбиньи - наследство Анриетты и доля в ее приданом, кнут и пряник. Сильвье сомневался, что Анриетта не унаследовала отцу, но собирался навести справки о законах Оверни, чтобы, как он выразился, быть во всеоружии, прежде чем перейти в атаку. Для кнута потому было еще не время, и Роже, который слушал молча, но вполне уяснил себе все, что объяснял зять, не мог не испытывать облегчение: даже сами слова, которые он вставлял в свои объяснения - агнатическая примогенитура, jus чего-то там соленого, кутюм - были ему глубоко омерзительны. Он понимал, что рано или поздно придется со всем этим разбираться, это все-таки было наследство его невесты, почти жены, и было бы нехорошо сваливать все это на мужа сестры, но когда выяснилось, что пока об этом упоминать не надо, Роже искренне обрадовался. И ладно, Сильвье посмотрит, что у них там за правила… может, он и прав и надо оставить эти дела законникам…

- Совершенно верно, - подтвердил он, но несмотря на все его усилия, неприязнь, которую он испытывал к дяде Анриетты, оставалась очевидной. - Не оставлю.

Поль поперхнулся от возмущения, тщетно подыскивая слова. Эта наглая, подлая, отвратительная девчонка! В эту минуту он почти хотел уже на ней жениться, но только чтобы как следует ее проучить.

- Совершеннолетний, милочка, как раз мой Поль, - возразила г-жа де Сен-Гоше столь ледяным тоном, что любому очевидно было, что насмешки м-ль д'Арбиньи задели ее за живое. - И он, в отличие от вашего жениха, сумел найти себе жену и с приданым, и с подобающим приличной девушке характером. И уж конечно, она не раздавала авансы до свадьбы!

Г-н д'Арбиньи с присвистом втянул в себя воздух и встал, возмущенно глядя на м-ль д'Арбиньи.

Поль хотел сказать то же самое, но посмотрел на матушку и заткнулся - давно он ее не видел в такой ярости, а когда матушка была в ярости, ее гнев мог излиться на любого, кто оказался слишком близко.

- Вас, милочка, мало пороли, - зло прошипела г-жа де Сен-Поль. - Все, что в вас есть хорошего, вам завещала госпожа де Рюэ.

Г-н д'Арбиньи, не сдержавшись, фыркнул и тоже обратился к племяннице:

- Анриетта, милая, ты ведешь себя возмутительно, - несмотря на суровый тон, в его голосе чувствовалась какая-то настороженность. - Немедленно извинись!

Роже вспомнил очень, очень пошлый ответ, который он мог бы дать г-же де Сен-Гоше, но в присутствии невесты он никак не мог сообщить малопочтенной даме, что лучшее, что было в ней, осталось на простынях брачного ложа ее родителей.

- Я бы на ней женился и без приданого, - хмуро сказал он. - Только она этого не заслуживает - значит, приданое будет. Слушай, Кузнечик!

Новую осенившую его мысль, может, и не стоило высказывать вслух, но Роже об этом в тот момент не подумал.

- А кто твой опекун, если с твоим дядей что-то случится? Не папа?

Поль с интересом уставился на г-на д'Арбиньи. Нет, он как любой стряпчий знал, как неосторожны бывают люди в отношении родственников, и вполне допускал, что отец м-ль д'Арбиньи оставил ее под опекой брата - и правильно сделал, как еще справиться с этакой стервой? - но резкая бледность ее опекуна прямо-таки кричала, что дело нечисто. В пушку было рыльце у дядюшки, в пушку!

- Твой отец, а мой бедный покойный брат оставил тебя моим заботам, - и голос-то у него иначе зазвучал, заискивающе как-то. - Неужели ты пойдешь против его воли, Анриетта!

"Пойдет, - мрачно подумал Поль, но опять оставил свои мысли при себе - как бы не всучили ему это счастье! - Побежит, полетит, поползет, змеюка!"

- Нет у меня долгов! - возмутился Роже и, чувствуя, что краснеет, покосился на Кузнечика. - Кроме тех двух экю, конечно.

Анриетта, конечно, считала, что он ей ничего не должен, и спорили они об этом до хрипоты - не потому что Роже так хотел быть ей должен, а потому что она так мило спорила и сердилась. Как матушка, хоть это было и глупое сравнение - как будто она на его стороне была, хоть с ним и спорила.

Ах, черт, он еще портному был должен… но это же так, это не долги.