На следующий день после событий в эпизоде Песенка о шпаге. Конец ноября 1627 года
Отредактировано Теодор де Ронэ (2016-05-23 20:27:13)
Французский роман плаща и шпаги |
В середине января Французскому роману плаща и шпаги исполнилось 17 лет. Почитать воспоминания, связанные с нашим пятнадцатилетием, можно тут.
Продолжается четвертый сезон игры. Список желанных персонажей по-прежнему актуален, а о неканонах лучше спросить в гостевой. |
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды:
Текущие игровые эпизоды: |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Части целого: От пролога к эпилогу » Одна дорога, два пути. Конец ноября 1627 года, дорога из Памье
На следующий день после событий в эпизоде Песенка о шпаге. Конец ноября 1627 года
Отредактировано Теодор де Ронэ (2016-05-23 20:27:13)
- Думаете, это еще не все? – с сомнением в голосе поинтересовался Портос. Нет, пожалуй, их ни с кем не перепутали. То есть Гийо, конечно, высоко их ставил, раз неведомый полковник отправил наперехват шестерых, но в то, что таких отрядов было два, мушкетер верил с трудом. Чем же им так важен был Шалабр, если за его убийцей так гоняются? Сообразив, что за ним теперь тоже будут гоняться – за компанию – Портос невольно хмыкнул. Черт его дернул за язык назваться именем Ронэ… Любопытно, если бы Гийо, или кто там еще, знали, что на самом деле он сюда приехал вовсе не за тем, чтобы освободить убийцу, а скорее наоборот – что бы они тогда предприняли? В любом случае, теперь было уже поздно кому-то объяснять, кто он такой на самом деле. Во-первых, никто не поверит. Во-вторых, Тревиль велел не слишком себя афишировать. В-третьих, бросать одноглазого теперь было бы недостойно. Ну а в-четвертых… Поскольку после всего, что они с Ронэ натворили, противная сторона была крайне мало расположена к разговорам, оставаться в компании бретера было единственным способом разузнать хоть что-то.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Еще одна шпага и два кинжала присоединились к добыче, прежде чем бретер перешел к следующему – последнему из оставшихся в живых.
– Уверен. Если их офицер не полный болван. А, сударь? – Он весело взглянул на раненого. – Каково ваше мнение о вашем начальстве?
Гугенот скрипнул зубами.
– Я отправил вперед еще шестерых, – мрачно признался офицер.
– А они опознают вашу лошадь? – Не дожидаясь ответа, бретер повернулся к своему спутнику. – Они будут ждать двоих, нас трое. Ну и потом, справились с этими, справимся и с теми.
- Черт возьми, я начинаю чувствовать себя важной персоной! – хохотнул Портос. – Шестеро тут, шестеро впереди… Кажется, шевалье, мы с вами произвели на Гийо неизгладимое впечатление! Разумеется, справимся.
Он оценивающе глянул на лошадь офицера. Обычная гнедая масть, ни проточин, ни звездочек – словом, ни одной приметы, чтобы с ходу отличить ее от сотен остальных гнедых, издали так уж точно.
- Те, кого вы послали вперед, они ждут где-то в засаде или тоже едут нам навстречу? – осведомился мушкетер. – Вы же понимаете, что если у нас будет возможность избежать встречи, то ваши люди останутся живы.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Офицер скрипнул зубами. Его взгляд заметался между бретером и мушкетером, явно оценивая серьезность угрозы. И, может, чем рискует, солгав. Трое вместо двоих, да еще и предупрежденные заранее. И с запасными пистолетами, возможно: гора оружия на плаще становилась все выше.
– Мы не знали, когда вы выехали из Памье, – проговорил он наконец. – Я приказал моим людям ехать до Тулузы, навести справки в городе и ждать нас там.
Теодор, ни на миг не прекращая сбор трофеев, покосился сперва на чернобородого, затем на его товарища. Лица обоих гугенотов оставались непроницаемыми.
– Слово дворянина? – предложил он.
– Да пожалуйста.
Чернобородый сорвал между тем травинку и всецело, казалось, сосредоточился на ее вкусе.
Во взгляде, который бретер перевел на своего спутника, легко читалось сомнение.
Портос пожал плечами.
- Если вы соврали, то тем хуже для ваших людей, - философски проговорил он. – А нам, пожалуй, пора ехать.
Если не считать порванного рукава у Портоса и легкого ранения у бретера (пуля прошла по касательной, не наделав большой беды), дорожное приключение оказалось, пожалуй, даже прибыльным. Оба спутника разжились заводными лошадьми и изрядным узлом трофейного оружия. Перезарядив пистолеты (дело, которое и Ронэ, и Портос единодушно не стали доверять слуге, несмотря на то, что в Мушкетоне последний был полностью уверен) и навьючив добычу на одну из лошадей, они двинулись дальше, оставив на дороге двух убитых, трех раненых и одного офицера, на котором не было ни царапины, но зато после знакомства с кулаком Портоса непрерывно звенело в ухе. После краткого совещания Портос велел своему слуге пересесть на офицерскую лошадь, чтобы прикрыть плащом приметное седло и кобуры – впрочем, пистолеты в этих кобурах принадлежали Мушкетону. Полагаться на незнакомое оружие в их обстоятельствах не стоило. Заводных лошадей привязали к путлищам, так что Мушкетон теперь несколько напоминал караванщика.
- Хотел бы я, чтобы все засады кончались так, как эта! – Портос, посмеиваясь, оглянулся на держащегося в арьегарде лакея и снова вернул все внимание на дорогу впереди. Дорога, впрочем, пока что пустовала.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
– Не знаю. – Бретер в очередной раз проверил шпагу, висевшую, вопреки обыкновению, слева. Офицер ему не понравился, и если бы не мушкетер – разговор шел бы иначе. Но тень, набежавшую на лицо Портоса при смерти одного из пленных, Теодор заметил. И выводы сделал. Теперь он полагал, правда, что сделал также ошибку. И решил поделиться своими сомнениями со спутником.
– Положим, он послал их в Тулузу. Но в первой же деревне они спросят о нас. И, скорее всего, повернут назад. Если их шестеро, мы их узнаем. А если нет?
Портос в задумчивости покрутил ус. Слова бретера в некоторой степени подтверждали его собственные опасения.
- Полагаете, он все-таки соврал? – Больно уж каменные лица были у двух других уцелевших гугенотов, да и ехать до Тулузы в самом деле было бы глупо. Сам мушкетер, случись у него необходимость кого-то разыскивать, именно так бы и поступил, как предположил Ронэ.
- Стало быть, ждем нападения от любых встречных, - подытожил он и вновь оглянулся на слугу. – Мушкетон, слышишь? Забава еще не кончилась.
- Как не слышать, - довольно-таки кисло отозвался Мушкетон. – Осмелюсь сказать, сударь, что двух заводных лошадей нам в самый раз хватит. Ума не приложу, как я стану управляться, если их будет больше…
- Надо будет – управишься, - хмыкнул Портос. – И не забывай про пистолеты.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Сомнения слуги, видно, нашли живой отклик в душе Теодора. Он обернулся с мальчишески озорной ухмылкой, подмигнул Мушкетону и, подцепив пальцем край глазной повязки, сдернул ее. Улыбка его стала шире при явном изумлении обоих его спутников.
– Держу пари, один из тех, кого они ищут, одноглазый.
– Черт возьми! – только и выговорил Портос, ошеломленно уставившись на бретера. – Черт возьми!
– Я буду вам премного обязан, если вы оставите эту мелочь при себе, – уже серьезно проговорил тот. – Иногда, знаете ли, полезно быть не тем, кем кажешься. Videri quam esse, если позволите.
Videri quam esse – лат. Казаться скорее чем быть
- Ни полслова, - опомнившись от изумления, клятвенно пообещал Портос. Латынь он благополучно пропустил мимо ушей, даже не пытаясь сделать вид, что понял. – Но разве эта штука вам не мешает? Или она…
Если бретер видел сквозь свою повязку, то она и в самом деле давала ему серьезное преимущество. Любой мало-мальски соображающий противник будет считать, что со стороны повязки Ронэ слеп как летучая мышь, попытается подобраться именно там… словом, это не хуже, чем обзавестись еще одним глазом на затылке. И к тому же позволяет вот так, мигом, избавиться от самой заметной черты. Просто-таки не человек, а шкатулка с сюрпризом!
- Пожалуй, так нас и впрямь не узнают, - с удовольствием заметил мушкетер. – Хорошо бы, конечно, чтобы Мушкетон мог раздвоиться и ехать на двух лошадях сразу…
- Покорнейше благодарю, сударь, - тут же отозвался Мушкетон, - как рубить будете – вдоль или поперек? Если что, мне и так неплохо!
- Да ладно уж, оставайся целым, - хохотнул Портос. – А то знаю я тебя, еще двойное жалованье затребуешь.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Бретер качнул головой в ответ на вопрос Портоса, улыбнулся шутке, но видно было, что его занимает что-то другое.
– Когда они встретятся вновь со своим офицером, они захотят вернуться. И лучше бы нам к тому времени оказаться достаточно далеко. Или не дать им встретиться. Вы знаете эти места?
В этот момент до трех всадников донесся стук копыт, и они, не сговариваясь, проверили пистолеты. Минутой позже на дороге появились двое, по виду – господин и его слуга, столь же явно державшие оружие наготове. Проезжая, бретер коснулся пальцем раненой руки полей своей шляпы. Встречные ответили на приветствие, и, так же как и он, обернулись, разминувшись.
– Если их будет меньше шести, я предпочел бы атаковать, – продолжил бретер.
- Хм… - Портос снова не мог не признать правоту своего спутника. Конечно, если второй отряд вправду послан аж до Тулузы, беспокоиться особо не о чем. Пока доберутся, да пока расспросят… Именно поэтому офицер, скорее всего, действительно солгал. И они встретят этот отряд довольно скоро.
- Пожалуй, соглашусь, - кивнул он. – И у меня явилась мысль: что, если мы с вами будем спрашивать всех встречных, не видели ли они на дороге двух путников, один из которых одноглазый? Те, кто нас ищет, наверняка выдадут себя, и мы будем точно знать, тех ли убиваем. Как вам эта идея?
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Теодор презрительно фыркнул.
– Кто будет спрашивать, вы? – саркастически полюбопытствовал он. – А потом они полюбопытствуют, что вам от нас надо. И что вы скажете? Особенно если они предложат вам к ним присоединиться?
- Скажу, что нас послал этот проходимец, Гийо, - огрызнулся Портос. О том, что после ответа «нет, не видели» они будут выглядеть, мягко говоря, странновато, выказав желание продолжать погоню, он не подумал. А ведь никакого другого ответа им не дождаться. – Ваша правда, шевалье. А жаль.
– Хотел бы я знать, вас они ищут или меня. – Бретер снова коснулся эфеса. За то время, что он провел в заключении, никто ему никаких вопросов не задавал. Возможно, поняв после первой попытки, что толку из этого не будет. А сейчас их хотели проводить к «полковнику». Для разговора по душам, надо думать. И Теодор подозревал, что говорить этот полковник хотел с мушкетером. – Сударь, а что, собственно говоря, вы делали в Памье?
- Искал Шалабра, - несколько уклончиво ответил Портос. Он подозревал, что бретер с ним не слишком-то откровенен, и не спешил выкладывать все в деталях. У самого Портоса не было никаких сомнений – искали вовсе не его, то есть не мушкетера Портоса, ибо кто тут мог знать его настоящее имя – и не потому, что он имел неосторожность спросить о покойнике. – Вряд ли в Памье, какой бы он ни был дырой, принято сажать людей в тюрьму за один только вопрос! Так что, верно, дело в том, что я назвался вашим именем. И черт же меня дернул… Надо думать, они решили, что мы с вами заодно.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Поймав взгляд Мушкетона, Теодор кивком предложил ему снова занять место в авангарде. И некоторое время помолчал.
– Возможно, – затем согласился он. – Я и сам бы подумал, что вы явились от моего заказчика. Проверить, как обстоят дела, когда я не сообщил об успехе.
За новым поворотом дороги обнаружилась раздувшаяся после недавних дождей речушка и переброшенный через нее дощатый мостик. И всадники сдержали коней, переходя с рыси на шаг.
- Так тогда, должно быть, им очень нужно было знать, кто ваш заказчик, - сообразил Портос. Мысль лежала на поверхности, хотя бы потому, что он и сам хотел бы это знать. - Кажется, этот Шалабр и впрямь был важной птицей. Не пойму только, кому он мог помешать…
Копыта гулко застучали по доскам, и Портос, искоса глянув на спутника, на короткое время сосредоточился на дороге – мостик не внушал большого доверия. А купание в конце ноября было удовольствием, без которого мушкетер предпочел бы обойтись.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
– И чем, – добавил Теодор, но без особого интереса. Когда-то он задавал вопросы. Теперь отучился. Что толку, когда ты – не более чем клинок и рука, направляющая его в цель? Довольно и того, что монсеньор знает границы его повиновения и никогда… нет, один раз все же…
Молчание, повисшее между двумя попутчиками, не тяготило, и ни один из них не спешил его прервать. За линией облысевших холмов они опять пустили коней рысью. Обогнали запряженную четвериком карету. Получасом позже снова перешли на шаг. И, подъезжая к украшенному насквозь проржавевшей вывеской постоялому двору, увидели впереди спешивший навстречу отряд. Человек десять, навскидку. И, судя по всему, военных.
– Прощай, обед, – вздохнул Теодор.
– Не суждено нам встречи,
Вотще трактирщик свой лелеет суп,
Не мучим гладом равно трус и труп,
Бо только эти два избегнут сечи.
Взгляд, который он обратил на своего спутника, был нескрываемо издевательским.
Было ли это четверостишие адресовано Портосу или нет, так и осталось неизвестным, но сам Портос, не причисляя себя ни к трусам, ни к покойникам, на свой счет его не принял. Тем более, что разыгравшийся аппетит явно свидетельствовал, что к нему это не относится. Ржавая вывеска не обещала особых гастрономических радостей, но после драки и проделанного пути мушкетера устроила бы и самая неизысканная трапеза, лишь бы поскорее.
- Черт бы их побрал, нет чтобы попасться нам навстречу после обеда! – выругался он, приглядываясь ко встречному отряду и стараясь только делать это не слишком заметно. – Между прочим, их все-таки больше шести. Если вы непременно хотите, можем атаковать, но я предпочел бы сперва перекусить.
Дерусь просто потому, что дерусь (с)
Два глаза сообщают лицу большую выразительность, чем один. И по взгляду Теодора очевидно было, что предложение спутника отнюдь не привело его в восторг.
– Если мы задержимся, они догонят нас по возвращении, – указал он. – Item, я не хотел бы давать им время присмотреться к нашим лошадям. Они могут их узнать. Item, они также могут захотеть здесь остановиться. А стоит мне снять плащ, и у них наверняка возникнут вопросы.
Мушкетон придержал лошадей и обернулся, достигнув постоялого двора, и бретер знаком приказал ему продолжить путь.
- Согласен, - со вздохом сожаления отозвался Портос. – Придется отложить.
Бретер откинул в сторону полу плаща, и слабое зимнее солнце отразилось от рукоятей его пистолетов.
Минуту спустя они встретились с отрядом. Ржавая вывеска, похоже, привлекла и их внимание, потому что на Мушкетона они едва взглянули. Двое дворян удостоились более тщательного осмотра, но за оружие никто из них не взялся. А несколько донесенных ветром слов ясно показали, что гугеноты почти достигли уже соглашения. И останавливаться на обед не собирались и они.
Проехав мимо последнего всадника, бретер обернулся и встретился с ним взглядом. Оба едва заметно кивнули на прощание, и вскоре поворот дороги скрыл их друг от друга.
Озорная улыбка осветила все лицо Теодора, когда он обернулся к мушкетеру.
– Кто первый – до следующего перекрестка?
Мгновением позже лошади сорвались в галоп.
Эпизод завершен
Отредактировано Теодор де Ронэ (2016-06-24 14:08:55)
Вы здесь » Французский роман плаща и шпаги » Части целого: От пролога к эпилогу » Одна дорога, два пути. Конец ноября 1627 года, дорога из Памье